Я иду не оглядываясь и не замечая никого. Рядом с обочиной тормозит огромный внедорожник, я это подмечаю мельком, продолжая идти вперед, прохожу мимо гигантской машины и слышу хлопок двери.
Слезы мешают, шмыгаю носом, когда позади себя слышу грубый хриплый голос.
— Далеко собралась, красивая?
Глава 2
Немного ранее
— Мне очень нужны дополнительные часы работы, — проговариваю, глядя в глаза главному менеджеру ресторанного комплекса с пафосным названием “Элит” Веронике Зуевой.
Женщина отрывается от бумаг, которые изучает, и окидывает меня внимательным взглядом.
— Журавлева, ты у меня числишься сотрудницей клининговой службы, так?
Киваю.
— У нас сейчас массовая нехватка персонала. Ты взяла уже дополнительные часы на прошлой неделе. Работаешь, что называется, на убой, про какие еще часы может быть речь?! Мне не нужно, чтобы ты филонила и начали поступать жалобы из-за того, что кто-то не справляется и дрыхнет на рабочем месте!
Поджимает губы и поправляет коротко стриженные волосы, а я вспоминаю, как недавно из-за нерасторопности были уволены пара сотрудниц.
Женщина Вероника Кирилловна эффектная, несмотря на то, что ей далеко за пятьдесят, выглядит она на тридцать с хвостиком. Следит за собой, что не мудрено с такими-то деньжищами.
— Я слышала, что Виталий Григорьевич сетовал, что у вас девушка заболела. Я могу подменить!
— И много чего еще ты слышала? — приподнимает скептически бровь. — Видимо, у тебя времени действительно достаточно, чтобы еще и за управляющим следить.
Откидывается в кресле и смотрит на меня в упор, рассматривает. Едко так. Не по себе становится.
— А я смотрю, ты не промах. Всего ничего тут, а уже решила подсуетиться…
Проговаривает прищурившись. А я комкаю в руках старый платок. Плохая привычка теребить что-то в руках, когда нервничаю.
Хотя в чем-то главная права. Сюда на работу так просто не попасть. Нужны рекомендации, которых у меня нет.
— Я все понимаю, Вероника Кирилловна, но я старательная и исполнительная. За два месяца, я думаю, вы уже сделали выводы о моей работоспособности.
Раздается неприятный скрежет. Вероника Кирилловна царапает алыми коготкам полированную поверхность своего стола.
Видимо, мои доводы ее не впечатляют.
— Мне просто очень нужен дополнительный заработок. Я в отчаянии, прошу. Я… на все готова, буду старательной, вы не пожалеете! Обещаю!
— Дополнительный, говоришь?
Опять вопрос и длинный алый ноготок поправляет белоснежную прядку в модельной стрижке.
И опять я чувствую на себе едкий взгляд, от которого хочется поежиться.
У Вероники Кирилловны проскальзывает что-то странное в глубине голубых глаз.
Раздается звонок и женщина отвлекается на разговор, и по мере ее ответов замечаю, как лицо меняется, взгляд, впивающийся в меня, становится все более тяжелым.
— Хорошо. Я организую. Но вы вгоняете меня в жесточайшие рамки…
Женщина откладывает телефон и, сцепив пальцы в замок, продолжает рассматривать меня. Становится неприятно. Хочется поправить на себе одежду.
Зуева имеет тяжелый характер, персонал ее не любит, и я начинаю понимать почему, но пока это мне видится просто как деловая хватка. Она спуску никому не дает.
— Кажется, ты везучая, Коршунова. Думаю, у меня есть что тебе предложить…
— Я — Журавлева, — поправляю на автомате, но женщина и бровью не ведет. Запоминать подчиненных она, видимо, не любит. Или же это мне так повезло. Когда, скажем, запомнилось, что фамилия у меня ассоциируется с птицей, только непонятно, с какой.
— Да какая разница. Мне по большому счету фиолетово, Журавлева ты или Коршунова. Главное — это чтобы клиенты всегда были довольны нашими услугами. Значит так. Часы дополнительной работы появились. На закрытом вип-этаже работать придется. Но там — уровень класс, все нужно делать на совесть. Иначе начальство три шкуры спустит.
