— В девятый, — уточнила Белла.
— Ему теперь этот спектакль вот где, — предположила Рози. — А может быть, это ему необходимо, чтобы попасть в отличники?
— Ты думаешь, он так молод?
— Думаю, да, или же — он испорченный старичок. За актрисами ни один порядочный мужчина не бегает. Обычно у них своих девиц хватает.
Белла выудила из баночки с кремом муху и посмотрела на листок с запиской.
— Правда, у него красивый почерк. И Чичестер Террас — адрес вполне приличный.
В дверь постучали. Это была Куини, их костюмерша, которая принесла платья. Закоренелая кокни[2] с оранжевыми волосами и постоянно свисающей с пурпурных губ сигаретой, она вечно рассказывала про «великих актрис», которых когда-то одевала. Белла в ее теперешнем нервозном состоянии с большой охотой позволила той пуститься в очередные воспоминания.
— Внимание, осталось пять минут! Осталось пять минут! — послышался жалобный голос мальчика, приглашавшего актеров на сцену.
Выход Рози был позднее, и она занялась кроссвордом. Белла огляделась. Эта комната, несмотря на голый пол и затемненные окна, казалась уютной и привычной в сравнении с тем странным, ярко освещенным миром, в который ей теперь предстояло войти.
— Удачи, — пожелала ей Рози, когда она выходила. — Крепко поцелуй Фредди.
Они ждали своего выхода у открытой двери под тускло-желтой лампой — Брабанцио, Кассио и она. Уэсли Баррингтон, игравший Отелло, нервно ходил в сторонке. Это был могучий и красивый негр под два метра ростом. Нервный, как кошка, он расхаживал взад-вперед, бормоча про себя текст, словно какое-то проклятие.
Но вот актеры ушли, оставив ее одну. Она помолилась о том, чтобы ей справиться.
Теперь был слышен красивый размеренный голос Отелло:
— «Достопочтенные могучие и строгие синьоры…»
Сейчас ее очередь. К ней подошел Яго.
— Пошли, красавица, — шепнул он, — выше голову.
Началось. Она на сцене, красивая, нежная, немного стыдливая. Чуть осмотревшись, она медленно произнесла:
— «Я сознаю супружеский мой долг…»
Белла уходила за кулисы и вновь выходила на сцену; она немного пофлиртовала с Кассио, и потом снова появился Отелло. Здесь, где происходящее казалось ей в тысячу раз более реальным, чем обыденная жизнь, у нее имелись слова для выражения своих истинных чувств.
Но волшебство слишком быстро кончалось.
Прошла жуткая сцена убийства, и короткая, хотя и слишком насыщенная жизнь пьесы истекла.
Когда ее вызывали из-за занавеса, она почти исчерпала всю свою стойкость. Трижды Отелло и Яго выводили ее к публике, по щекам ее катились слезы, а шум аплодисментов все усиливался.
— Хорошо исполнено, — прокомментировал Уэсли Баррингтон своим глубоким басом.
Белла улыбнулась ему. Она была очень увлечена им на сцене, но теперь он вновь превратился в Уэсли, в примерного семьянина и отца троих детей.
Теперь Белла отправится с Рози в дешевый ресторанчик поужинать, а утром будет валяться в постели до самого обеда. Она избегала того самого занятого светского мира, к которому, по мнению ее поклонников, она якобы принадлежала. Для нее это был способ сохранить энергию для самого важного.
Но в гримерной она застала Рози в страшном возбуждении.
— Фредди пригласил меня пойти с ним в город.
— Полагаю, он хочет обсудить с тобой, как вам следует играть сцену, — предположила Белла. Она упала в кресло и почувствовала, как уныние оседает на нее, словно пыль на полированную поверхность стола.
Не то чтобы она хотела оказаться на месте Рози. Она уже давно решила, что курчавые волосы и неоновая улыбка Фредди не для нее. Но если он решил заняться Рози всерьез, тогда прощай уютные ужины вдвоем с подругой, их привычное сплетничанье обо всей труппе. Ну а Рози, конечно, ликовала.
— Что он тебе предложит, как думаешь?
— Что-нибудь дешевое. Он удивительно скуп.
— Как ты считаешь, одна серьга сексуально смотрится?
— Нет, вид дурацкий. Как будто другую потеряла.
В дверь постучали. Это был привратник Том.
— Там внизу какой-то мистер Энрикес, мисс Паркинсон. Спрашивает, можно ли пройти к вам.
— Ого, — Белла вдруг встрепенулась. — Как он выглядит?
— Выглядит что надо, — сказал Том, показывая пальцем на пятифунтовую купюру у себя в кармане.
— Не школьник?
Том покачал головой.
— Не испорченный старичок?
— Нет, парень на вид вполне порядочный. И вроде как не из простых. И голос подходящий, и костюм фунтов на пятьсот.
— Ой, слушай Белла, — сказала Рози. — А может, это классный тип.
— Ладно, — решила Белла. — Если не понравится, всегда можно выставить.
— Отлично! — сказала Рози. — Я закончу лицо в туалете.
— Нет! — нервно взвизгнула Белла. — Ты не можешь оставить меня одну.
В этот момент в дверях показалась костюмерша Куини.
— Вам лучше снять это платье, пока вы не обсыпали его пудрой, — посоветовала она Белле.
Та посмотрела на себя в зеркало. Ее загорелая кожа сверкала из-под белой с низким вырезом ночной сорочки как старая слоновая кость.
Ударим мистера Энрикеса наповал, подумала она.
— Можно, я побуду в нем еще немного, Куини?
— А мне, значит, торчать, здесь, пока вы не закончите, — кисло проговорила Куини.
— Да ладно тебе, старая карга, — сказала Рози и, взяв ее за руку, вытащила из гримерной. — Можешь для утешения глотнуть виски у Фредди.
Белла слегка опрыскалась духами, потом пустила несколько струй в воздух, поправила груди, чтобы они лучше смотрелись в сорочке Дездемоны, и, сев в кресло, стала расчесывать волосы.
В дверь постучали.
— Войдите, — произнесла она хорошо поставленным грудным голосом.
Когда она с улыбкой обернулась, лицо у нее вытянулось от изумления. Стоявший в дверях мужчина выглядел необыкновенно романтично: тонкие черты очень бледного лица, впалые щеки, черные горящие глаза и блестящие волосы цвета воронова крыла. Он был худощав и очень элегантен. Поверх смокинга на нем было наброшено великолепное меховое пальто золотистого цвета.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга, потом он, слегка улыбнувшись, произнес:
— Можно войти? Надеюсь, я вас не побеспокою.
У него оказался приятный голос, говорил он негромко и медленно.
— Меня зовут Руперт Энрикес, — добавил он, как бы спохватившись.
— О, пожалуйста, входите, — Белла в волнении встала и увидела, что их глаза почти на одном уровне.
— Вы такая высокая, — заметил он с удивлением. — На сцене рядом с Отелло вы кажетесь совсем маленькой.
Смущенная Белла убрала с красного плюшевого дивана кучу одежды.
— Садитесь. Выпейте. — Она достала бутылку виски и пару стаканов. Ее злило, что у нее так дрожат руки. Стукнув бутылкой о стакан, она вылила в него чересчур много виски.
