– Все в порядке?
Из его горла вырвался хриплый смех. У женщины, которую он считал совершенной, не хватило чести сказать ему правду, тогда как женщина, которую он дразнил и оскорблял, поддерживала его снова и снова. Даже сейчас он видел направленный на него обеспокоенный взгляд. Он посмотрел на губы Оливии, и руки непроизвольно легли на ее талию. Его поглотили чистые, солнечные эмоции, которые вытеснили гнев.
– Ты никуда не пойдешь с ним, – кивнул он в сторону Майка.
– Это мы еще посмотрим, – ответила она с вызовом. – И вообще, кто сделал тебя моим владельцем?
Не раздумывая, Александр поцеловал Оливию, несмотря на ее сопротивление, упиваясь вкусом ее губ и теплом тела.
Отстранившись, он увидел обиду в ее взгляде. Вытерев рот тыльной стороной руки, Оливия горько усмехнулась и направилась к их столику. Он смотрел ей вслед. О чем он только думал, поцеловав ее? Тем более сейчас. Алексу нужно проконсультироваться с адвокатами по поводу Ким и разобраться с тем бардаком, в который превратилась его жизнь. Но то, что он чувствовал… будто целовать Оливию было такой же естественной жизнью, как и дышать.
Неужели он настолько мягкотелый, что прислушивается к шепоту сердца?
Бросив в чемодан шарф, Оливия с чувством удовлетворения захлопнула крышку и вышла на балкон. Вздохнув, она посмотрела на небо, усеянное звездами. Она никогда не чувствовала себя настолько несчастной. Она ненавидела себя за то, что дала Александру власть над собой. Почему его недоверие к ее словах по поводу Винсента вызвало такую боль? Почему ее наполняла пустота при мысли об отъезде? Завтра они вернутся в Нью-Йорк, и в следующий раз, когда увидятся, Алекс будет с Ким. В груди стало больно, но ведь все будет так, как должно, и она не собиралась жалеть себя.
Оливия вытащила из кармана телефон: пропущенный звонок от Ким. Нажав вызов, она глубоко вдохнула, в попытке успокоиться.
– Лив… мне очень жаль, что ты застряла там. Я…
– Все нормально. Когда ты вернешься?
– Боже, он не сказал тебе…
Оливия сглотнула, ее пробрал озноб.
– Не сказал что?
– Между нами с Александром все кончено.
Оливия была потрясена до глубины души:
– Что? Но почему?
– Я сбежала со свадьбы, потому что… – Ким перевела дыхание, – Лив, я замужем. И в день свадьбы я получила документы о разводе, без подписи.
Шок, который испытала Оливия, лишил ее дара речи на несколько минут.
– Но кто? Когда? Я имею в виду, почему ты никогда не говорила мне об этом? – наконец выдавила она.
– Это произошло летом, после того как ты уехала.
– Ты имеешь в виду после того, как отец отказался от меня?
Оливия не могла промолчать по этому поводу. Ким всегда была с ней, за исключением тех моментов, которые не одобрял отец. Тогда она сделала все, что могла, чтобы помочь Оливии, но ее усилия не увенчались успехом.
– Я познакомилась с ним в круизе и влюбилась без памяти, – продолжала Ким.
– Настолько, чтобы выйти за него? – Она с трудом соображала. – Но если ты замужем, то как же… как же Александр? Ты ведь говорила, что он дорог тебе и ты не хочешь его потерять. И ты подвергла его опасности.
Когда Оливия стала самой разумной из близнецов Стэнтон? Если бы она не была так растерянна, то наверняка бы посмеялась бы над иронией ситуации.
– Я просто хотела начать новую жизнь. – Слова сестры звучали до невозможности убого. – Алекс совершенный, он ценил меня и мои взгляды на жизнь, никогда не просил больше, чем я могла дать. Я не хотела отказываться от него.
Оливия вцепилась в металлические перила, ноги стали ватными.
– Стой. Ты что, остаешься с тем парнем?
– Чувства вернулись, и я думаю, он…
У Оливии перехватило дыхание. Она была рада за сестру, искренне рада. Но эту радость омрачал тот факт, что у ее близнеца был еще один человек, любивший ее. А что есть у нее, Оливии?
– Ты идеальная женщина, Ким, в тебя просто невозможно не влюбиться.
– Но я не перенесу твоей обиды на меня.
– Я не обижаюсь, я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. – Впервые в жизни Ким сделала что-то для себя, не ища одобрения отца. – Просто жаль, что ты ничего не сказала мне раньше.
– Я собиралась вернуться.
– Спустя неделю? – Оливия сжала телефон в руке. – Ты еще не определилась, с кем хочешь быть?
– Я не ты, Лив.
Оливия молча слушала, как Ким еще раз извинилась и пообещала встретить их в Нью-Йорке. В ее голове крутилась лишь одна мысль: между Ким и Александром все кончено.
У нее дрожали колени, руки были липкие от пота. Оливия схватила сумку и направилась к выходу. Ей нужно уйти отсюда, нужно собраться, прежде чем она…
Она побежала прямиком к Александру. Он поднял на нее хмурый взгляд:
– Оливия, у тебя все нормально?
Она оглядела его с ног до головы. Он был божествен в голубой рубашке, гармонировавшей с его глазами. И больше не принадлежал ее сестре. Оливия сглотнула:
– Я разговаривала с Ким. Она сказала, что… – Она уставилась в пол, пытаясь совладать с голосом и дыханием. Алекс выглядел спокойным, как и всегда. – Как давно ты знаешь?
– Узнал за ужином.
Эта новость огорошила ее с новой силой. Александр даже виду не подал.
– И ты ничего не сказал? Неужели ты ничего не чувствуешь?
Александр налил себе виски и залпом выпил. Он пытался бороться со своим желанием, когда пришла Оливия. Он повернулся к ней и почувствовал, как напряглась каждая мышца в его теле. Оливия выглядела великолепно, и он все так же хотел ее.
– Я не хочу говорить о Ким.
Она вскинула подбородок:
– Меня не волнует, что ты…
– Я говорил с Винсентом. Я верю, что ты…
– То есть после разговора с ним ты решил мне поверить?
– Он все отрицал. Якобы это ты делала ему намеки, но я уверен, что он врет. Я сделал огромную ошибку, повысив его, но теперь не могу ничего с этим поделать. По условиям его трудового договора нужны доказательства, а твое слово против его – ничто.
Оливия немного отошла в сторону, с трудом соображая. С каждым словом Алекс уменьшал дистанцию, которую она была намерена держать между ними. Она могла стойко выдержать его обвинения, насмешки, высокомерие, но, когда Александр признавал свои ошибки, когда переставал быть идеальным, Оливия была беззащитна против этого. Ей казалось, что в ее сознании противостоят друг другу два разных человека: с одной стороны, она была без ума от Алекса, с другой – она боялась его. Оливии нужно скорее бежать отсюда как можно дальше: от него и всего, что с ним связано.
