Невеста напрокат, или Подари мне себя - Вероника Касс

Как будто я его вынуждала или на чем-то настаивала, нет. Совсем нет. Помощи я попросила у него единожды, а вся его дальнейшая забота была лишь его инициативой и не могла не оставить следа в моей душе.

Мне было приятно. Безумно. 

Я сорвалась в Россию сразу же, тем более у меня как раз был короткий отпуск. Закончился один длительный контракт, и я вот-вот должна была подписать новый, поэтому с такой легкостью бросила все и уехала. Не знаю, что говорило во мне в первую очередь, но я просто не могла позволить себе не присутствовать на похоронах Станислава Владимировича. 

Благо Ярослав меня не заметил. Это стало моей победой. И вот сегодня я ощутила полный провал, сидела, сложив руки на ногах, и рассматривала маникюр, при этом гипнотизируя собственные пальцы, чтобы они меня не выдали и не начали дрожать, а потом сжимать коленки своей хозяйки.

Я боялась. Я чертовски испугалась всего, что произошло. Один раз встретилась взглядом с мужчиной, который по документам до сих пор был моим мужем, и еле скрыла дрожь. Беспокойные мурашки побежали целым ворохом по моему телу. 

Огнев смотрел так, словно уже вынес мне очередной приговор без суда и следствия и собирался препарировать прямо здесь. Не выходя из этого кабинета, не отходя от стола юриста, который в этот момент начал передавать завещание всем по очереди. Сначала дочери покойного, потом жене, затем мне. 

Ярослав все это время смотрел на меня. Я чувствовала всем своим естеством его взгляд, прожигающий меня насквозь, испепеляющий мои внутренности и наполняющий их огнем, не дающим мне спокойно дышать. 

Так было всегда. Он смотрел, а я не чувствовала себя самой собой. Рядом с ним я была готова быть кем угодно, но не собой. И сейчас малодушная часть меня тоже хотела исчезнуть, сгинуть с земной поверхности лишь потому, что так желал Огнев. 

Я уставилась на лист с текстом завещания, но не видела ничего, сжала пальцами бумагу и почувствовала, как глаза стали наполняться влагой. 

Нельзя. Я не заплачу. 

Я столько дней готовилась к этой встрече. И что же? Все бессмысленно? Нет-нет. Я не заплачу. 

Кивнула, будто бы ознакомилась со всем, и вернула бумагу юристу, тот сразу же приподнялся и отдал лист Огневу.

Я видела боковым зрением, но не поворачивалась. Не могла. Встретиться еще раз с ним взглядом равносильно смерти. Смерти красивой и независимой Марго. Ведь где-то глубоко во мне до сих пор живет юная Риточка, которая по-прежнему тоскует по несбывшимся надеждам, предмету своего обожания и первой любви. 

Чего уж тут. 

— Мы можем быть свободны? — спросила жена покойного, и я в этот момент была ей очень благодарна.

— Сначала нужно расписаться. Леночка, — обратился нотариус к своему ассистенту, — все готово?

Девушка кивнула и поднялась со своего места с какой-то бумагой.

— Давайте я первая, — подняла я руку пальцами вверх, как на уроке, при этом покосившись на своего мужа, который все еще изучал завещание. Это был шанс сбежать отсюда побыстрее. 

Я быстро поставила свою закорючку, даже не ознакомившись с текстом, в голове нарастал гул такой степени, что мне было в этот момент абсолютно все равно. Хоть почку я заложи, главное — поскорее выбраться из этого душного помещения, которое казалось мне маленькой клеткой несмотря на то, что кабинет был огромным и, чего уж тут, шикарным. 

Немым кивком головы я попрощалась со всеми присутствующими, кроме Ярослава, тот до сих пор читал завещание, и поспешила на выход. Хотя это мне казалось, что я спешила. На самом деле я шла отточенной за годы практики походкой. Не быстрее, не медленнее. 

Взялась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Стоило только ступить в коридор, как у меня закружилась голова от облегчения. 

Сделала шаг, второй, третий, и, кажется, жизнь начала налаживаться. Ко мне вернулся столь необходимый воздух. И именно в этот момент меня крепко дернули за плечо и запихали в ближайшее помещение.

— Туалет, серьезно? — фыркнула, теряя все самообладание.

— Случайно получилось, — усмехнулся Ярослав, глядя на меня своими стальными глазами, а у меня внутри кошки заскреблись. И, судя по размеру когтей, которыми они меня царапали,  это были настоящие тигрицы, потому что они драли мою душу изнутри в клочья, когда я смотрела на такое знакомое и до боли родное лицо, которое в то же время было чужим и далеким настолько, насколько могут быть далеки друг от друга разные галактики. 

Жесткие, надменные черты мужественного лица, взъерошенные густые светлые волосы, хмурый взгляд и приоткрытый рот, которым Ярослав часто глотал воздух, словно ему было так же, как и мне, тяжело дышать. 

Я смотрела на него и не могла оторвать взгляд. 

Часто вздымающаяся грудь, крепкие руки, одна из которых опаляла своим прикосновением мое плечо, выжигая на нем свою метку.

Нам нельзя. Нельзя так близко. 

— Отпусти меня, — шепнула, теряя себя. Из последних сил пытаясь не показать то, как он все еще на меня действует.

Ярослав

— Отпусти меня, — прошипела она, но я лишь крепче сжал ее запястье.

— Пошли, — холодно отчеканил, добавляя стали во взгляд. Чтобы она с первого раза меня услышала и не вынуждала сжимать ее руку еще крепче.

—  Куда, интересно? — спросила и дернула рукой.

— В клинику. Отведу тебя к гинекологу или куда там в таких случаях надо.

— Это еще зачем? — растерянно шепнула она, и я на мгновение поверил, что это было искренне.

— Чтобы убедиться в том, что ты не беременна от одного из своих многочисленных спонсоров.

— Что?

— Пошли, — упрямо повторил скорее для самого себя, потому что опустил взгляд и засмотрелся на загорелую грудь, аппетитно выглядывающую из не особо-то и откровенного выреза. Так и хотелось оттянуть ворот ее платья.

— Ну уж нет! А что, если беременна? Господи, Огнев, да ты слышишь, что говоришь?

— Слышу. Ты же сама понимаешь, что тебе будет только хуже при этом “если