— Платонов, ты совсем офонарел? Не весь мир крутится вокруг твоей бесподобный персоны! Свалил отсюда, пока я тебе шваброй улыбку не подправила!
— Злишься… Значит всё-таки нравлюсь, — я только успеваю заметить, как озорные чертята сверкнули в глазах парня, а дальше этот наглец впивается в мои губы с поцелуем.
Пару секунд я просто стою истуканом, потому что да- это слишком. Когда до моего бедного мозга наконец доходит, что сейчас творит этот чудак на букву "м", я не раздумывая бью коленом Платонову в пах. Да простят меня мужчины, но тут ситуация прямо экстренная, разве могла я мыслить здраво?! На одних инстинктах и сработала, не зря ведь с Ритой одно время ходили на курсы самообороны. Агась, и там мы с тётей тоже побывали.
Платонов отскакивает от меня, как ужаленный и сгибается пополам, что-то тихо приговаривая себе под нос. Проклятьями небось с ног до головы меня посыпает, не иначе. Мне его даже немного жаль. Похоже, стоит извиниться перед парнем.
— Платонов, я…
— Ну все, метр с кепкой, тебе крышка! Можешь писать завещание, рыжее насекомое! — вот гад! Практически тараканом обозвал!
Вообще-то, пчёлки полосатые, и отнюдь не рыжие. Болван вы товарищ, неотесанный.
Нет, ладно зацепился за мою униформу, я и сама не в восторге. Но вот называть меня шпендиком при моем ИДЕАЛЬНОМ росте (а я между прочим 165 см. с хвостиком!) это перебор! Так что, Димочка, конец тебе и твоему славному существованию.
— Эээ… Пчела, ты чего задумала? Оставь ты эту штуку, вот не внушает она мне доверия!
— Давай, давай, Платонов, ножками на выход, и чтоб глаза мои тебя больше не видели!
— Швабру убери, неадекватная! Пыльцы перенюхала что ли? Всё всё, понял, ухожу, — конечно же уходишь, а я бы на твоём месте вообще бежала. Разъяренная пчела со шваброй в руках — это вам не шуточки.
Платонов экстренно покидает магазин, но на минуту притормаживает у нашей стеклянной витрины. У нас происходит короткий обмен не совсем приличными жестами, и парень, со зловещим взглядом, скрывается за углом.
Вот и как после такого спокойно работать?! Достаю маленькое зеркальце из сумки, мне это сейчас просто необходимо. Рыжие волосы, дурацкий ободок в виде пчелиных усов, немного веснушек возле носа… Ничего нового в своём отражении я не увидела, лишь еще больше разозлилась, сдергивая идиотский аксессуар со своей головы.
В таком настроении меня и застала тётя, когда пришла вечером помогать закрывать двери книжного.
Я стоически молчала, пока Рита оглядывала мою нервную персону своими хитрыми карими глазами. Сдерживала свои эмоции до последнего, не хотела снова вспоминать этого наглого суриката. Хватило меня минут на пять.
— Ну? Можешь спрашивать, давай! Вот, к примеру, почему этот дурацкий ободок валяется на полу, или почему на мне нет крылышек(да, я еще носила крылья, и полосатые пчелиные колготки)?! Ри-и-и-т, ну можно я завтра без этой стремной формы постою за прилавком?
Тётя делает донельзя расстроенное лицо, и с сожалением вздыхает. Ага, знаем, проходили. Я все еще помню, что кое-кто 10 лет играл в театре, на меня щенячьи глазки не действуют!
— Я думала тебе нравится эта идея… Скоро новый год, мы создаём ощущение праздника у людей.
Я вкладываю весь свой скепсис во взгляд, который посылаю Рите:
— Хм, пчелы и новый год? Рит, кажется пахнет шизофренией, — еле сдерживаю улыбку на своих губах.
— Вот ничего ты не понимаешь, Алиса. Нужно всегда зрить в корень, копать глубже, — ну началось, прощай час свободного времени вечером, — пчелы — это олицетворение труда. Люди приходят к нам, и видят перед собой чудесную, трудолюбивую пчелку, твой образ ненавязчиво откладывается в их памяти, и они на подсознательном уровне хотят сюда вернуться. А новый год это всё-таки праздник с костюмами, эм, ну вроде все сходится, — Рита задумчиво трет подбородок.
— Ничего не знаю, Алиска. Костюм должен быть на тебе как минимум до новогодних праздников. Хотя крылья можешь не одевать, какие-то они убогие.
— Спасибо, спасибо вам, Маргарита Вениаминовна! Это лучший подарок к празднику!
