— Вы думаете забудут?
— Конечно же забудут. Нельзя помнить о плохом вечно. Все станут восхищаться нашим поступком, все будут ошарашены действиями нашей компании.
— Навряд ли.
Стефани Харпер и Леонард Смайлз некоторое время молчали. Леонард нервно барабанил кончиками пальцев по краю стола. Стефани смотрела на то, как волнуется ее управляющий, и ей немного становилось жаль его, жаль потраченного им времени.
Наконец, чтобы как-то прервать молчание, Стефани нажала кнопку и вызвала секретаршу:
— Хилари, принеси мне список наших основных вкладчиков, тех, у кого более двух процентов акций.
Смайлз скорчил недовольную гримасу.
— Вы боитесь кого-нибудь обидеть? Кого-нибудь… — он не договорил, так как ему возразила Стефани.
— Я собираюсь просмотреть весь этот список и увериться, что эти люди будут на моей стороне, а не на вашей, — сказала она.
Леонард Смайлз задумался:
— Я понимаю ваши сомнения, миссис Харпер, но эта сделка потому такая выгодная, что она рискованная. Хотя риск — только кажущийся. Мы можем выгодно вложить свои капиталы, потому что «Вест Петролеум» сейчас на мели. Они вложили все свои деньги в разведку новых месторождений. И сейчас у них есть концессии на их разработку, но нет денег, чтобы вложить в освоение. Поэтому они пойдут на какие угодно уступки нам, чтобы как можно скорее начать добычу.
В кабинет вошла Хилари и положила перед Стефани список основных вкладчиков. Стефани пробежала глазами по листу бумаги.
— Восемьдесят процентов будут против сделки, — коротко сказала она. — Новые месторождения — это прекрасно, но кто мне может поручиться, что нефти там много?
— Миссис Харпер, все зависит только от вас. Если вы скажете людям, что поддерживаете этот проект, они пойдут за вами. Моих слов для них, конечно же, будет недостаточно. Ваш вес в обществе, ваша репутация сделают свое дело.
— Именно поэтому, — Стефани вздохнула, — я и не хочу этого делать. Я не хочу рисковать своим именем и именем нашей компании.
— Ну что ж, дело, конечно, ваше, — сказал мистер Смайлз, понимая, что разговор подходит к концу, — и вы вправе поступать так, как считаете нужным. Но я вас предупредил: я предложил выгодную сделку. Думаю, на этот проект найдется много охотников.
— Ну что ж, найдется так найдется, — сказала миссис Харпер.
— Но тогда нам придется кусать локти, — сказал Леонард Смайлз, вставая из-за стола.
— Знаете, мистер Смайлз, я хочу сказать вам еще одну, на мой взгляд, очень важную вещь.
— Да, я вас слушаю.
— В бизнесе существует не только магия цифр, но еще и интуиция, на которую всякий бизнесмен должен полагаться. В данном случае интуиция мне подсказывает, что в эту сделку лучше не ввязываться.
— Что ж, если вы так полагаетесь на интуицию и не верите логике — ваше дело.
— Да, я полагаюсь на свою интуицию. Спасибо за то, что вы пришли, за то, что занимались этим проектом. Я думаю, ваши старания будут учтены. Но мой отец любил повторять: всегда выслушивай других, а потом принимай решение. Я вас выслушала и принимаю решение: эту сделку компания «Харпер Майнинг» заключать не будет.
— Но, миссис Харпер…
— Спасибо за то, что поднялись.
— Не за что, — с недовольным лицом Леонард Смайлз развернулся и быстро покинул кабинет.
Хилари, увидев управляющего, опустила глаза. Она давно уже не видела мистера Смайлза таким разгневанным.
Зазвонил телефон. Хилари подняла трубку.
— Я могу поговорить со Стефани Харпер?
— Конечно, конечно, мистер Кински, сейчас соединю. Миссис Харпер, — обратилась секретарша Хилари к Стефани по селектору, — вам звонит муж. Соединить?
— Конечно.
Стефани поднесла трубку к уху.
— Стефани, так что, мы уезжаем? — спросил Джон Кински.
— Пока еще нет.
— Конечно, ты не можешь на это решиться.
— Как ты себя чувствуешь?
— А почему ты об этом спрашиваешь? — насторожился Джон. — Я чувствую себя прекрасно.
— Да нет, просто так принято спрашивать, когда некоторое время не видишь человека.
Джон рассмеялся:
— Но мы с тобой виделись три часа тому назад.
— А для меня, Джон, это большое время. Мне кажется, что прошел целый месяц, и я уже успела соскучиться по тебе.
— Если бы ты на самом деле, Стефани, соскучилась по мне, то не сидела бы в своем кабинете, а мы с тобой поехали бы куда-нибудь и были бы только вдвоем. У тебя, по-моему, очень озабоченный голос, — сказал Джон.
— Да, у меня был очень странный, и я бы даже сказала тяжелый, разговор с управляющим.
— А в чем дело? — осведомился Джон Кински, но по его тону было понятно, что дела компании его мало интересуют.
— Мы говорили об одном новом проекте, — сказала Стефани, — но теперь я от него отказалась и даже не хочу вспоминать. Мне сразу стало легче.
— Ну что ж, это и хорошо, — ответил ей Джон. — Теперь о чем ты думаешь, Стефани?
— Я думаю только о встрече с тобой.
— Может, пообедаем вместе?
Стефани задумалась:
— Нет, у меня есть еще несколько деловых встреч, но, надеюсь, я выкрою время, и мы с тобой встретимся немного раньше, чем обычно.
— Ну что ж, значит, мне придется тебя ждать.
— Как тебе работается?
— Ничего, но в последние дни, когда знаешь, что должен сделать многое наперед, делается как-то не по себе.
— Джон, а как у тебя идут дела с выставкой?
— Да вроде бы все нормально, так же, как и у тебя. Честно говоря, мне она не нравится. Хочется сделать что-то другое. Я уже отошел от всего, что сделал раньше. Я стал другим, Стефани. Некоторые работы я сделал еще до встречи с тобой. А теперь я изменился, я смотрю на мир другими глазами.
— И чьими же глазами ты смотришь? — усмехнулась Стефани.
— Своими. Я всегда смотрю на мир своими глазами. Это ты доверяешься другим людям.
— Хорошо, Джон, тогда до встречи.
Стефани повесила трубку и долго сидела в задумчивости. Потом вновь вызвала секретаршу:
— Хилари, принеси, пожалуйста, кофе, и покрепче.
Через некоторое время Хилари вернулась с небольшим подносом в руках, на котором стояла одинокая чашка кофе.
Стефани сидела, отпивала горячий напиток и смотрела в окно. Она уже приняла решение, и ей сделалось легче. Она, конечно, сначала сомневалась, правильно ли поступила, отвергнув предложение мистера Смайлза, но внутреннее чутье подсказывало ей, что она права, что все те преимущества, которые сулил проект, — ложные. Все расчеты были многоступенчатые, и одна маленькая ошибка могла изменить результат целиком. Из плюсовых значений он мог превратиться в минусовые.
