- Она хорошая. Только забитая какая-то. – Вынесла она вердикт.
- Согласна. Тебя здесь не обижают? – Перевела я тему.
- Неа. Жить всем хочется. – Пожала она плечами и опустила голову. – Меня тут… смотрели… пара одна. Директриса наплела, что я сложная и меня не взяли.
Черт! Как же мне Верку было жалко, но показывать это я не собиралась. Нельзя жалеть. Ни себя, ни других. Села рядом с ней и потрепала по голове.
- Вер, не жди, что ты будешь в этой жизни кому-то нужна, кроме себя. – Тихо сказала.
- Но ты же нужна этому своему…. И Нельке везучей нужна. – Скривилась она, не поднимая головы.
- Ага. А еще вам всем нужна, чтобы прически делать. Куче баб, выбирать шмотки. Собакам, чтобы кормить и выгуливать…. – Перечислила я, отчего Верка все же улыбнулась. – От нас зависит, нужны мы кому-то, или нет. А заставлять людей считать тебя нужной через силу…. Это называется психологическим изнасилованием и ни к чему хорошему не приводит.
- И что делать? – Она все же посмотрела на меня.
- Любить себя и притягивать позитивом к себе тех, для кого ты хочешь быть полезной. Только и всего. – Я еще раз потрепала ее по голове и поднялась на ноги.
- Я все поняла. Спасибо. – Верка уже не выглядела такой удрученной.
Охрана открыла ворота, едва наша машина оказалась в зоне видимости. Охранники Зои Михайловны Глеба уважали за профессионализм и спокойствие. А еще за то, что его стороной обходила Степанида, изредка наезжающая сюда. Во время наших визитов «лесная ведьма» никого не била, по крайней мере. Вот и сейчас они обрадовались так, что мне тут же стало ясно: заехала Степанида на бокал чая. Без предупреждения. И с ружьем наперевес, скорее всего.
- Добрый день, Глеб Степанович. – Обрадовался парень, подскочивший к машине, чтобы открыть нам дверь.
Я, выбравшись из салона, подозрительно на него посмотрела.
- И где она? – Вкрадчиво спросила.
Парень тут же погрустнел.
- В столовой. Обеда ждет. – Он дернул щекой и отошел от машины.
- Это будет весело. – Пробормотала я и, прихватив Нелю за локоть, повела ребенка в дом. Мы спокойно прошли по вычурному холлу и зарулили в столовую, откуда слышались громкие голоса. – День добрый! – Проворковала я, прерывая Степаниду, которая вещала о пользе вегетарианства, не забывая наворачивать при этом бутерброд, где колбаса была в два раза толще ломтика хлеба.
При виде нас Зоя Михайловна подскочила со своего места и радостно раскинула руки.
- Ирина, как же я рада, что вы прибыли. Обед уже готов. Глеб здесь, я полагаю? – Она коротко обняла меня и прихватила Нелю за плечи. – Какая славная девочка! Присаживайтесь за стол, а потом мы….
- Фу-у! Как можно быть такой чопорной воблой? – Фыркнула Степа, не потрудившись подняться со стула. – И почему меня в этом доме так не встречают? Бутерброд при живом обеде подсунули….
- Вообще-то ты сама его на кухне сделала, напугав повара охотничьим ножом. – Отбрила ее Зоя Михайловна.
- Вообще-то я голодная приехала. А меня, как Ирку, не встречают. За стол не садят. – Обиделась вооруженная женщина. – Кстати, вы куда Янку замуровали?
- Яна уже едет сюда. – Поджала губы хозяйка дома. – И вряд ли она ожидает увидеть тебя здесь.
- Сюрприз будет. – Пожала плечами Степанида и вновь впилась зубами в бутерброд.
Едва мы сели за стол, как в столовую вошел Глеб. Он поздоровался с Зоей Михайловной, кивнул Степе и сел рядом со мной. Неля, сидевшая по другую сторону от меня, с опаской смотрела, как женщина из леса добивает бутерброд.
За обедом начинать жизнеутверждающие разговоры здесь не полагалось. Этикет, чтоб его. Да и подали нам овощи с рыбой. И три разные вилки, на которые ребенок смотрел с диким ужасом в глазах. Это не укрылось от Степы, которая, отодвинув приборы, демонстративно начала есть руками. Еще и подмигнула девочке, мол, вон как с ними, буржуями, надо.
Неля все же взяла ближайшую к себе вилку, такую же, как у меня в руках, и принялась ковыряться в еде. Неужели ее по рукам били, если она не ту ложку возьмет? Странно это все. С нами дома она просто ела тем прибором, что ей выдали, а при виде нескольких растерялась.
