И я срываюсь с места, что есть сил. Чувствую себя самой настоящей бестолочью, потому что совершенно не понимаю куда бегу. Где эта чертова дорога, ведь Юля тоже побежала не туда откуда мы пришли. А откуда мы вообще пришли?! Резко останавливаюсь и оглядываясь по сторонам, параллельно прислушиваясь к внезапно стихшим звукам. Секунда и очередной залп выстрелов, от чего я снова срываюсь в бег. Из-за ощущения, что стреляют прямо по мне, я начинаю еще быстрее работать ногами, не разбирая вокруг ничего. Дождь, ветки, мокрая земля под ногами – я не вижу ничего. Последнее, что я помню – это резкое торможение перед впереди стоящим деревом. Сильно поскальзываюсь и падаю спиной на землю, больно ударившись головой обо что-то твердое…
* * *
Медленно начинаю приходить в себя и вовсе не от боли в затылке, а от того, что у меня просто замерзли ступни. Приоткрываю веки и первое, что бросается в глаза – это люстра. Большая хрустальная люстра и приглушенный свет, озаряющий… комнату. Медленно поворачиваю голову сначала налево, потом направо, чтобы окончательно убедиться, что я в помещении, а не на сырой земле. А если быть точной – я нахожусь в красивой и дорого обставленной спальне, а лежу я совершенно точно на кровати. Ну если я в доме, почему так замерзли ноги? Медленно приподнимаю затекшую голову и обнаруживаю, что я… голая, точнее в нижнем белье. Несколько секунд обдумываю увиденное и первая мысль, которая приходит в голову – это подтянуть рядом лежащее одеяло, которое скорее всего сползло от того, что я ворочалась. Вот и ответ, почему ногам холодно. Тяну руку, чтобы его поправить, а не тут-то было. У меня нет рук. Хотя, они безусловно есть, судя по тому, что я их ощущаю, вот только они привязаны к изголовью кровати. Что за фигня?! Дергаю со всей силы руками, но – тщетно. Считаю до десяти и вопреки здравому смыслу начинаю смеяться. Поехала похоронить собаку, чтобы оказаться привязанной к кровати в одном белье. Это наверняка один из домов, где обитает куча ублюдков, насилующих и убивающих таких дур, как я. Наверное, в одной из комнат лежит такая же Юлька… Господи, ну за что мне это? Что я такого сделала, что ты постоянно окунаешь меня лицом в грязь?! Закрываю глаза, чтобы сдержать рвущиеся наружу слезы и глубоко и медленно вдыхаю.
- О, проснулась, - слышу справа от меня до боли знакомый голос. Это скорее галлюцинация на фоне страха. – Чего раскрылась, тебе жарко? – это глюк, глюк, глюк! Хотя мимолетное прикосновение к ступне явно говорит об обратном. – Да нет, не жарко, ноги холодные, как всегда.
Резко распахиваю глаза, наблюдая за тем, как «глюк» садится около меня на край кровати. Никакая это не галлюцинация! Это совершенно точно он. Абсолютно такой же, как и раньше, кажется, совсем не изменился за эти месяцы, за исключением шрама, в виде длинной тонкой полоски на шее, вполне возможно ведущей ниже. Да быть такого не может. Что он делает здесь рядом со мной? А если быть точнее, что здесь делаю я и вообще где нахожусь?
- Ну чего молчишь? С языком вроде бы у тебя раньше не было проблем. Или так поработала накануне ртом, что говорить не можешь?
Когда до моего затуманенного рассудка доходит смысл сказанного, я со всей силы, на которую только способна, плюю ему в лицо.
- Мразь!
- Хорошее приветствие, ничего не скажешь, - с усмешкой выдает Стас, вытирая лицо рукавом джемпера. – А вообще, дорогая, я не заказывал плюнотерапию. Нет, мне, конечно, привычно ходить оплеванным, но все же в гостях нужно быть чуточку культурнее, не находишь?
- А ты находишь мой ответ в моей руке? – средний палец тут же поднимается вверх, показывая его «любимый» жест. Снова усмешка и резкий захват этого самого пальца, вот только Стас уже не улыбается.
- Надо было тебе его при первой встрече оторвать к чертовой матери. Может быть тогда научилась бы себя вести.
- Пусти, мне больно, придурок!
- Рот закрой, - вкрадчиво шепчет он в паре сантиметров от моего лица. – Еще раз увижу этот жест, я тебе этот палец сломаю, поняла меня? – ничего не отвечаю. Закрываю глаза, и Стас тут же отпускает мой палец.
