– Весь в отца! – имея в виду, естественно, моего сияющего историка.
– Странно, я совсем о нем не вспоминаю с тех пор, как Темчик родился, – поразилась я.
И действительно, место в моем сердце, до этого плотно занятое моей первой (не по счету, но по значимости) Большой Любовью – Михаилом Артуровичем, освободилось под грузом Темочкиных децибел, а впоследствии и вовсе было окончательно и бесповоротно занято им же самим.
– Зачем вспоминать идиотов? – философски отметила Ольга.
– Не знаю, идиот он или нет, вроде на учете в диспансере не стоит. А все-таки странно, что ему совершенно не интересно, как растет его сын. Все же это не слишком нормально, не считаешь?
– Это есть уникальное явление современности: одинокая мать, полностью владеющая самым драгоценным призом – сыном-наследником, – Ольга вещала, подняв вверх указательный палец. – Наш мир явно сошел с ума, если мужчина, вместо того чтобы с руками оторвать у тебя этого мальчика, а тебя посадить под замок, отпихивается, как только может, от самого большого счастья.
– Я бы поняла, если бы у него были сыновья в каждом порту, – подметила я, – но ведь нет, ни одного мальчика (насколько я была осведомлена, с законной женой у него была только одна дочь).
– Заметь, когда он об этом задумается, будет поздно! И потом, еще ни один мужчина не смог родить себе сына самостоятельно. Наше безумное время делает из мужчин манекенов. Они и сами уже не понимают, в чем наколка, – лила бальзам на мои раны добрая подружка.
– Ты знаешь, я так с тобой согласна, так согласна! – всхлипывала я. А Михаил Артурович, наткнувшись в институтском коридоре на меня с Артемкой в кенгурушке (я пришла получить диплом, который из-за родов и последовавшего караула так и валялся в деканате), с такой скоростью рванул в противоположном направлении, что я села и разрыдалась прямо посреди этого самого коридора. Последняя моя мечта о том, как мой избранник прослезится от гордости, увидев круглое улыбающееся личико своего единственного сына, была жестоко разбита!..
– Не думаю, что он когда-нибудь о чем-то задумается, – зло сказала тогда Ольга. – А знаешь, пошел он! Сами вырастим!
– Причем всех, – кивнула я. Так мы и жили, Ольга с мужем и детьми, я – с Ольгой, а Артем со мной. Большая дружная семья. Откровенно говоря, прошло уже три года, за которые образ блистательного рыцаря в исторических доспехах несколько померк. И сейчас, когда Тема отправился нести свою трудовую вахту в детский садик, я окончательно оправилась от потрясения, связанного с крушением моей Большой Любви.
– Пора переходить к маленькой, – уверенно заявила Ольга. – Теперь, Юлька, ты сама должна получать удовольствие от жизни.
– Не могу сказать, что в прошлый раз я удовольствия не получала, – в целях справедливости возразила я. – Однако за удовольствие пришлось довольно дорого платить.
– Это цена за независимость, – подметила подруга. – Вот скажи, ты теперь мечтаешь выйти замуж?
– Если только за миллионера, – процедила я.
Работа операциониста в банке, которой я занялась после того, как сплавила ребенка в места детского заключения, давала мне неплохую финансовую независимость, а мечты о счастливом браке умерли вместе с рождением ребенка. Этим мы – матери-одиночки – и отличаемся от всего остального незамужнего женского мира. Мы уже понимаем, что почем и как устроен этот мир, но при этом не страдаем комплексами и самообманом. Да, не замужем. Но и не одинока. Я мать – а этого для женщины более чем достаточно.
– А зачем тебе замуж за миллионера? – придуриваясь, изобразила удивление Ольга. Мы сидели с ней около подъезда, пытались вымотать до усталости и обессиливания весь наш энергичный и неуемный выводок детей. На дворе облетал желтыми листьями теплый и мокрый октябрь, и домой мы не спешили.
– Например, я наняла бы няню, которая бы сейчас вместо меня перла бы Темыча домой и заставляла лезть в ванну, – немедленно нашла я применение миллионеру.
– А ты? – заулыбалась Оля.
– Я бы пила «джин с тоником», только без «тоника», читала бы какой-нибудь умный географический журнал и готовилась бы принять пенную ванну.
– Что-то я в этом парадизе не наблюдаю твоего миллионера! – поймала меня подруга.
Я вздохнула:
– Ты права, черт возьми. Он может идти по своим делам. Пусть только кредитную карточку оставит.
– Значит, теперь ты не ждешь любви, – констатировала Олечка.
– Ну, почему, – процедила я. – А впрочем, да. Если бы мужик как-то сильно помог мне решить все мои проблемы, еще может быть, а так… Самая Большая Любовь моей жизни уже в прошлом.
– Вернее, она бегает вон в той канаве, перемазанная как свинья.
Оля подорвалась с места и помчалась к детям. Она еще надеялась, что наши с ней разбойники, Васена и Артем, если и упадут в придорожную канаву, то хотя бы Шурика помилуют и оставят на суше. Не тут-то было. Малыши били без промаха, так что через несколько минут мы с Ольгой, пыхтя и ругаясь, тащили наших чумазых «ангелочков» по лестничной клетке, стараясь свести до минимума телесный контакт с ними. Иначе нам пришлось бы отстирывать и свою одежду тоже. Банальное и совсем обычное счастье после обычной банальной драмы.
А между тем вся эта страшно банальная жизнь совсем не казалась мне пресной или скучной. Жизнь делается ведь не внешним лоском и громкими событиями. Мне, например, редко когда приходилось скучать. Начать с того, что у меня имелась злющая и вреднейшая старшая сестрица, отравившая мне лучшие минуты детства. Галка испытывала мое терпение и сейчас, когда мы обе выросли.
– Кто бы мог подумать, что на тебе кто-то женится! – воскликнула сестрица, узнав, в каком я интересном положении. Когда же, к ее вящей радости, выяснилось, что жениться-то как раз на мне никто и не собирается, она не отказала себе в удовольствии поваляться на косточках. Самая настоящая Баба-яга. – Все совершенно объяснимо! Какая бы из тебя вышла жена?! – всплеснула она руками, игнорируя тот факт, что сама она была стерильно одинока и свободна. А ведь старше меня на восемь лет! Галка, кстати, и до сих пор все так же наивно и стойко красится перед тем, как вынести мусор, хотя за все ее тридцать три года жизни на нашей лестничной клетке так никто нужный и не закурил.
– Я прихожу в ужас, когда представляю, какая из нее выйдет мать! – патетично рассказывала она всем своим подругам. – Придется, как всегда, все делать за нее.
– Ага, – кивнула я и подумала, что если все будет как всегда, то моего мальчика ждет нелегкое детство.
Так что я нисколько не скучала. Нескончаемая война с сестрицей вносила разнообразие в мою жизнь. Галка ежедневно норовила доказать всем, что я отвратительная мать и если бы она имела сына… у нее, конечно, все было бы в идеальном порядке. Ну а моей задачей максимум было обеспечение надежной изоляции и защиты малыша от «любящей» тетки.
