Толстый ковер скрывал звук ее шагов, хотя она была на высоких шпильках, которые носила в надежде добавить немного сантиметров своему небольшому росту. Широко улыбаясь, Меган открыла дверь и тут же в ужасе замерла на месте.
Рис Кэри сидел спиной к двери в большом кожаном кресле и смотрел на огни ночного Чикаго. В руке он держал пистолет, дуло которого он приставил к виску.
В первые мгновения Меган не могла двинуться с места. Она хотела закричать, но испугалась, что вспугнет отца и тот нажмет на курок. Задержав дыхание, она минуту молчала, потом еле слышно сказала:
— Отец?
Он резко крутанулся в кресле и уставился на дочь. Лицо его, обычно такое розовощекое и оживленное, было белее мела.
— Мег, — хрипло сказал он.
Она закрыла за собой дверь и вошла в кабинет, отделанный ореховым деревом.
— Ради Бога, что происходит? — от страха ее голос, обычно такой теплый и приятный, стал неприятно скрипучим. — Только не говори, что все в порядке, я больше на это не куплюсь. Что с тобой случилось?
Минуту он молчал. Потом закрыл лицо руками, и его широкие плечи затряслись от глухих рыданий.
— Я не должен был этого делать, малышка. Ради тебя. Мне нужно было подождать…
— Но зачем тебе нужно было себя убивать? Ты ведь не болен, папочка?
Он поднял голову. Слезы на его лице выглядели странно и неестественно. Ее отец шел по жизни весело и добродушно, он часто смеялся и шутил. Он не должен был плакать.
— Я в очень большой беде, дочка. И не вижу другого выхода.
— Но ведь дело не в деньгах, папа. Как только ты начал себя странно вести, я тут же проверила состояние наших счетов. У нас много денег, контрактов, видов на будущее…
— Ненадолго. Все это закончится, как только за нас возьмется Этан Уинслоу.
Она упала в стоящее рядом кресло, внутри все похолодело от дурного предчувствия.
— А при чем здесь Этан Уинслоу?
— Он хочет меня уничтожить, — сказал Рис с надрывом в голосе. Меган чуть не рассмеялась от абсурдности ситуации. Ее остановил вид пистолета на стояле.
— Но зачем архитектору тебя уничтожать? Ты даже с ним никогда не встречался, ведь этот чудак никогда не выходит из дома. Почему он так настроен? Ведь ты построил по его проектам десятки домов, именно ты помог ему получить великолепную репутацию, которой он пользуется и поныне. Какой смысл причинять тебе вред?
Рис пожал плечами.
— Понятия не имею. Ведь он сумасшедший, и все об этом знают. Насколько мне известно, его вообще никто никогда не видел. Одни говорят, что он физически неполноценный, калека, жизнедеятельность которого поддерживают механические аппараты. Другие утверждают, что он агорафоб, человек, боящийся открытого пространства. Да какое это имеет значение, если все дело в том, что этот сумасшедший решил со мной разделаться.
— Ты еще не сказал мне, почему он хочет это сделать. Должна же быть хоть какая-то причина, иначе как он сможет тебе навредить? Он живет где-то на краю света, а ведь там даже телефонов нет.
— Оук Гроув, — сказал Рис. — И можешь не сомневаться, у него все получится. Он как огромный злобный паук вьет свою сеть, и я попался в нее всерьез и надолго.
Несмотря на оружие, лежавшее на столе, ситуация казалась какой-то смешной и неестественной, как сценка из плохой комедии.
— Почему? — снова спросила она, на этот раз в ее голосе появились резкие нотки.
Отец на минуту задумался, затем в его глазах появились хитрые искорки, значение которых было ей хорошо известно. Рис Кэри взвешивал в уме, как далеко он может зайти в своих откровениях.
— Ты помнишь здание Центра Искусства в Спрингфилде?
— Да разве такое забудешь? Там ведь рухнула крыша, двое рабочих погибло, и человек двадцать получили ранение. Нам повезло, ведь в итоге расследования выяснилось, что наша фирма не несет ответственности за эту трагедию.
— Да, расследование показало именно это, — печально сказал Рис.
— Предположительно, это была ошибка Уинслоу, разве не так?
— Они никогда не смогут это доказать.
— Выходит, Уинслоу ждал пять лет, чтобы тебе отомстить?
— Нет, — сказал Рис. — Ему понадобилось пять лет, чтобы найти доказательства, что это была моя ошибка.
Меган судорожно вздохнула.
— Как такое вообще могло случиться? Ведь все делалось по чертежам, вплоть до мельчайшей детали.
— Я хотел сократить расходы. Ты же видела его чертежи — все самое лучшее, только дорогие материалы. Такой затворник, как Уинслоу, понятия не имеет об экономии, для него деньги как вода. Да я понятия не имел, что стропила для крыши должны были быть такими тяжелыми.
— Значит, ты поменял спецификации? — ей расхотелось слушать дальше. Рухнувшая крыша Центра Искусства — это был кошмар, который они не могли забыть, хотя с тех пор прошло пять лет. Единственным утешением во всей этой истории было сознание того, что в этом не было их вины.
— Твоя мать только что умерла! — закричал Рис. — Я не мог ясно мыслить, все было как в тумане. Дела в фирме шли все хуже, и я подумал, что немного сэкономленных денег помогут нам продержаться на плаву, нужно было только урезать расходы на усиление конструкций крыши. Я понятия не имел, что все может рухнуть вот так, в одночасье. Если бы только Уинслоу следовал обычным дизайнерским стандартам, ничего бы не случилось.
— Но ведь именно в этом и заключается талант Уинслоу, именно поэтому он пользуется таким спросом. Да, он мыслит нестандартно, но если бы ты в точности следовал его чертежам, все было бы хорошо, не пострадали бы люди. Как ты мог, папа! — закричала она.
— Не смей на меня кричать! Ты думаешь, мне легко? Да не было ни дня, чтобы я не раскаивался, не сожалел о том, что сделал! Ты же знаешь, что о семьях пострадавших хорошо позаботились. И что это никогда больше не повторится!
— Вот только Этан Уинслоу обо всем узнал.
— Не знаю, как ему это удалось. Ведь этот ненормальный находится черт-те где, в какой-то неведомой глуши. И вот теперь он хочет разрушить мою жизнь.
— Только успокойся, — сказала Меган больше для себя, чем для отца. — Что именно он может сделать?
— Он говорит, что у него есть доказательства. И на следующей неделе он представит их федеральным властям. Если только я не приду к нему с разумными объяснениями.
— Звучит как шантаж!
— Дело не в деньгах, у него их полно. Я понятия не имею, что ему от меня нужно. Это все безнадежно, Мег. Другого выхода нет.
— Не будь смешным, — спокойно сказала она. — В такой момент нельзя быть трусом. Да, ты совершил ужасную, трагическую ошибку. Но ведь ты раскаялся и постарался возместить причиненный ущерб. Да кто он такой, черт возьми, чтобы судить тебя? Он что, возомнил себя карающим ангелом?