- Я не знаю с какой целью я здесь нахожусь, но прошу один раз и по-хорошему. Развяжи мне руки и просто отпусти. Пожалуйста, - нехотя добавляю последнее слово.
- Нет, - как ни в чем не бывало, тихо произносит Стас. – У меня другие планы на твой счет.
Вместо того, чтобы закричать или, в конце концов, хоть как-то ударить его ногами, я еще крепче зажмуриваю глаза и сжимаю в кулак ладони. Только не смотреть на него. Только не смотреть, мысленно повторяю себе до тех пор, пока не ощущаю его руку на своем животе.
- Что ты делаешь?! – резко открываю глаза.
- А на что это похоже, солнышко? – шепчет Стас, направляя руку к груди. – Память освежаю, что же еще.
- Только тронь меня.
- Так уже трогаю, - усмехается, не отрывая взгляда от моего рта. - Страшно? – шепчет мне в губы, едва касаясь меня. – Страшно, - отвечает сам себе и тут же накрывает мои губы своими. Сильно, жестко, проталкивая свой язык мне в рот.
Наверное, он и дальше бы продолжал «освежать память», если бы я не прокусила его губу. Стас резко отстраняется, прикладывая палец к губе, и в очередной раз ухмыляется, демонстративно сплевывая кровь.
- Ну все, Аля, тебе конец....
Глава 1
Маленькая, злая вонючка. Еще и пучеглазая. Как тебя вообще могла любить твоя хозяйка? В тысячный раз смотрю на пучеглазую мерзавку, показывающую мне свой оскал, и осознаю, что все она понимает. Понимает мой невысказанный вслух вопрос. Маленькая декоративная шавка, но осознает абсолютно все и совершенно точно мечтает меня загрызть.
- А вот хрен тебе, кривозубка. Сиди смирно, я сказал.
В очередной раз принимаюсь вычесывать ей ухо, на что та не только демонстрирует мне оскал, но и рычит, намереваясь жарнуть меня за руку.
- Лучше по-хорошему закрой рот.
Секунда и, вместо закрытия рта, черно-белая дрянь в тысячный раз плюет мне в лицо. Ну что ж, мне тоже не привыкать, я в ответ делаю то же самое, правда всего лишь имитируя плевок, на что та дергается и прикрывает свою пасть.
- Так-то лучше, око за око.
- Стас, тебе не кажется, что это перебор? – резко перевожу взгляд на рядом стоящего Соколова. Пожалуй, это единственный человек, который за последний год меня бесит меньше всех. Правда не сейчас, когда собирается читать мне нотации.
- Что именно?– приподнимаюсь с колен, становясь напротив Соколова.
- Что тридцатидвухлетний мужик плюет в собаку, вот что.
- Ну предположим это не собака, а маленькая дрянь. Это, во-первых, а во-вторых, она в меня плюется первая. Я плачу ей взаимностью.
- Собаки не умеют плеваться, хватит нести херню.
- Мне все равно как это зовется. Плюется в меня своими соплями, чихает, харкает. Суть одна – это не собака, а мерзкий плевун.
- Ты все же не думал обратиться к врачу? Вроде всего подлатали, а вот голову-то видать пропустили.
- А я сам себе врач.Плюнул в собаку - представил на ее месте хозяйку и на душе сразу становится лучше. Ты даже не можешь представить себе насколько лучше.
- А тебе не надоело? Ну правда, год уже почти прошел, на хрена тебе эта собака? Верни ты ее Саше. Сам избавишься от хлопот, да и ей сделаешь приятно.
- Разбежался. Мне приятно делать ей неприятно, - усмехаюсь сам себе, опуская взгляд на собаку.
- А если бы вместо собаки у вас были дети, ты бы точно так же себя вел?
Раз секунда, два и я не выдерживаю, со всей силы замахиваюсь Соколову кулаком в морду. Правда тот ловко отстраняется, демонстрируя великолепную реакцию.
- Ну ты и сука, Влад.
- Задел за живое? Ну так представь, что ты задеваешь Сашу каждый день. Приятно? – поправляя ворот рубашки, интересуется Соколов. - Нет, неприятно, - отвечает сам себе, смотря на циферблат часов. – Все, Стас, давай потом намотаешь очередные сопли на кулак и похерачишь грушу, если так не имется. Соберись, если не хочешь просрать сегодняшнюю встречу. Кому она, в конце концов, нужна?
