Что этому препятствует? Его занудство на работе? Но Джейн знает, как это преодолеть. Или хотя бы попытается. Как сосед же он очень мил – машину починил, шарлотку ест из рук и в ресторан зовет… Наверное, не для того, чтобы беседовать о мотивации студентов и сложностях проректорской работы. Может такое быть, что она ему тоже нравится?
Джейн хмыкнула. Похоже, Шона легко подкупить домашним уютом, вкусной едой и несложными разговорами. Что ж, она постарается. Напевая, Джейн направилась наверх переодеваться. Алиса попрыгала за ней, поскреблась в балконную дверь и громко замяукала.
– Ладно, – смилостивилась Джейн, выпуская кошку на балкон, – можно и погулять немного, как раз потеплело.
А сама нырнула в шкаф в поисках подходящей одежды.
Джейн распахнула дверь, и Шон застыл на пороге, хотя пришел без пальто и изрядно промерз буквально за несколько секунд.
– Что же вы? – улыбнулась Джейн. – Входите.
Шон шагнул в холл, и хозяйка закрыла дверь.
– А где же ваш котик?
– Сегодня я решил оставить его дома. Вот… – Шон вытянул руку, которую до сих пор держал за спиной, – это вам.
– Ой! – Джейн взяла букет – три скромные бледно-розовые розочки в целлофановой обертке. – Мистер Стил, я от вас не ожидала!
– Я сам от себя не ожидал.
Действительно, мысль о цветах посетила Шона уже практически перед выходом. Хорошо, что магазинчик, торгующий букетами, располагался неподалеку. К сожалению, в кошельке обнаружилось слишком мало наличных, а карточку капризный считыватель почему-то не принял. Пришлось ограничиться вот этими розочками, и, хотя выглядели они вполне прилично, Шон все равно переживал. Когда он стоял в магазине и рассматривал цветочное великолепие, ему вдруг захотелось подарить Джейн… все. Ведь это почти свидание. Он напросился к ней на ужин, а послезавтра они пойдут в ресторан…
И Шон не пожалел: такой очаровательной женщине обязательно нужно было подарить цветы. А Джейн была само очарование. Он даже дар речи в первый момент потерял, когда увидел ее на пороге. На Джейн было облегающее клетчатое платьице с короткими рукавами, на ногах – черные лакированные туфельки, в волосах переливался стразами обруч, который ей очень шел. В этом наряде Джейн выглядела молоденькой, домашней и очень уютной, словно домохозяйка из рекламного ролика. Шон не сомневался, что в арсенале мисс Робин достаточно эффектных костюмов – вроде тех, которые она надевала в университет, однако сегодня она предпочла такой стиль. Да и он сам…
– Вы кажетесь мне почти незнакомцем, – улыбнулась Джейн из-за роз. – Оказывается, у вас есть приличная одежда. Ой, простите.
– А разве я обычно хожу в неприличной одежде? – несказанно удивился Шон.
– Ну, на взгляд женщины, да, – вздохнула она. – Студентам-то все равно, а вот… – Тут она немного порозовела и продолжать не стала.
Шон еле заметно улыбнулся. Значит, ей не все равно?
Пожалуй, не стоит рассказывать ей, каких трудов стоило откопать в шкафу чистую рубашку и найти на вешалке этот костюм. Вот галстук Шон надевать не стал – это было бы слишком.
Но даже в таком виде, без галстука, он, кажется, понравился Джейн.
О чем он думает? Он вовсе не хочет нравиться этой необязательной скандалистке. Или… хочет?
– Что же мы стоим? Проходите.
Шон двинулся в сторону кухни, однако Джейн загородила ему дорогу.
– Нет, мистер Стил, не туда! В гостиную. Сегодня мы будем ужинать там.
– По всем правилам? – улыбнулся он.
– Да, именно так. Идите туда и подождите меня, можете пока разлить вино. А я скоро приду. – И она исчезла на кухне.
