с кресла, я тоже подрываюсь. Сердце колотится в горле.
— Пойдем, я тебе рабочее место покажу, — проговаривает Сергей с усмешкой.
— Что?..
Он идет к двери, я спешу за ним, не веря собственному счастью.
— Я принята? А как же… мой муж?..
— Люблю пощекотать себе нервишки, — расплывается Сергей в широкой улыбке.
Руслан.
Я привык, что мой телефон порой раскаляется докрасна. За*бывает так, что иногда хочется разбить его о стену.
Но не сегодня. Аврал в офисе отвлекает от черных мыслей. Непрекращающиеся с утра звонки держат на плаву, спасая от отчаяния.
Сегодня наш с Машей развод. Она наотрез отказалась встречаться с адвокатом и категорически против раздела имущества. А мне тупо некогда уговаривать ее поменять решение.
— Мне пойти с вами, Руслан Андреевич? — спрашивает с переднего сидения охранник, когда машина плавно останавливается у зданий районного суда.
— Нет.
Охрану все же пришлось нанять. После того, как на нас с Женькой попытались наехать люди Емельянова. Не столько ради безопасности, сколько ради статуса. За*бало, что смотрят на меня как на выскочку.
Со мной идет только юрист по семейным делам. Не для меня. Для Маши. Я хочу, чтобы он попробовал убедить ее не отказываться хотя бы от части того, что ей положено по закону.
Заходим внутрь и идем туда, куда указывает охранник. Сворачиваем в коридор, и в этот момент я чувствую удар под дых.
Там, совершенно одна, на пластиковом стуле сидит Маша. Держа спину неестественно ровно, смотрит на сцепленные в замок руки.
Я неосознанно сбавляю шаг. Тороплюсь насладиться светлым образом прежде, чем увижу ненависть в ее глазах.
Но вскоре она нас замечает. Повернув голову, застывает на мне взглядом.
И я дышать перестаю. Подвиснув, жадно пожираю ее глазами.
Красивая такая. Но тоненькая совсем, похудела размера на два. Скулы заострились, а глаза стали на пол лица.
Сглотнув лезущую наружу горечь, прочищаю горло.
— Здравствуй, Маша.
— Здравствуй, — отвечает глухо.
В кармане надрывается телефон, но я сбрасываю вызов и отключаю звук.
— Познакомься, это Вадим, — указываю головой на стоящего рядом юриста, — он проконсультирует тебя…
— Зачем? — спрашивает, поднимаясь на ноги и приветственно кивая Вадиму.
— Мария Сергеевна, — вступает тот, — Руслан Андреевич намерен переписать на вас квартиру и…
— Я отказываюсь. Мне ничего не нужно, и… Руслан Андреевич об этом знает.
— Но вы имеете полное право…
— Я взрослый самодостаточный человек, Вадим, — проговаривает Маша с достоинством, — у меня есть образование и профессия, и я в состоянии сама себя обеспечить.
— Но ведь…
— От Руслана Андреевича мне ничего не нужно, — это она произносит, уже глядя мне в лицо.
Меня бросает в жар от закипающей в венах ярости. На Машу.
На нее, суку! На дурость ее и недальновидность. Идиотка сопливая, она как жить без меня собралась, если мозгов как у курицы?!
— Иди, — подаю знак Вадиму.
Тот, извинившись, и скомкано попрощавшись с моей женой, быстро уходит по коридору. Маша, прислонившись спиной к стене, исподлобья смотрит на дверь напротив.
Вентилируя воздух, подавляю приступ злости. Дышу, глядя на ее профиль, давлю взглядом, но она не реагирует. Делает вид, будто меня здесь нет.
— Маша… у тебя нет ощущения, что мы совершаем большую ошибку?
— Нет, — усмехается тихо, — ошибку я совершила, когда замуж за тебя пошла. Сейчас все правильно.
Заложив руки в карманы, молчу. Спорить с ней не собираюсь. Рано. Слишком остра еще ее обида, да я и сам понимаю, что лучше нам сейчас порознь.
Затянувшееся молчание прерывает секретарь, что приглашает нас пройти в зал.
Разводят быстро, всего после нескольких обычных вопросов.
«Причина расторжения брака?»
«Отсутствие симпатии»
«Вы можете взять время, если сомневаетесь»
«Мы не сомневаемся»
Маша собрана, серьезна и удивительно уверенна. Волнение выдают лишь огромные блестящие глаза, да подрагивающие пальцы.
Через двадцать минут все заканчивается. В коридор мы выходим уже разведенными.
Жена… бывшая жена, отбивая такт каблуками, идет впереди. Я чуть поодаль.
Идем, как совершенно чужие друг другу люди. Вместе выходим на улицу, только она поворачивает направо, а мне нужно налево.
— Маша…
Остановившись, оборачивается. Молча смотрит на меня, а в глазах слезы стоят, и тот же вопрос читается: «Что ты наделал, Руслан?»
Сжимаю челюсти до скрипа зубов, но в планы свои пока посвящать ее не готов.
Это еще не конец, девочка. Я от своего никогда не отказываюсь. Но время дам. И себе, и тебе.
— Звонить тебе можно будет?
— Звони, — улыбается одним уголком губ, — буду рада увидеть пропущенные.
А потом разворачивает и идет в сторону стоянки, где, очевидно оставила свою машину.
Я стою, пока не теряю из виду ее светлую макушку.
Правильно, Машенька. Точи зубки, наращивай броню, раны свои душевные залечивай, но… не смей меня забывать!
Ты мой самый важный проект в жизни. Но я его отложу до лучших времен.
— Руслан Андреевич, — раздается позади голос Миши, — вам не могут дозвониться.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, быстрым шагом иду к машине. На ходу включаю телефон и снова с головой ныряю в работу.
Только не выходит ничего. Как ни стараюсь, мыслями откидывает туда, на ту стоянку у здания суда. Ровная спина Маши, холодный взгляд, жестокие слова.
И в груди змеи копошатся, давят, ядом своим травят.
Не про*бал ведь?.. Нет?..
Не-е-ет… Я у Емельянова завод из-под носа увел, бабки отцовские десять раз уже обернул, в Департамент двери ногой открываю.
Неужели обиженную девчонку не верну?
Верну, конечно. Из-под другого мужика достану, но верну.
— Ты меня слушаешь, Руслан? — просачивается в сознание недовольный голос Амелии, — Васильев на связи… трубку возьми.
— Завтра.
— В смысле? Я два дня его догоняла!
— Еще два дня побегаешь, — бросаю, поднимаясь с кресла, — я домой.
— Руслан!
Решительно выхожу из кабинета, но Амелия не отстает.
— Что с тобой сегодня? — спрашивает, пытаясь заглянуть в глаза, — ты из-за развода расстроился?
— А что?.. Недостаточно веский повод?
— Нет, конечно… прости…
— Завтра увидимся. Васильеву объясни.
— Хорошо. Отдыхай, — говорит она тихо, но продолжает идти за мной, — Руслан, я могу приехать… скрасить твою тоску.
— Работай, — усмехаюсь я, — тебе бы только трахаться.
Сажусь в машину и понимаю, что и домой я не хочу тоже. Квартира эта без Маши точно склеп. Громоздкая, неуютная, холодная.
Но еду.
Прохожусь по пустым комнатам, снова ища в них призрак Маши, и останавливаюсь в нашей спальне. Здесь ее больше всего, поэтому и не спится здесь. Но тянет.
Сжав правую ладонь в кулак, смотрю на свое обручальное кольцо. Привык к нему, но… пора избавляться.
Снимаю и кладу в шкаф на полку под