- Не бойся. – Шепнула я ей тихо и покосилась на Глеба, который бросал на дочь сочувствующие взгляды.
Нафиг эту богатую жизнь с ее разными вилками и лепниной на потолке. Большой квартиры в городе будет достаточно для нас всех. И приземленных простых друзей, пусть и богатых. Маринка вон не брезгует яблоко живьем загрызть, а не бежит резать его на элегантные ломтики.
- Добрый день. – В столовую влетела чуть запыхавшаяся Яна, державшая в руках сына.
- Внучек приехал! – Подпрыгнула Зоя Михайловна, разом потерявшая весь свой аристократизм и в мгновение превратившаяся в любящую бабушку. – Яночка, присаживайся за стол, а мы пойдем в детскую. Зайчик мой, сейчас ты увидишь, что бабушка тебе купила. – Проворковала женщина и скрылась за дверьми столовой даже не попрощавшись.
- Вау! Очуметь, как ты ее выдрессировала. – Фыркнула Степанида, вытерла ладони салфеткой и взяла в руки вилку, чтобы поесть нормально.
- Это не я. – Яна села за стол и молчаливая девушка из числа прислуги тут же поставила перед ней тарелку. – Она сама так себя ведет.
- Не скажи. Баранов тоже сильно с тобой изменился. Вся эта аристократическая спесь слетела. Живым выглядеть стал. – Не согласилась она.
У Глеба зазвонил телефон. Он извинился и вышел из-за стола. Вернулся через полминуты с таким лицом, что мне стало все ясно.
- Мне нужно ехать в Усадьбу…. – Начал было он.
- Езжай. – Перебила я его, побоявшись, что он решит по пути нас с Нелей подкинуть домой. – Мы здесь останемся. Тем более, что я обещала Неле показать ей здешний кинотеатр. – Добавила, узрев на его лице скептическое выражение.
- И охрана здесь лучше, чем где-либо еще. – Добавила Яна.
- И я здесь есть. – Хищно улыбнулась Степанида.
Кажется, последнее было лишним и не сильно жизнеутверждающим. Но Глеб медленно кивнул, подошел ко мне, коротко поцеловал в губы, чмокнул дочь в синюю макушку и вышел.
- И насколько у вас все серьезно? – Нахмурилась Степа.
Я показала кольцо на пальце.
- Замуж выхожу. – Коротко ответила я ей. – А где Ада Лаврентьевна?
- В кабинете. Ждет нас. – Коротко ответила Яна.
Степанида оглядела нас и уточнила.
- А по какому поводу сборище? На нас снова кто-то напал? Или убить хочет? Или прижать кого-то надо? – Начала перечислять она.
- Степ, ну ты бы хоть думала немного, прежде чем говорить. – Кивнула Яна на побледневшего ребенка.
- Нель, Степа ничего такого не имела ввиду. Мы никого не убивали. Честно. – Попыталась заверить я ее.
- Угу. Мы нет. – Согласилась «лесная ведьма». – А вот на нас покушались пару раз.
- Так! – Яна резко поднялась. – Идемте, в кабинете поговорим. А то тут сплошные глаза да уши.
Я только хмыкнула, вспомнив «сигнализацию», установленную Глебом в нашей спальне. Надеюсь, что здесь такого нет.
Ада Лаврентьевна, одетая в строгий костюм, причмокнула красными губами и тряхнула красными волосами, разглядывая Нелю, усаженную перед ней на стул. Мы тихо сидели на диванчике, стараясь не отсвечивать. Степа периодически отхлебывала где-то раздобытое вино из антикварного бокала, но тоже молчала, взяв себя в руки неимоверной силой воли. За это я была ей очень благодарна.
- А марку краски подскажешь? – Склонила голову набок красноволосая женщина.
- Я ее не знаю. – Неля была спокойна. Было видно, что Ада Лаврентьевна заинтересовала ее своим необычным видом. – Я просто пришла в парикмахерскую и попросила себе синие волосы.
- Гмм. У меня внучатая племянница тоже себе такой цвет хочет. Но у нас никто такое не делает. – Вздохнула женщина. – Да и родители у нее в восторге от такой смены имиджа не будут.
- Мои тоже мне скандал устроили. – Созналась девочка и опустила глаза.
- Мама или папа? – Участливо поинтересовалась Янкина секретарша.
- Мама. – Вздохнула Неля. – И отчим. – Я впервые услышала от нее это слово. До этого она называла его маминым мужем и все.
