— Я хочу вернуться, милый. Этот дурацкий брак изжил себя. Окончательно. Не стану притворяться, что я не рада, — я же не до такой степени лицемерна. Кроме того, наш мальчик должен знать своего отца, ты ведь не будешь это отрицать. Как мать, я люблю Гарри больше всего в мире, но ему все равно нужен отец.
Бет машинально пошире открыла дверь. То, что она увидела, изгнало недоверчивое выражение из ее зеленых глаз и вызвало шок. Эту сцену она запомнит на всю жизнь.
Занна была, как всегда, обворожительна. Она полулежала в кожаном кресле, золотисто-рыжие волосы обрамляли ее чарующее лицо. Чарльз склонился над ней. Его резкое лицо смягчилось, и на нем появилось выражение, которого Бет не видела уже долгие месяцы. Мучавшие ее мысли превратились в реальность. И еще ребенок.
Ему около двух лет. Он играл на полу с пресс-папье и своими пухлыми ручонками колотил им по тонкому ковру, не замечая производимого грохота. Пока его совершенно не волновала проблема собственного происхождения. Семейное сходство было поразительным. Черные, как вороново крыло, блестящие волосы и глубокие серые глаза с черными ресницами со временем сделают его почти зеркальным отражением мужчины, который сейчас смотрит на него с такой любовью.
Отпрянув от двери, никем не замеченная, она бросилась в ванную, чтобы прийти в себя и найти силы справиться с ужасным открытием, что Занна вернулась, приведя с собой сына, которого Чарльз так долго ждал.
После разрыва с Занной Чарльз женился на ней не по любви, но из холодного расчета, заставлявшего замирать ее сердце.
Он хотел иметь жену и ребенка, точнее, детей — наследников. И она, Бет, показалась ему достойной, ибо в отсутствие миссис Пенни показала себя способной руководить всем хозяйством Южного Парка и к тому же оказывать надлежащее гостеприимство его деловым партнерам не хуже, чем Занна Холл.
Предложение Сэвиджа произвело эффект разорвавшейся бомбы, застало ее врасплох и заставило пренебречь советами родителей и Элли, лучшей подруги и делового партнера.
Но все же она сохранила достаточно рассудка, чтобы не демонстрировать ему глубину своих чувств.
Искушенный горожанин, обладающий достаточной силой и амбициями, чтобы снова поставить на ноги почти полностью разрушенный семейный бизнес, он посчитал бы ее полной идиоткой, если бы услышал, что она влюбилась в него, будучи еще подростком с огромными сверкающими глазами. Большинство деревенских девчонок заглядывались на смуглого, эффектного Чарльза Сэвиджа из Южного Парка, на неотразимого и необыкновенно привлекательного Чарльза. Остальные девчонки выросли и оставили детские фантазии и завели себе крепко стоявших на земле поклонников, а она, Бет Гарнер, продолжала любить одного Чарльза и никак не могла избавиться от этой любви.
Прибыл первый гость, и Бет спрятала все свои несчастья подальше. Словно прочитав ее мысли, Чарльз оказался рядом с ней. В его пронзительных стальных глазах не оставалось и следа тех чувств, которые он испытывал только что, когда увидел своего сына в первый раз.
Но действительно ли в первый раз? — мучительно размышляла она, пока он улыбался ей поверх головы одной из приглашенных дам.
Легкий изгиб губ не мог смягчить холодное выражение его серых глаз, и все у нее внутри лишь мучительно сжималось.
Ей следует побороть трепет, который она всегда испытывает в его присутствии. Как это ни грустно, но он уже давно дал ей понять, что не интересуется ею как женщиной.
Ощутив на себе его холодный взгляд, она проговорила быстро и нарочито оживленно:
— Почему бы нам не посмотреть вашу комнату, Мавис? А Чарльз пока предложит Доналду что-нибудь выпить, и…
— По-моему, они оба предпочтут освежиться, — мягко оборвал ее Чарльз, оглянувшись через плечо. Он поднял два дорогих чемодана и стал подниматься вверх по лестнице, пропустив гостей вперед. — Остальные прибудут с минуту на минуты, они приедут все вместе. Почему бы тебе не подождать их, дорогая?
Нет уж, спасибо, подумала Бет, проследив, как его высокая стройная фигура скрывается за поворотом лестницы. Возможно, он хотел сообщить ей о прибытии главных гостей — своей бывшей любовницы и ее сына — наедине. Это не та новость, о которой следует сообщать своим деловым партнерам, тем более в доме, полном гостей!
Что ж, это его проблема. Она быстро поднялась наверх и направилась в свою комнату.
До сих пор Чарльз не сказал ей о прибытии Занны и ее сына. Как это ни глупо, но ее охватило сумасшедшее чувство, что, пока Чарльз ей об этом не скажет, она может вести себя так, словно не знает об их приезде.
Она просто боится взглянуть правде в глаза, вертелись в голове Бет обрывочные мысли. Она просто боится признаться самой себе, что Чарльз, вероятно, уже сообщил Занне, что его брак с простушкой Бет Гарнер подошел к концу. Изжил себя. Закончился. Подслушанный ею разговор не оставлял сомнений.
Оправдывался ли он перед своей бывшей любовницей? Может, он говорил ей, что не может забыть ее?
Эти нежеланные вопросы терзали ее мозг. Так язык непроизвольно дотрагивается до больного зуба, усиливая боль. Весь путь по длинному коридору до дверей своей комнаты она мучилась неприятными предположениями.
Какова же была реакция Занны? Непринужденная. Это нетрудно представить. Скорее всего, она переживала их разрыв не меньше, чем он, но гордость не позволяла ей сделать первый шаг, потому что, когда она поняла, что ждет ребенка, он уже был женат на своей временной экономке.
Исчезнув из его жизни, она старалась держаться подальше. И это не составляло для нее особого труда. Она была единственным избалованным ребенком богатых родителей, и о ней и ее ребенке могли прекрасно позаботиться. Скорее всего, она провела последние два с половиной года на вилле своих родителей на юге Франции, где они жили, рано удалившись от дел.
И вот теперь она вернулась, горя мщением, но… Ведь Чарльз не знал о существовании Гарри, пока не увиделся с Занной. А, встретившись, он объяснил, что, насколько это зависит от него, с его браком покончено. Ничто не помешало бы ему встретиться со своим сыном, если бы он знал о нем раньше. И ничто больше не разлучит его с его ребенком и с единственной женщиной, которую он любил.
Когда она добралась до своей комнаты, ее всю трясло. Сжав руку в кулак так, что побелели костяшки, она, как ребенок, кусала пальцы, отвлекаясь на физическую боль. Как бы то ни было, она должна взять себя в руки, не устраивать скандал, пока не наступит воскресный вечер и гости не разъедутся.
И тут прямо за ее спиной прозвучал спокойный голос Чарльза:
— Я же просил тебя оставаться внизу.
После того несчастного выкидыша три месяца назад он не заходил к ней в комнату и жил отдельно в их прежней общей спальне. Его теперешнее появление здесь, при данных обстоятельствах означало грубое вторжение на ее личную территорию. Единственное, что ей оставалось, — это поднять повыше голову и ответить огнем на огонь.
