Я злобно смотрю на нее. Еще пять секунд, и я переверну этот чертов стол. Напрасно я ее пригласил. Их глаза шарят по ней, как по большому жирному сочному стейку.
— Меня зовут Леонард, а моего друга Деймон.
— Син.
— Красивое имя, — улыбается он, целуя тыльную сторону ее руки, — для прекрасной женщины.
Я чувствую, как чудовище мечется во мне, пытаясь вырваться на свободу.
— Это сокращение от Синнамон.
— Я люблю корицу. Она пряная с неожиданной сладостью. Я добавляю ее практически во все блюда.
— Следи за своим поганым ртом. — Хмурюсь я.
— Остынь, старик, — отмахивается Деймон.
— Еще раз заговоришь с ней, и я вобью твои зубы тебе в глотку.
— Все нормально, — отзывается Син.
— Боишься небольшой конкуренции? — спрашивает Леонард, ухмыляясь.
— Ты не достиг моего уровня, и не сможешь даже если одолжишь самолет у Деймона. Но знаешь, что — когда я с ней закончу, она вся твоя.
Шокированные вздохи раздаются от сидящих за столом. Похоже, у нас появилась внимательная публика.
— Арт, — в ужасе произносит Син.
— Она готова раздвигать ноги за деньги.
— Ты гребаный ублюдок.
— Правду тяжело принимать, а?
— Корица вкуснее всего, если положить ее прямо на язык. — Она облизывает верхнюю губу, глядя на Леонарда.
Я хватаю ее за руку и сдергиваю со стула.
— Нам пора идти.
— Ты делаешь мне больно.
Чья-то рука сжимает мое плечо.
— Отпусти ее.
Я разворачиваюсь и хватаюсь за рубашку Леонарда.
— Тронешь меня еще раз — и ты труп.
— Джентльмены, пожалуйста. Здесь не место для этого, — обращается пожилой мужчина.
— Тебе необязательно идти с ним. Я отвезу тебя домой, — предлагает Леонард.
— Она знает, кто ее хлеб с маслом. — Я смотрю на Син. — Тебе лучше последовать мной.
Я направляюсь к выходу. Она всегда будет гребаной шлюхой, и я больше не забуду об этом.
Син
Не могу поверить, что Арт так меня опозорил. Я с трудом сдерживаю слезы. Как ему удается в один момент заставить меня почувствовать себя особенной, а в следующий обращаться как с куском дерьма?
Я выхожу вслед за ним за дверь под проливной дождь. Вечер выдался погожим, когда я приехала, но сейчас дует ветер и гром раскалывает неспокойное небо. Гроза отражает мои эмоции, возвращая меня в ту ночь, когда мы воссоединились.
Арт отдает билет парковщику.
— Давай быстрее.
— Да, сэр.
— Придурок! Ты заставил всех этих людей думать, что я проститутка!
Он зажимает мне челюсть.
— Закрой свой гребаный рот.
— Сегодня я не собираюсь тебе уступать. — Я устала от его дерьма. Если Арт хочет драки, то он ее получит.
— Я с тобой быстро разберусь.
— Я презираю тебя.
Однако и люблю тоже. Мое сердце стремится к нему — оно не может биться без него. Мы постоянно балансируем на тонкой грани между любовью и ненавистью.
— Я тоже тебя ненавижу. А теперь садись в эту чертову машину, — командует он, отталкивая меня.
Я сажусь в машину и пристегиваю ремень безопасности, мысленно готовясь к тому, что будет дальше.
Шины визжат, когда Арт набирает скорость.
— Притормози!
— Ты хочешь его трахнуть?
— Что?
— Ты слышала меня!
— Подобный вопрос не требует ответа.
— Ты флиртовала с ним!
— Только после того, как ты начал вести себя как последний идиот!
Он сворачивает на шоссе, двигаясь со скоростью около ста миль в час.
— Из-за тебя мы погибнем!
— Может, мне стоит избавить нас обоих от гребаных страданий?
Он дергает руль влево, выезжая на среднюю полосу.
— Какого черта ты творишь? — кричу я.
Арт мчится прямо на встречную полосу. Автомобилисты сигналят, сворачивая с дороги, чтобы избежать аварии.
— Ты сумасшедший!
— Ты выставила меня гребаным придурком!
— Прости меня! — Я скажу что угодно, лишь бы он прекратил это безумие. Я теряю контроль над своим мочевым пузырем, немного мочусь в трусики, когда мы чуть не сталкиваемся со встречным автомобилем лоб в лоб. Я никогда в жизни так не боялась.
