— Моя задница уже заняла место водителя. Кроме того, кто-то должен... — она делает паузу, а затем протягивает: — О-у-у.
Из-за ее явно приунывшего тона мои нервишки начинают шалить.
— Оу? Что такое?
— Вот «оу». — Она показывает через лобовое стекло на огромную металлическую дверь для передвижения грузовиков из отсека.
Проблема не в том, что она закрыта. Проблема — это огромные стальные задвижки, прикрепленные к цементному полу по низу с обеих сторон.
Я ошеломленно на них таращусь.
— Вот черт!
— Мягко сказано, Шекспир, — сухо бормочет она.
— Я думала, Макс позаботилась о безопасности?
— Задвижки, должно быть, совсем новые. По плану, эту дверь можно открыть изнутри вручную при выходе система безопасности из строя.
— И что нам делать? Болторез никак не пробьет металл такой толщины.
Фин на мгновение задерживает взгляд на двери.
— Молиться о чуде?
Я вскидываю руками.
— Молиться? Преступные умы не полагаются на высшее существо, надеясь, что оно поможет выбраться из передряги! Они переходят к плану «Б»! — Я делаю паузу. — У нас есть план «Б»?
— Нет.
Ну, у нее хотя бы хватило совести выглядеть смущенной.
Я застонала.
— Опять нет запасного плана? Все у нас через одно место!
— Мы не настолько уж и плохи, — оправдывается она. Затем тихо добавляет: — Зато я завела машину.
Я в отчаянии смотрю на дверь в течение нескольких секунд, а затем произношу:
— Придется импровизировать.
— Импровизировать? — она присвистывает. — В последний раз, когда ты употребила это слово, мне пришлось свисать из окна шестого этажа отеля.
— Ты же выжила.
— Не забыла ли ты случайно, что в это время здание было охвачено пламенем? А я была голой?
Я не обращаю на нее внимания.
— Просто жми педаль в пол. Мы, вероятно, сможем прорваться.
Она поворачивается ко мне, приподняв брови.
— Вероятно?
Я стараюсь, чтобы мой кивок выглядел твердо и убедительно.
— Это огромная махина мощностью почти в пятьсот лошадиных сил. Она все сделает сама. — Я на мгновение задумываюсь. — Или мы погибнем при взрыве. Так или иначе, будет эффектно.
Фин смотрит на меня так, словно у меня из головы растут рога. Потом улыбается.
— И именно поэтому мы лучшие друзья, Тельма.
Я улыбаюсь в ответ.
— Я тоже люблю тебя, Луиза.
И она вдавливает педаль до упора.
Грузовик рвется вперед, дизельный двигатель ревет, из покрышек валит дым.
Мы кричим в унисон во все легкие, мчась к металлической двери.
ГЛАВА 2
Киллиан
Я снова и снова зачарованно смотрю видео с камер наблюдения на экране компьютера, прокручивая ролик так много раз, что Деклан от нетерпения начинает ерзать на месте.
Он стоит рядом с моим столом — около двух метров убийственной силы с плечами полузащитника и глазами цвета замерзшего арктического озера, которое никогда не тает.
— Одноразовые подгузники.
— Да, — он пожимает плечами, как будто тоже не может этого понять.
— Какой вор угонит грузовик с детским хламом и оставит нетронутым сейф с тремя сотнями тысяч наличными?
— Очевидно, тот, кто не жаждет смерти.
Я снова перематываю видео и в неверии качаю головой, когда грузовик на максимальной скорости врезается в стальную дверь.
Прямо как сцена из боевика.
Звука нет, но я представляю оглушительный грохот, когда металл встречается с металлом. Массивная дверь прогибается посередине, деформируясь. Затем верхняя часть слетает с петель и падает на землю с клубящимся облаком пыли и искр.
Нижняя часть остается прикрученной к цементу, отчего грузовик взлетает в воздух, громыхая над кучей смятого металла.
Приземлившись, большегруз резко кренится вбок. Кажется, он вот-вот опрокинется, но водитель восстанавливает контроль, выпрямляет авто и ускоряется на пустой парковке, исчезая из поля зрения камеры.
— Наши камеры были отключены, но видео удалось получить на складе через дорогу. Мы взломали их систему безопасности, чтобы проверить, не удалось ли их камерам что-то захватить, и дело в шляпе. К сожалению, похитителя подгузников видно только с этого ракурса.
— На месте преступления есть отпечатки пальцев?
— Нет. Должно быть, они были в перчатках.
Я откидываюсь на спинку большого офисного кресла, гадая, кто из моих многочисленных врагов настолько глуп и склонен к самоубийству, чтобы совершить эту странную кражу.
Подгузники. Что за бред?
Сейчас мы торчим в кабинете пентхауса Лиама. Стоп… моего пентхаус. Прожив здесь уже год, я до сих пор не ощущаю здание своим. Полагаю, связано это с тем, что вкус к убранствам моего брата-близнеца заставил бы графа Дракулу чувствовать себя как дома.
Все вокруг черное. Блестящее, холодное и черное. Это как жить в очень современном гробу.
К сожалению, когда выдаешь себя за другого, приходится смиряться со скучным выбором одежды, предметов искусства и мебели.
Обходя вопрос о том, какого черта моему брату принадлежит фабрика по изготовлению подгузников, я спрашиваю:
— Сколько стоит грузовик подгузников?
— Может быть, девяносто штук. — Деклан пожимает мускулистым плечом.
— Вряд ли это стоит таких усилий.
— Верно.
— Особенно если учесть, что на рынке краденых подгузников не так уж много покупателей. Как они планируют получить деньги? На гаражных распродажах? Через eBay?
— Возможно, они многодетные.
Стоит признать, мне нравится «сухое» чувство юмора Деклана.
Впрочем, без остальной части его личности я бы вполне мог обойтись.