Чудом удерживаюсь, чтобы не закатить глаза от всего этого пафоса. Будто меня в секретари к президенту хотят отправить, а не полы драить.
— И вот думаю, отдавать мне тебе эту возможность… или придержать и продолжать поиск нужной кандидатуры…
Улыбается многозначительно и скользит взглядом по моему скромному платью.
И опять вызывает страшное желание передернуть плечами, чтобы отделаться от этого липкого взгляда.
— Я очень старательная, Вероника Кирилловна, работаю на совесть вне зависимости от всего. Буду стараться оправдать ваше доверие, если выберете меня.
Складываю руки на груди. Я прошу всего лишь о месте уборщицы. Как бы это громко ни называлось — сотрудница клининговой службы, но по факту убирать приходится много, полы драить и по большому счету нет разницы между богатыми и очень богатыми завсегдатаями этого злачного места.
«Элит» — это огромный многоэтажный комплекс с разными зонами отдыха. Почему сие строение называется ресторан — не знаю.
Женщина щурится и опускает глаза, просматривает свои документы. Молчит, словно прикидывает для себя что-то.
— Ты уверенна, что готова для ВИП-обслуживания?
Опять задает вопрос и что-то царапает слух, словно есть в этом предложении еще что-то тайное, но я списываю это на высокий уровень заведения, в которое мне удалось устроиться на работу пару месяцев назад. Все здесь от мраморного холла ресторана до люксовых переговорных, предназначенных для бизнес-встреч, украшенных дорогой мебелью, говорит о лоске и богатстве.
Здесь проходят закрытые вечеринки, для которых бронируют ВИП-этаж. Там вроде даже особые клиенты имеют свои личные лоунджи, в которых могут отдохнуть.
Особого дела до всего этого мне нет. Здесь водятся состоятельные люди, но я с ними не встречаюсь. Убираю помещения, когда они пустуют.
— Так ты уверена, Коршунова?
Опять задает вопрос, и я киваю. Уже не поправляю, что я Журавлева. Бесполезно.
Почему-то кажется, что как минимум сейчас прохожу фейс-контроль.
Задумчивое молчание длится еще пару секунд, пока Зуева медленно перекладывает бумаги из одной стопки в другую.
— Завтра нас посетит важный гость. Клиент привередливый и нам повезло, что для своего отдыха он выбрал наш ВИП.
Голос менеджера наполняется нотками восхищения и даже тембр меняется на подобострастный. С обычными сотрудниками она общается свысока, а тут растекается патокой при одном упоминании гостя.
— Придешь в ВИП ровно в двенадцать ночи и сделаешь все, чтобы Шахов Аслан Шамилевич остался довольным. Чтобы все по высшему разряду…
— Я всегда с ответственностью подхожу к исполнению своих обязанностей.
Вероника Кирилловна поднимается из своего кресла, демонстрируя ярко-лиловый брючный костюм, который в облику сидит на излишне костлявой фигуре женщины.
В несколько шагов она подходит ко мне и вглядывается в мои глаза.
Поднимает руку, и я замечаю на ее запястье золотой тяжелый браслет, усыпанный камнями. Она неожиданно хватает меня за выбившуюся из пучка прядку и рассматривает мои волосы, скользит взглядом по моему лицу.
— Хорошо. Я пойду на уступку и сделаю тебе королевское одолжение. Будешь работать в лоундже Шахова. К его прибытию все должно быть готово. В работе с ВИПами за малейший недочет у нас отвечают головой. Выкину на улицу без рекомендаций, если хоть что-то не понравится нашему дорогому во всех смыслах гостю.
— Я все сделаю.
— Конечно. Сделаешь.
Делает короткую паузу и, наконец, отпускает мой локон, а затем оглушает именем, которое на слуху у всего города:
— Шах не тот человек, которого стоит разочаровывать…
— Шах?
Переспрашиваю. Что-то царапает. Даже я слышала прозвище одного из самых влиятельных людей, но Зуева морщится и поправляет меня.
— Шахов. Аслан Шамилевич, Журавлева. У тебя еще и со слухом проблемы?!
— Со слухом проблем нет.
Отвечаю, поджав губы. Не переношу я менеджера в больших количествах. Слишком токсичная она женщина. Злая.
