Киваю, вибрируя от предвкушения.
— Если хочешь остановить происходящее — «стоп».
Кто ж захочет?
— Касаюсь я, ты — принимаешь.
Нельзя трогать в ответ?
— Хорошо.
Взгляд на ширму.
— Снять одежду можно там. Там есть чистая простыня, обернуть бёдра.
Совсем всë снять?
Дёргаю вопросительно бровью.
Кровь оглушающе долбит в уши.
— Если комфортнее что-то оставить, то лучше оставить.
О-о-о… кей…
А карман в этой простыне под «патроны» предусмотрен? Или их в зубах принести?..
Глава 2 — На это можно подсесть
Лёжа на спине на кушетке поднимаю взгляд вверх. Аиша стоит в изголовье. Не смотрит на меня. Взгляд обращён на стену напротив. Там висит полотно с иероглифами.
— Что там написано?
— Там написано… — тихо, медленно. -
«Ничто на свете не может победить абсолютно не сопротивляющегося человека.»
Улыбнувшись, закрываю глаза.
Она включает медленную восточную музыку, притушивает свет.
Скользнув руками по шее, обрисовывает линию моей челюсти, поглаживая под подбородком.
Урчать можно?
Пальцы, аккуратно давя, двигаются вверх, под скулами, по вискам и ложатся над бровями. Вдавливается круговыми движениями.
— Ты очень торопился стать взрослым… — давящее приятное движение вдоль лба. — Столько ответственности…
— Алёна сказала?
— Нет. Твоë тело.
Пальцы разглаживают мой лоб. Иногда очень приятно, иногда больновато… Вибрируют, рисуют…
Ловлю себя на том, что привычная нахмуренность вдруг растворяется. И ощущение такое, что с головы сняли стальной обруч.
Работает… Хм…
Поджимаю губы, чтобы не улыбаться. Но она тут же добирается до них. Круговыми движениями, мягко двигаясь вокруг. Вдавливается в разные точки. Иногда касается их кромки, это так чувствительно, что улыбка растворяется следом за нахмуренностью. Губы приоткрываются.
Пальцы начинают просто ласково скользить по лицу.
Кайф…
Хочется поймать её руку и прижать к носу, распробовать ближе парфюм и запах её кожи.
Пальцы исчезают. Слышу, щелчок.
Открываю глаза.
— Немного горячего масла… — комментирует она.
Ныряет руками по шее назад, вдавливаясь в линию роста волос.
В глазах искрит. Резко вдыхаю воздух… И медленно выдыхаю, пытаясь расслабиться. Волшебные пальцы, словно чувствуют каждый нерв, до приятной боли придавливая везде, где я хочу их чувствовать.
Моë лицо абсолютно неконтролируемо плывёт опять в какие-то эмоции.
— Не сжимай губы и зубы. Проходится тыльной стороной пальца с несколькими колечками вдоль моих губ. Я чувствую… Их три… На каждой фаланге по одному. И я едва торможу, чтобы не прикусить этот пальчик.
Не могу держать открытыми губы, потому что горло моë хочет стонать от ощущений.
Она присаживается в изголовье на кресло.
— И горло расслабь…
Горячие ладони скользят по моим щекам, одна на горло, вторая на грудь.
— Дыши… Глубже… Ещё глубже… Медленее… — её лицо касается моего виска.
У меня вырывается тихий стон.
Ну что ты делаешь, женщина?…
Тело рефлекторно пытается выгнуться дугой, чтобы вдавиться хоть во что-нибудь. Ловлю его, пытаюсь снова расслабиться.
Дыхание глубокое шумное… Кислород пьянит ещё сильнее.
— Так и дыши.
Руки скользят по моим плечам разминая мышцы. Это кайф, да. Но так мало…
— А… «шаг вперёд» можно? — вырывается у меня.
И тут же прикусываю язык. Если она сейчас тормознет…
— На живот.
«Шаг вперед» вообще отрывает башку!
Вдоль моего позвоночника горячие, тяжёлые камни. А пальцы Аиши рисуют узоры по моим волосам.
— Сколько ты положил на свои плечи… Такие ноши нужно разделять. Иначе, спина начнёт болеть.
К сожалению, мне не с кем.
Пальчики скользят по затылку, за ушами… И этот факт, что не с кем, перестаёт меня печалить. Я отключаюсь, чувствуя только это скольжение.