— Прекращай поясничать, — тётя закатывает глаза и поднимает крылышки с паркета, — себе что ли забрать, — мне уже не нравится эта идея, — Миша любит ролевые игры.
— Фу фу фу, как не стыдно! Маргарита Вениаминовна, как вы можете говорить такое при ребёнке?!
— Собирайся ребёнок, поедем сегодня кормить тебя пиццей, — тётя подмигивает мне и идёт прогревать свою машину.
Рита никогда не стеснялась откровенных разговоров. Именно она подробно объяснила мне, что такое секс, даже схематично показала что, где и как. У меня после того разговора щеки неделю были как спелые томаты. Однако, несмотря на то, что позволяет она мне многое, контроль на общение с мальчиками все же жёсткий. Стоит мне только упомянуть о каком нибудь однокурснике — все, Рита превращается в цербера.
Хватаю свою сумку, быстро закидываю в неё свой телефон, ежедневник и расчёску и бегу на выход. Перед тем, как закрыть двери, замечаю на одном из столов очень знакомую серую шапку. Секунды раздумья и тёплая вещица тоже летит в мою сумку. Отдам Арсу, пусть передаст своему другу. Он итак на голову больной, так еще и последние мозги себе отморозит.
Глава 2
Рисую носом на стекле узоры, пока на улице гуляют важные сеньоры…
Рифмоплет из меня, конечно, тот еще, но я точно передала свое настроение. Рита, на пол пути к пиццерии, вспомнила, что забыла отдать "особо важную книгу" своей подруге. Именно по этой причине я сейчас сижу в машине, и терпеливо жду свою тётю. Ненавижу слоняться без дела, но телефон мой сел, а чем еще занять себя в пустой машине, когда за окном -8, я просто не знаю. Вот и припала к окну, улочки рассматриваю, да нос себе отмораживаю. А на улице жуть как красиво: фонари горят через каждые 20 метров, медленно падает снег, и абсолютная тишина. Людей практически нет, так, только если какой-нибудь отмороженный подросток пробежит, в популярных беленьких кроссовках, или не особо трезвый дядечка, которому по пьянке и не холодно вовсе. Люблю я все таки декабрь, волшебное время!
Я уже говорила, что тётю свою обожаю, но сейчас слышать ее голос было особенно приятно.
— Не замёрзла, Алиска?
— Не-е-ет, — гнусавым голосом тяну я, все еще прижимая нос к стеклу, — а почему-у-у так до-о-олго-о-о? — моя речь сейчас по скорости почти догоняет Ослика из Винни-Пуха. Это чтоб вы понимали, насколько мне было скучно, ну и холодно немного, да.
— Да я книжку отдала, а Вика давай мне рассказывать, как вчера на тренинге по выращиванию фиалок одна мадам притащила с собой сына. А сынуля то оказался…
— Сто-о-п, прошу, только не истории связанные с тётей Викой!
Виктория Александровна персонаж покруче моей тёти, я иногда даже слегка завидую этим подругам, которые в свои 35!!! живут ярче моего. Но потом вовремя вспоминается слюнявый мопс тёти Вики, Штрудель, страсть Риты к паукам, тренинги по выращиванию фиалок, курсы для любителей макраме и их субботнее посещение мужского стриптиза, и вуаля — как рукой сняло. Моя жизнь меня очень даже устраивает.
— Книжка то хоть интересная была? Не зря я сопли по стеклу размазывала? — спрашиваю я по дороге.
— Какая мерзость, Алиса. Бабушка тебя не слышит, а жаль. Да Камасутра в новом прочтении.
Клянусь, я собственной слюной подавилась! Как у этого человека так легко и спокойно получается обсуждать все эти темы?!
— Что?!! Маргарита Вениаминовна, да мои сопли на задних стёклах вашей машины — это просто цветочки! Как это вообще понимать? Что там можно выискать в оригинале, чтобы накалякать новую книгу?!
Рита невозмутимо поправляет свой красный берет и заезжает на стоянку перед неоновой вывеской пиццерии.
— Это только на первый взгляд ничего особенного в этой книге нет, на самом же деле там заложен глубокий смысл отношений между людьми, как на физическом так и…
— Все, на сегодня хватит, мой мозг просто отказывается воспринимать эту информацию. Покорми меня и уложи в кроватку. Мне завтра еще в универ. Пощади, — я утыкаюсь лбом в переднее сиденье, и обнимаю Риту со спины. В зеркало заднего вида замечаю ее тёплую улыбку, и мне хочется сидеть так вечность. Повезло им с папой, я вот всегда мечтала о брате или сестре. Но родителям хватило и моей неуемной энергии.