Принюхиваясь к аппетитным запахам и качая головой, Шон отправился в гостиную. Там горел лишь торшер в углу и лампа над журнальным столиком у стены. Посреди комнаты стоял накрытый темно-зеленой скатертью стол, на нем – сияющая посуда. Все сервировано по правилам и очень аккуратно. Шон подошел, внимательно рассмотрел стол и потянулся за бутылкой вина. Отличное испанское.
Когда он закончил разливать вино по бокалам, появилась Джейн, несущая накрытое серебряной крышкой блюдо.
– Когда вы успели так устроиться? – не удержался от вопроса Шон. – Вы ведь совсем недавно переехали!
– Наверное, у женщин это врожденное, – сказала Джейн, водружая блюдо в центр стола. – Сколько себя помню, всегда любила то, что создает уют. Такие мелочи, которые сами по себе вроде бы ничего и не значат. Но даже если их немного, дома все равно становится лучше. Ведь домой приходят отдыхать и расслабляться.
– Наверное. – Шон задумался.
Джейн тем временем снова вышла и вернулась с вазой, где стояли подаренные Шоном розы. Ваза заняла место на журнальном столике.
– Садитесь, мистер Стил.
– Просто Шон, – решился он. – Мы уже достаточно знакомы, чтобы называть друг друга по имени. Или вы так не считаете?
– Ах, наша добрая старая Англия! – притворно вздохнула Джейн. – За это я ее и люблю! Конечно, вы можете называть меня Джейн, профессор. Садитесь.
Он уселся напротив нее за столом, а она приподняла крышку над блюдом, и в воздух повалил вкусный пар.
– Пахнет отменно!
– Надеюсь, и на вкус будет хорошо, – заметила Джейн, накладывая Шону паэлью.
Он был такой забавный – в этой белой рубашке, в костюме, по которому отчетливо видно, сколько тот провисел в шкафу. Джейн с трудом подавляла улыбку и странный приступ нежности к мистеру Стилу… к Шону. Розочки довершили картину. Сейчас голодный профессор сидел напротив и с энтузиазмом уплетал паэлью, почти не глядя на хозяйку дома. Джейн же вяло ковырялась в тарелке: аппетит куда-то пропал.
– Разве у вас нет домработницы, Шон? – поинтересовалась она. – Знаете, такая специальная женщина, которая могла бы убирать, стирать, готовить…
Он потрясенно посмотрел на Джейн.
– Мне это и в голову не приходило.
– А как давно вы здесь живете? – продолжала допытываться Джейн.
– Четыре года. – Он положил вилку. – Я продал родительскую квартиру и купил этот дом.
– А… ваши родители? – осторожно спросила она.
Шон помолчал, потом неохотно ответил:
– Они умерли, когда я был еще ребенком. Меня воспитывала тетка, но и она скончалась в тот год, когда я окончил университет. Впрочем, мы с ней никогда не были близки, так что можно не сочувствовать.
– Мои родители тоже ушли рано, – вздохнула Джейн. – Они были физиками-ядерщиками. А ваши?
– Не похожи на ваших, – был лаконичный ответ.
Джейн удивленно приподняла брови. Тут явно кроется какая-то тайна.
– Вот как?
– Они очень любили светскую жизнь, – пояснил Шон. – Мама происходила из зажиточной семьи, и поэтому у них было неплохое состояние. Которое они полностью промотали, к сожалению, даже оставив мне в наследство кое-какие долги. Тетка их выплатила не моргнув глазом. Вот уж была железная леди! – Шон скупо улыбнулся. – Однако на меня она обращала мало внимания. Я был ей не нужен, но из уважения к памяти брата, моего отца, она мною занималась. Иногда. Если ей хотелось. Впрочем, я тоже не был общительным ребенком – вечно корпел над книжками. Наука привлекала меня с детства, а шумные родительские вечеринки ужасно раздражали.
