раньше не заметил сходства?
Не в цвете глаз, нет, у Ники они карие, а у Насти — светло-голубые с янтарными вкраплениями, которые особенно хорошо было видно сейчас, в излишне ярком освещении кабинета. Они похожи другим. Тем, как смотрят и как отворачиваются, стыдливо пряча глаза, когда им неловко.
— Простите, — бормочет Настя, поднимаясь и отодвигаясь от меня на безопасное расстояние.
Я же впервые ловлю себя на мысли, что хотел бы вернуть женщину обратно. Никогда прежде у меня не возникало такого чувства. Отчаянного и сильного. Сконцентрировавшись на листке за ее спиной, беру его в руки. Сомнений практически не остается. Ника дочь Насти. Значит, не моя племянница, и делать мне здесь больше нечего. Я могу прямо сейчас звонить помощнице и говорить, что возвращаюсь, но отчего-то отбрасываю эту мысль.
Нужно все понять. До конца разобраться. Пересдать тест еще раз, в конце концов. В этом не было необходимости, наверное, но отчего-то очень уж хотелось задержаться.
— Там… тест может быть ложноположительным? — резко спрашивает Настя у доктора, который от такого вопроса приходит в легкий шок.
— Может, отчего же нет? Но с такими результатами, как у вас… — врач прокашливается. — Невозможно. Не в нашей клинике.
— В предыдущей мне так же говорили, а там результаты теста совсем другие.
Лицо доктора удивленно вытягивается. Он хмурится, а затем предлагает вариант, который, как ему кажется, удовлетворит всех:
— Мы можем бесплатно провести вам еще один анализ, но уверяю вас, его результат не изменится.
— Теперь-то конечно! — как-то то ли язвительно, то ли отчаянно произносит Настя.
Затем, решительно встав и сжав в руке клочок бумаги с результатом, направляется к выходу.
— Не нужен повторный тест, — говорю доктору, направляясь следом за ней.
Настю догоняю в коридоре, когда она как раз тормозит у палаты Ники.
— Хотите ей все рассказать сейчас?
— Нет, — мотает головой и идет дальше.
Я — следом.
— Будете идти за мной?
— А почему нет? Не находите, что нам стоит поговорить?
Останавливается Настя уже на улице. Тяжело вздыхает, из-за чего ее грудь вздымается, и я вижу край выступающего белья. Пытаюсь вспомнить, когда последний раз я виделся с Лизой. Кажется, очень давно, иначе как объяснить то, что я хочу сорвать все тряпки, которые закрывают ее тело?
— Я не знаю, о чем говорить. Я даже не знаю, что делать, — отвлекает меня от рассматривания ее сисек. — Переделывать тест, — мотает головой. — Не слишком ли мы напрягаем Нику?
— Зачем переделывать? — фокусирую взгляд на ее лице.
— Затем, что я не верю. Очень хочу, но не верю. Если этот тест правда, то…
— То Ника ваша дочь.
— Да, — говорит тихо-тихо, едва слышно.
Так, словно она вдруг потеряла голос.
— Вы не хотите этого?
— Что? — смотрит на меня удивленно. — Нет, боже. Конечно, хочу! Я… я мечтала о дочери, грезила, а теперь она, возможно, в той палате.
— И почему же вы здесь, а не там с ней?
— Потому что… я не знаю. Сложно поверить в то, что это правда. Сложно поверить, что все эти годы моя дочь жила в семье ваших матери и сестры. И что все это время они заботились о ней недостаточно хорошо, а мой муж, он…
Она замолкает. Вижу, как в ее взгляде вспыхивают молнии. За минуту шокированная и прибитая новостью женщина превращается в фурию, способную уничтожить все на своем пути.
— Предлагаю поехать к нему, — говорю ей. — Я вас отвезу. Сможете поговорить.
Настя соглашается. Следуем вместе к моему автомобилю. Стоит мне только снять блокировку, как она тут же забирается на переднее пассажирское сиденье. Я сажусь следом. Поддаваясь порыву, наклоняюсь и застегиваю ее ремень безопасности. Если она и удивляется, то виду не подает. Собирает руки в замок на коленях и, вздернув подбородок, смотрит перед собой.
Сильная женщина, удивительная. Мне такие не встречались прежде. Разве что кто-то из карьеристок, но они обычно не интересовались ни семьей, ни домом. Шли по головам и оставляли за собой руины. Настя другая. Смелая, решительная, но словно приземленная. Я легко могу представить ее как в качестве заботливой мамы, так и в роли соблазнительной любовницы. И на роль карьеристки она тоже подходит. Разносторонняя яркая личность, которую хочется узнать поближе.
Она называет адрес. Я вбиваю его в навигатор и перестраиваю маршрут. Ехать — около десяти минут. Совсем близко. Не спрашиваю ее, откуда она знает, где находится ее муж, может быть, у них установлены программы для отслеживания друг друга и она воспользовалась ею.
Вообще всю дорогу едем молча. Когда приезжаем, Настя советует припарковаться в подземном паркинге бизнес-центра, что я и делаю.
— Вы можете подождать здесь.
— Пойду с вами. Множество убийств совершается на почве ссор.
Попытка пошутить проваливается. Настя сосредоточенно жмет кнопку вызова лифта, молча заходит в кабину и так же молча проходит в холл.
— Анастасия Дмитриевна, а вы… — пытается начать, по всей видимости, секретарша, но резко осекается и быстро выходит из-за стола. — Подождите, вы не можете…
Я мягко отрезаю секретаршу от Насти и прошу не мешать. Она лишь хлопает глазами и, подобно выброшенной на берег рыбе, открывает и закрывает рот. Оставив ее на месте, врываюсь в кабинет следом за Настей и застываю на пороге точно так же, как и она.
Ее муж сидит в кресле, а над ним в довольно откровенной одежде стоит девушка модельной внешности. Оттопырив задницу, она что-то показывает на экране ноутбука. Если это и сотрудница, то какого-нибудь эскорта. Но судя по невозмутимому лицу Назара, когда тот видит жену, это все-таки кто-то из сотрудников или партнеров. Но определенно партнером она хочет стать не только в бизнесе. Все, кто в таком виде приходил ко мне в офис, будь то собеседование или назначенная мною встреча, выходили из кабинета через минуту.
— Ты знал? — спрашивает Настя. — Знал, что Ника моя дочь?
— Выйди, — строго чеканит Назар девушке, что стоит рядом с его столом, замерев при виде меня.
Она мешкается, но все же идет в направлении выхода. Меня минует, не забыв при этом гордо вскинуть подбородок. Смешно. Не будь я в ярости от последних новостей, обязательно бы потребовала от мужа объяснений за
