– Вышли мне денег, и я приеду.
– Как – выслать? Вот так вот пойти к банкомату, снять деньги и пойти на почту? А вдруг он меня караулит у подъезда? Как ты можешь мне такое предлагать?! Я всегда знала, что ты желаешь мне зла. Не звони мне больше. – И она отключилась.
– Лизочка, я так тебе сочувствую, я так тебя понимаю... – расстрадалась в трубку Женька.
– Так вышли мне денег, помоги мне.
– Так у меня же нет денег. У меня телефон на той неделе сломался – пришлось новый покупать. Пять тысяч отдала. А еще мама заболела – ей фрукты нужны. Знаешь, сколько самые дешевые апельсины на рынке стоят?
– Не знаю! – перебила Лизочка. – Придумай что-нибудь. Займи у кого-нибудь. Я приеду – отдам.
– Как – занять? У кого? Это так сложно, Лизочка. Но я тебя так понимаю, так тебе сочувствую... Будет совсем плохо – звони. Я всегда тебе помогу.
Остался последний шанс.
– Ты в Туапсе? – соседка снизу среагировала только на это. – Там пальмы продают? Обязательно сходи на рынок – там должны продавать маленькие пальмочки. Они прекрасно растут у нас в комнатных условиях. Кактусы и суккуленты – это прекрасно. Но я поняла, главная моя любовь – это пальмы.
– Слушай, пришли мне денег, и я тебе какую хочешь пальму привезу.
– Подожди, подожди. Я сначала в Интернете посмотрю, какие они бывают. Сообщу тебе описание, латинское название того, что мне нужно. Ведь иначе ты ошибешься. Позвони мне дня через три, хорошо? И не унывай, жизнь прекрасна.
Лизочка гневно швырнула трубку на аппарат. Жизнь была ужасна.
– Это все ты виновата со своим дурацким Вуду! – Лизочка нашла, на ком сорвать зло и позвонила Динке. – Черт тебя принес тогда ко мне! Если бы не ты, все было бы хорошо!
Как ни странно, Динка оказалась единственным человеком, кому Лизочка смогла рассказать правду о случившемся. Ни Ленке, ни Ирке, ни Таньке, ни соседке, ни даже Женьке. Ну как, как могла Лизочка признаться им, что ее, как последнюю дуру, бросил черт знает где, без денег и документов, да еще не кто-нибудь, а ее МММ, ее любимый Борюсик? Как она могла признаться им в своем поражении, например, Ленке? Ленке, которая и так-то на нее смотрела, чего уж тут, немного свысока? Или Ирке. С которой они вечно соперничали. Да она же больше в Лизочкину сторону и не посмотрит: не любит Ирка проигравших. Или Таньке, которая такую трагедию разведет, выспросит со всеми подробностями, да сама же потом каждый день поддевать будет, напоминать Лизочке о ее позоре. Или Женьке, которая задушит своей жалостью. Или соседке Зинке, которая если и любит что-то в этом мире, то только кактусы и суккуленты. Ну и пальмы теперь, как выяснилось.
– Но, послушай, ты же сама хотела, чтобы Борюсик вывез тебя на море. Он тебя вывез? Вывез! Про радостное возвращение вместе ты ничего не говорила, когда загадывала желание, – Динка была спокойна и рассудительна.
– Какая ты умная!
Лизочка и сама поняла, что, если уж считать, что во всем виновато Вуду, то она действительно ничего не говорила про совместное возвращение. Но сдаваться не хотела.
– Возвращение?! Это же само собой подразумевается – разве нет? И вообще, кто-то ведь должен быть виноват в том, что случилось со мной?
– А почему кто-то должен быть виноват? Поиск виноватых никогда ничего не дает. Ладно тебе, я понимаю твое состояние. Но сейчас нужно думать, что делать. Выслать тебе денег?
Лизочка не поверила своим ушам:
– Денег? Ты вышлешь мне денег?
– Да. Завтра же с утра вышлю телеграфным переводом до востребования. Через пару дней дойдут до тебя. А что он там еще у тебя украл кроме денег?
– Да все, все! Кредитные карточки, ключи от квартиры...
– Стоп! Он может знать коды твоих карт? Ты когда-нибудь при нем снимала деньги?
– Да... – испуганно протянула Лизочка: всю серьезность ситуации она осознала только сейчас.
– Карты нужно срочно заблокировать.
Лизочка быстро продиктовала Динке названия банков, карт, свои паспортные данные, которые, благо, помнила наизусть.
– Хорошо, я позвоню в банки, объясню ситуацию и попробую заблокировать их от твоего имени. В Москве он будет только завтра вечером, поэтому у нас есть все шансы успеть. Так, что еще? Квартира.
– Компьютер, принтер, сканер, стереосистема, домашний кинотеатр, микроволновка, моечная машина, чайник электрический... – разрыдалась в трубку Лизочка.
– Да, именно за чайником он и придет. Ладно, извини, шучу.
– А еще драгоценности, шмотки...
– Он видел, где ты хранишь документы? Документы на квартиру у тебя дома?
Лизочка похолодела: Борюсик видел, где она держит все документы.
– Ты думаешь, он квартиру может продать?!
– А что? Время такое. Документы на квартиру, ключи от нее, твой паспорт – все у него на руках. Пара знакомых юристов – и, приехав, ты обнаружишь в своей квартире новых хозяев.
– А что же делать?! – Лизочка в отчаянии начала рвать на голове волосы, но вовремя остановилась, вспомнив, сколько стоили ей консультации трихолога, курс лечебных масок и перманент.
– Есть у кого-нибудь из твоих друзей, у родственников, у родителей – не знаю, есть у кого-нибудь запасные ключи от твоей квартиры?
– Нет, – проблеяла в трубку Лизочка, окончательно уничтоженная.
– Спокойно. Без паники. Я что-нибудь придумаю. Позвони мне завтра, хорошо? Ты, кстати, откуда звонишь? Хозяйка позволила?
– Да-а... А я ей позволила забрать мое платье от Guchi...
– Диктуй номер. Я часов в пять позвоню сама, чтобы тебе совсем голой не вернуться в Москву.
– Не бросай меня, Диночка, милая! Поговори со мной. Мне тут не с кем поговорить... – взмолилась Лизочка.
– Ладно, сейчас перезвоню.
Динка перезвонила.
– Диночка, Диночка, почему он так поступил со мной? Неужели он меня не любил? Неужели такое вообще бывает в жизни?
– А ты подумай, хорошо ли ты его знаешь, своего Борюсика? Давно вы знакомы? Где он живет? Как его фамилия, отчество, где он работает?
Вопрос был интересный. Было начало июля. А познакомилась Лизочка с Борюсиком на майские праздники. Она хорошо помнила этот вечер. Они с Иркой сидели в кафе. Пили коктейли и говорили о мужиках.
– Ах, что-то я давно не ездила на велосипеде... – вздыхала Ирка.
Это был их особый язык. «Ездить на велосипеде» означало заниматься сексом. Просто однажды Ирка в ответ на Лизочкины переживания об отсутствии секса в течение трех месяцев и опасения, что она уже не помнит, как это делается, выдала следующее: «Секс – это как езда на велосипеде: если один раз научилась, то уже никогда не забудешь». Потом обе долго смеялись, «велосипед» – это звучало так архаично. Но выражение прижилось.