— Это место, где ты всё с них можешь снять. И не думать ни о чем… Чувствовать только мои руки. Сконцентрируй внимание вот здесь…
Вдавливает палец в выемку первого позвонка. Вращательное движение. Следующий позвонок. Вращательное движение… Следующий…
Моë сознание сужается до этого ощущения. Я плыву за ним до копчика, чувствуя, как она стягивает простыню по бёдрам чуть ниже.
Остывающие камни меняются на новые — ещё тяжелее, ещё горячее…
Я тихо урчу от удовольствия, пока она прорабатывает мышцы.
И каким-то чудом, несмотря на болезненную эрекцию, это тоже расслабляет.
Её предплечья скользят по пояснице. Кулаки… Ребра ладони… Всё так плавно, скользко… В ритме тягучего чувственного секса… Это похоже на танец.
Горячие камни исчезают. Ставя колено на массажную кушетку. Она уверенно и неожиданно прощелкивает мне спину в нескольких местах, где замучили ноющие зажимы.
— Аа… Ау… — с шипением прогибаюсь от кайфа.
А потом снова массаж. От её масла спина полыхает.
Мне кажется я уже вечность в этом кайфе. А ещё кажется, что она сейчас закончит, а мне очень мало.
Запах спирта…
— Не двигайся. Потерпи… — шепчет она, ласково поглаживая по плечу.
Это иглы.
С шипением закатываю глаза, когда она протыкает нервные окончания.
И почти сразу неприятное ощущение отпускает.
И вообще я забываю про иглы, потому что она двигает простыню по моим бёдрам и уходит на нижнюю часть тела. Массаж поясница… ягодицы… бёдра… икры…
Это не имеет никакого отношения к спортивному массажу. Вообще никакого. Это чисто релакс…
Когда она добирается до ступней, меняет масло на что-то охлаждающее.
А потом по её просьбе я переворачиваюсь на спину. Туже затягивая простыню. Потому что вспорю её сейчас нахер!
И она, конечно, видит, как я её хочу.
— Ногу в колене согни…
Прижимая моё колено к своему телу, медленно прорабатывает приводящую мышцу в паху.
Мы смотрим друг другу в глаза. Её взгляд очень спокойный.
А я в секунде от того, чтобы сорваться с этой кушетки и не впиться в её губы, засунув член сначала ей в руку, потом в рот, потом…
Тело опять неконтролируемо пытается двигаться, идя на поводу у фантазии.
Тяжело сглатываю.
— Аиша… — хриплю я.
Ты не боишься, что тебя в процессе просто изнасилуют? — хочется спросить мне.
Потому что я вообще-то весьма далёк от насилия. Но я очень не далек сейчас в мыслях о том, чтобы отпустить сдыхающего от желания зверя и проигнорировать любое сопротивление.
Не отвечая, обходит стол, принимаясь за второе бедро.
— Закрой глаза… Дыши…
Господи, у меня сейчас судороги будут…
Но я подчиняясь, тихо постанывая, дышу глубже. Кровь чувствительно пульсирует в паху, распирая головку. Мне кажется весь вес с моих плеч вдруг рухнул именно туда.
И да, я ни черта не могу сосредоточиться больше ни на чем, кроме её прикосновений.
Тело местами горит, местами немеет, местами просто поёт. Я даже не могу глаза открыть больше.
Эйфория и неадекват полный!
И именно потому, что она точно не шлюха. Она — богиня… И десять — это точно не «хеппи-энд».
— Что такое «десять»? — выдыхаю, гася стон.
— Контроль дыхания.
Это как?..
Поднимаю тяжёлые веки.
— И… Сон. Но не в этот раз.
Гладит моë лицо, заставляя закрыть глаза.
— Остановимся на восьмёрке.
— Что это — восемь? — рефлекторно поворачиваю лицо, пытаясь прикоснуться губами к ладоням.
Нажимает на педаль. Кушетка неожиданно опускается вниз. Спинка слегка поднимается.
— Восемь — это объятия.
— Что?…
Накрыв пледом, усаживается сзади меня. Укладывает спиной к себе на грудь. Прижимает к себе, обнимая поверх плеч.
— Человеку нужны объятия… — шепчет мне в ухо. — Тебе — очень.
— Очень… — киваю я, закрывая глаза.
Рисует по мои ладоням, лицу.
Иногда сжимает меня крепче. Это вводит в какой-то транс…
Я дышу её запахом. При груди разливается расплавленный тяжёлый металл.
