id="id2">
Кристина. За неделю до…
Я стою напротив зеркала и придирчиво осматриваю своё золотистое коротенькое платье. Слишком сильно облегает, особенно бёдра. Может, стоит надеть другое? Поворачиваюсь спиной и почти с ненавистью таращусь на объект, который так сильно бьёт по моему самолюбию — свою задницу. В памяти всплывают въедливые слова Андрея: «Какая же у тебя толстая жопа».
В то утро я стояла на кухне в домашних шортиках и пекла ему на завтрак блинчики. А он сидел позади, за столом, уминал их, и, видимо, разглядывал мою пятую точку с особой внимательностью. С тех пор по дому я ходила исключительно в домашнем халате.
Мы начали встречаться с Андреем, когда мне было восемнадцать. Тогда я ещё носила одежду размера «S». Через два года я, безумно влюблённая, бросила учёбу и уехала вместе со своим ненаглядным в Москву. Ещё через год, когда наша страсть поутихла, я увлеклась журналистикой и пошла на журфак заочно, параллельно работая над колонкой сплетен в одном небольшом журнале. Когда мне исполнилось двадцать три, мы задумались о ребёночке. Андрей к этому времени добился определённых успехов в фирме, на которую работал, и поднимался по карьерной лестнице всё выше. А я решила оставить попытки пробиться в штат на более высокую должность и посвятить себя семье. Только создать эту самую семью, с весёлыми милыми карапузами, у нас никак не получалось. Год безуспешных попыток и походов к врачам ничего мне не дали, кроме страшного диагноза — бесплодие. Я проходила массу обследований, и врачи разводили руками со словами: «Анализы в норме, нарушений в работе эндокринной системы не наблюдается, нужно проверить партнёра».
Ох, если бы это было просто! Андрей категорически отказывался сдавать анализы на спермограмму, ворча при этом:
— У меня в роду все мужики с детьми, так что я здоров, а вот твоя тётка бездетная! Так что давай, лечись.
Слушать доводы, что моя тётка к своим пятидесяти годам так и не вышла замуж, он не хотел. Мол, мы тоже не расписались, но ведём половую жизнь, и детей планировать нам это не мешает. Сдаваться я не хотела. Мне остро хотелось почувствовать себя женщиной, способной подарить миру новую жизнь. По назначению врача я стала принимать гормоны и ещё за один год моя «S»-ка плавно перетекла в «М»-ку.
Андрея снова повысили на работе, и он стал часто пропадать то в офисе, то в командировках. О регулярных попытках завести малыша оставалось только мечтать. А потом появились первые «комплименты» моим новым формам. Я старалась мало есть, полностью исключила мучное и сладкое, пропадала в фитнес центре, но победить гормональные препараты мне так и не удалось.
К торжественному вручению диплома я, наконец, смирилась с мыслью о бездетности, бросила гостями пить таблетки, устроилась на телевидение внештатным корреспондентом и с головой ушла в работу. Первым мои старания заметил Ренат Залуев. Это был мужчина в годах, занимающий должность продюсера программы «Один час со звездой», которую вела его жена. Он-то и взял меня в штат, выпросив для меня десять минут эфира в начале своей программы, так сказать для разогрева. «Один час со звездой» стремительно теряла популярность, финансирование срезали, а потом и вовсе поставили вопрос о закрытии. Ренат был не из робких и всячески боролся за спасение своего дела. Он решил внести новшества, а именно — меня, корреспондента, который будет проводить для приглашённых звёзд неожиданные испытания. Задания мне поручались самые немыслимые. К примеру, однажды, я должна была заставить сорокалетнюю певицу эстрады прокатиться со мной на американских горках. Мне, конечно, удалось её уговорить и собственным правым ухом удостовериться, что визжит она отнюдь не по вокальному, а как десять перепуганных поросят. Как ни странно, этот приём сработал. Добавив в унылую передачу шоу-элементы, Ренат смог поднять передаче рейтинг и вернуть зрителей к экранам. Наши выпуски становились популярнее и в интернет-каналах, поэтому моё имя стали произносить всё чаще. Я настолько втянулась в свои короткие десять минут, что стала самостоятельно выдумывать всё новые причуды для зрителей. Ренат одобрял все мои безумные идеи, и вскоре наши приглашения стали принимать даже самые именитые звёзды, несмотря на скромный гонорар. Их больше волновал подъём своего рейтинга перед публикой.
Моя карьера шла в гору. Вместе с должностью эксперта меня пригласили в вечерние новости. Это были другие возможности и другая заработная плата. Рекомендацию я получила от самого Марка Геннадьевича — генерального директора, поэтому никто даже пикнуть против не посмел. Отказываться от своих десяти минут в передаче я не стала, и работала как пчёлка, несмотря на возросшую нагрузку.
Андрея не устраивало моё пристрастие к работе, ведь теперь не только он, но и я ездила в командировки и появлялась дома только для того, чтобы поспать. Холодильник пустовал без вкусняшек, мой вес практически вернулся в норму, а общение с гражданским мужем сводилось к коротким вежливым фразам: доброе утро и спокойной ночи.
Разумеется, это могло привести только к тому, что в итоге и произошло. Однажды, после возвращения из командировки, я наткнулась на женские трусики в ванной. Они были не моего размера и фасона — маленькие, ажурные и явно дорогие стринги. На зеркале отсутствовали мои зубная щётка и крема. А на моём трюмо стояла чужая косметика и духи. Мои же женские принадлежности я нашла в небрежно брошенном у входа пакете.
— Дрюсик, ну потерпи, что ты как маленький! — Дверь в квартиру распахнулась, и в прихожую ввалились два переплетённых тела.
Мой Андрей обжимал маленькую и тоненькую как тростиночка девушку и целовал так, словно сожрать пытался. Я стояла в шоке, не зная куда себя деть, до тех пор, пока не оказалась обнаруженной.
— Ой! — пискнула девица, спрятавшись за спину Андрея.
Он же окинул меня невозмутимым взглядом и холодно бросил:
— Твои вещи в чемодане на балконе.
— Вот как… — вымолвила тихо.
— Только давай без скандалов, — цокнул он языком, скрещивая руки на груди. — Анютке волнения противопоказаны, она беременна.
Это было как удар молнии. Чётко, в самый центр солнечного сплетения, так, что не вдохнуть, не выдохнуть.
Беременна.
Я чувствовала, как боль током вьётся по телу, и не могла пошевелиться. Она беременна, не я. А мой женский организм — самая настоящая ошибка природы…
— Какой срок? — спросила ещё тише.
— Десять недель, — пискнула девушка из-за спины. — Предупреждаю, я не позволю себя оскорблять!
Почему-то оскорблять мне её не
