коробку и отвернулась.
– У меня нормальный телефон, – все же ответила.
Но дверь машины снова хлопнула, и он ушел. Через пятнадцать минут на моих коленях лежал новый гаджет.
– Отлично, – машина вновь встроилась в ряд движения. – Послезавтра поедем в банк и оформим тебе безлимитную карту. Документы на Амиту тоже будут готовы, и мы станем официальными ее родителями. После этого я уеду из страны на пару недель. В отпуск полететь не смогу, но вы с малышкой можете отправиться куда-нибудь недалеко через время. Если пожелаешь.
Молчу слушая его. Не хочу отвечать. Хоть и понимаю, что веду себя как ребенок, но отделаться от мыслей о том куда мы едем и что будет дальше не могу.
Мне просто страшно и больно.
– Ты меня слышишь?
– Да, – тихо говорю.
Останавливаемся перед большими воротами в дорогом районе города и медленно заезжаем внутрь. Невольно осматриваюсь и мне, конечно, нравится то, что я вижу.
Каменный высокий забор, светлый дом под декоративной штукатуркой. Окна двухэтажного дома вытянутые, но узкие, думаю изнутри это смотрится еще более красиво. Территория очень большая, и посреди переднего двора стоит большая круглая клумба с зеленым оазисом и красивыми в нем цветами, пестрыми и разнообразными, цветение которых чувствуется в воздухе.
Таир открывает мне дверь и помогает выбраться из машины. Стараюсь вести себя спокойно и не трястись, хотя он сразу же отпускает мою руку, но идет прямо за мной. Охраны не так много, но думаю это потому, что мы новобрачные. Скорее всего они на заднем дворе, который тут я думаю не меньше.
Массивная деревянная дверь открывается легко, и я замираю перед тем, как переступить порог теперь уже моего дома.
– Добро пожаловать, Далия, – слышу позади голос мужа и отмираю входя.
Орхан
Как сложить два и два, если в итоге получается ноль?
Как поверить в то, что она больше не моя, да и не была таковой?
Я просил у нее веры. А она решила, что я слабый игрок.
Я просил правды. Она решила обмануть нас обоих.
В итоге она стоит рядом с мужем, а я в форме охранника на свадьбе той, которой хотел положить к ногам весь мир, а от нее не получил ничего, кроме растоптанной души. Грязной, извалянной в ее насмешке.
«Сын булочника», кажется так она меня называла?
Я хотел ее схватить и просто сделать по-своему, но то, как она отшатывалась от меня и ее глаза, голос… слова. Она была отчужденной, настолько что я поверил.
Что мне оставалось делать? Только убедиться, что «богатая девочка» наигралась и пошла к тому, у кого есть все. Надеюсь, ей этого будет достаточно.
И если я думал, что дальше не куда и больней не будет, начались их клятвы.
Самые лживые слова, что я слышал. Как и те, что она говорила мне. Все до единого.
Кольцо на пальце блестело, а она улыбалась… Плакала и улыбалась всем вокруг, не подозревая, что я все это вижу. Хотя, быть может наоборот.
Развернулся и ушел. Этого достаточно, чтобы поверить в ложь. Этого достаточно, чтобы отпустить ее и забыть навсегда. Выдрать, пожалуй, вместе с сердцем.
Она больше не моя.
Она чужая… чужая жена…
– К черту все, – сажусь в машину и уезжаю.
Наигрались. Хватит уже.
У меня будет много времени, чтобы взрастить внутри себя к ней достаточно ненависти, чтобы наконец забыть… Но пока что, я ее слишком люблю, потому и больно. Не думал, что финал нашей истории будет таковым. Что я буду стоять на обочине и провожать ее в объятия другого.
В такое, я просто бы не поверил еще пару недель назад.
Отец меня встречает на пороге и сразу все понимает.
Ухожу в комнату и желаю запереться. Просидеть там внутри как можно дольше, правда это последнее, что я в итоге сделаю.
– Только не спрашивай, пап, – прошу его, когда он появляется у меня в комнате.
– Поезжай, наверное, сын, – садится на стул.
– Нет. Я ж не трус и не нытик какой-то.
– Я и не говорил этого. Просто не хочу, чтобы ты время терял. Начни работу в той фирме. Ты же специально просил время для этой поездки. Нечего тебе тут делать, Орхан.
– Нет. А вообще, поехали со мной? Продадим…
Он улыбается по-доброму, что говорит о том, что он этого никогда не сделает.
– Я тебя понял.
– Мое место тут, сынок. Твое далеко отсюда, но не здесь твой покой.
«Ты прав отец. Здесь нет мне покоя».
Помогаю ему в лавке, по дому. Стараюсь как можно больше сделать, потому что мой самолет послезавтра.
Сегодня мне будут сниться демоны. Эта ночь должна была стать нашей, в итоге она в чужих руках… А я своими душу злость внутри себя.
Таир
Я знал, что он придет.
Я видел в его глазах еще на помолвке, что он не уйдет просто так.
Это намерение нормальное для него как для мужчины, но не в этот раз. Сейчас мы как два охотника, но победители известны заранее.
Я наводил справки о нем. И сейчас не то, чтобы был самоуверен, я просто… просто знал, что планы никто не оборвет. По большей части, Далия сейчас тут, как и я из-за наших семей. А все эти глупости про их любовь так и останутся здесь и сейчас.
Я сам позволил им поговорить. Зачем? Не знаю. Но я ждал все эти долгие пять минут. Знал, что пацан выйдет сейчас. И все произошло именно так. Возможно, жизнь в Европе и вообще вне стен моей страны и правил семьи сделала меня таким, но все мои установки по поводу жены и ее неограниченном передвижении, одежде и прочего так и останутся вольными. Но до поры до времени. Я не злой, не изверг, но и не стану тем, об кого жена будет вытирать ноги.
Она сама будет решать в каком русле дальше мы станем жить, не в моих правилах показывать силу женщине путями принуждения и угроз. Достаточно показать ей степень власти. Полагаю Далия мою уже увидела.
Единственное что я не перевариваю откровенную ложь.
Я дал им пять минут, они уложились в четыре с половиной, поэтому я просто развернулся и ушел.
Главным запоминающимся моментом стал ее взгляд. В нем было все. Ненависть, злость, страдания, страх – я пил большими глотками то, что видел в ней, то, что она показывала. Это словно вызов мне. Но приму