— Раз ты хочешь вести себя как шлюха, я буду обращаться с тобой как со шлюхой.
Я много раз видела, как Арт приходит в ярость, но это уже переходит все границы. Чувство опасности в тесных стенах машины просто удушающее. Я почти чувствую вкус страха во рту. Следует ли мне бояться за свою жизнь?
Арт снова пересекает разделительную полосу и сворачивает на следующий съезд. Он дергает руль, выворачивая на темную, пустынную улицу, где паркуется и выпрыгивает из машины. Я думаю о том, чтобы сбежать, но он поймает меня в считанные секунды. Когда он подходит к пассажирской двери, я закрываю замок.
— Открой эту чертову дверь, живо!
Я качаю головой.
— В противном случае тебя ждет ад.
Я показываю ему средний палец.
— Отлично. Хочешь поиграть, давай.
Он уходит, исчезая в ночи. Я лихорадочно осматриваю окрестности в поисках его присутствия, но ничего не могу разглядеть сквозь дождь. Пересаживаюсь на водительское сиденье, радуясь, что достаточно нажать кнопку, чтобы завести двигатель. Позже я испытаю на себе его гнев за то, что оставила в затруднительном положении, но сейчас мне нужно уехать.
Прежде чем я успеваю привести свой план в действие, окно со стороны пассажира разбивается вдребезги. Очень рассерженный Арт стоит там, держа в руках камень. Он тянется внутрь машины, накручивая мои волосы на руку. Я кричу от ужаса, когда он тащит меня через окно. Зазубренные осколки стекла пронзают мою плоть. Арт смеется над моей попыткой отбиться от него — смех маниакальный и пугающий.
— Забавно, раз ты думаешь, будто сможешь от меня сбежать, — усмехается он. — Я сильнее, чем ты когда-либо будешь.
Арт зверски рвет на мне платье и трусики, пока я не остаюсь только на каблуках, полностью обнаженная перед стихией.
— Я возьму все, что захочу, и ты ничего не сможешь с этим поделать. — Он проводит рукой между моих ног. — И прямо сейчас я хочу этого. — Он трется носом о мою щеку.
Холодные капли дождя бьются о мою разгоряченную кожу. Я царапаю его грудь и кусаю плечо. Он обхватывает меня рукой за шею и трясет, как тряпичную куклу.
— Если ты понимаешь, что для тебя хорошо, то держи свои чертовы зубы при себе.
— Пошел на хер! — кричу я.
— У меня член твердеет, когда ты похабно выражаешься.
Он тащит меня к передней части машины и прижимает к капоту. Я тут же встаю, но он хватает меня за шею и прижимает еще раз.
— Если ты еще раз шевельнешься, я отвезу тебя обратно в свой пентхаус, пристегну наручниками к кровати и сдеру кожу с твоей задницы.
Он сделает это, можно не сомневаться, поэтому я остаюсь на месте. Арт располагается позади меня, раздвигая мои ноги своим коленом.
— Кто-то может нас увидеть.
— Тогда давай устроим для них шоу.
Он подается вперед, полностью погружая свой член в меня. Я закрываю глаза, утопая в ощущениях. Каждый раз, когда мы трахаемся, он поднимает меня все выше и выше. Когда я наконец упаду, каждая косточка в моем теле сломается, и я никогда не смогу оправиться от необратимых повреждений. Когда все закончится, Арт будет жить дальше, а я навсегда останусь инвалидом.
— Ты принадлежишь мне. Это тело принадлежит мне, — рычит он.
Мои твердые соски скользят по мокрому металлу, пока он со всей силой вбивается в меня. Арт всегда берет меня в сексуальную одиссею, оставляя отчаянно желать большего и с нетерпением ждать, на какие новые высоты он меня перенесет. Гром озаряет небо в тот самый момент, когда я кончаю.
— Син! — рычит Арт, найдя свою собственную разрядку.
Всю мою жизнь мне внушали, что любовь между мужчиной и женщиной должна быть сладкой и нежной. Для нас с Артом это оказалось совсем наоборот. Она пугающая, необузданная и наполненная болью. Но несмотря на это, я бы ни на что не променяла эту боль. Нам не стоит быть вместе. Очевидно, что мы вызываем друг в друге самые худшие черты, но мой мир не работает без него. Он полыхает, и я собираюсь смотреть, как он сгорит.
