успокоить.
— Все в порядке. Виталий сегодня взял выходной по семейным обстоятельствам.
Оторвав взгляд от моего раскрасневшегося лица, он смотрит ниже, на кисти, покрытые шрамами. Мне моментально хочется их прикрыть, хотя, казалось, что я давно смирилась с нашей неделимостью друг от друга.
Мне было двенадцать, когда я попала в аварию. Мы с классом поехали на экскурсию в соседний город, и на заснеженной дороге машина угодила в кювет. Водитель заснул за рулем. Вспоминать это я не люблю, потому как пострадала сильнее остальных. Долго пролежала в стационаре с переломами, пропустив половину школьного года. Маме тогда пришлось устроиться санитаркой на полставки, чтобы ухаживать за мной. Тяжелые были времена. А Лена единственная из всего класса приходила ко мне каждый день и помогала наверстывать пропущенную программу. Вот и сейчас выручает. Такой друг, как она, на вес золота.
— Борис Александрович, отец Лены, — представляется мужчина, оставив дефект моей внешности без комментария.
Его глаза немного теплеют, и я снова не знаю, куда себя деть. Из головы начисто вылетают слова, которые собиралась сказать. Кажется, я представлялась? Или мне стоит напомнить свое имя еще раз?
К счастью, пауза и мое зажатое состояние остаются незамеченными, потому что в этот момент раздаётся громкая трель телефонного звонка. Переключив все внимание на невидимого собеседника, отец Лены начинает отдавать ему распоряжения и делает это так внушительно, что даже у меня возникает желание незамедлительно их выполнять. Я делаю вид, что не подслушиваю, и пялюсь в окно, но в отражении все равно натыкаюсь на татуированные кисти в обрамлении белоснежных манжет. Кольца на пальце Бориса Александровича почему-то нет. А моя мама много лет его не снимает, хотя отец давно умер. И папу я почти не помню. Вернее, напрочь забыла, как это, когда он у тебя есть.
Закончив говорить, отец Лены кладет телефон на консоль, и какое-то время мы едем молча. Я бы и рада придумать тему для беседы, но на ум совершенно ничего не идет. Более того, я жалею, что опрометчиво не села на задний диван. Там было бы намного комфортнее.
— Первый раз в столице? — снова прерывает тишину низкий грубоватый голос.
Что-то в облике и поведении мужчины заставляет меня находиться в напряжении. Мне совсем не нравится это состояние.
— Да, — киваю я и быстро отвожу взгляд к окну, чтобы не быть заподозренной в разглядывании. Автомобиль резко перестраивается в левый ряд, и стрелка спидометра ползет вверх, отчего меня плавно вжимает в сиденье.
— Я высажу тебя возле дома — дальше придется разобраться самой. Когда Лена вернется, покажет тебе твою комнату. С прогулками по городу лучше повременить и дождаться Виталия. Лена пока плохо ездит за рулем. Так мне будет спокойнее.
Я ловлю себя на мысли, что Ленка ни разу не говорила, чем занимается ее отец. Или попросту я пропустила мимо ушей ее слова, не придав им значения. Хотя вряд ли эти знания помогли бы мне поддержать разговор.
Спустя двадцать минут машина останавливается у ворот, которые немедленно ползут вверх, открывая взгляду шикарный двухэтажный дом. Я такие видела только на картинках в интернете. На мгновение аж дух захватывает. Это здесь я буду жить?
— Проходи в дом и располагайся, — долетает до меня голос Лениного отца. — Еда в холодильнике, с остальным, думаю, разберешься.
— Спасибо, что разрешили мне у вас пожить. — Набравшись смелости, я заглядываю ему в глаза. — Это ненадолго. Со второго семестра обещали дать комнату в общежитии, и я сразу съеду. Надеюсь, Ленина мама не будет возражать?
На секунду мне чудится, что взгляд напротив леденеет.
— Нет, не будет. Мы с Леной живём вдвоем. Мне пора ехать, Сона. Не забудь забрать рюкзак.
— А вот и я-я-я! — Светясь улыбкой, Ленка сходу сбрасывает с плеча сумку и заключает меня в объятия. — Привет, моя лапуля! Сколько мы с тобой не виделись? Года три?
— Примерно, — подтверждаю я, обнимая ее в ответ и радостно жмурясь.
Я сильно по ней скучала. Подруги у меня были, но такой близкой как Лена — ни одной.
— Ты так изменилась. — Отстранившись, она оглядывает меня с ног до головы и улыбается шире. — Выше стала, как будто, и мясо где нужно наросло.
— А у самой-то! — смеюсь я, выразительно глядя на ее грудь. — За тобой, наверное, парни толпами бегают. Выглядишь на пять с плюсом.
Лена и правда сильно похорошела. В девятом классе она была не оформившимся подростком, носившим кеды и футболки с изображением любимой корейской поп-группы. Сейчас передо мной стоит эффектная девушка в модном топе и брюках, выгодно подчеркивающих все нужные изгибы. За три года я тоже изменилась, но едва ли настолько сильно.
— Это все местный воздух, — шутит Ленка и, щелкнув пультом от телевизора, плюхается на диван. — Ну, ты как? Освоилась тут немного? Извини, что не смогла встретить. Срочно пришлось на другой конец города тащиться. Вы нормально доехали?
— На какой вопрос отвечать первым? — иронизирую я, опускаясь с ней рядом. — У меня все хорошо. В доме пока не освоилась, потому что на это понадобится минимум неделя… — Я с намеком обвожу глазами стены. — Он у вас просто огромный. Я даже не ожидала, что настолько…
— У папы все с размахом, — весело, и как мне кажется с гордостью, вставляет Лена. — Ты же с ним познакомилась?
Я чувствую легкое покалывание на щеках и в очередной раз удивляюсь такой реакции. Пора бы уже успокоиться.
— Познакомилась. И кстати… — я смотрю на нее с упреком. — Могла бы и предупредить, что твой отец сам меня встретит. Я его поначалу за водителя приняла.
Прикрыв глаза ладонью, Лена беззвучно смеется.
— Бедный папа. То есть, часы за пять лямов на его запястье тебя не смутили?
— Будто бы я разбираюсь в часах, — ворчу, невольно вспоминая в этот момент кисти, покрытые татуировками. — В общем, если бы ты предупредила, мне бы не пришлось чувствовать себя дурой и извиняться.
— Ладно, забей. Я папе про тебя все уши прожужжала, так что он уже заочно тебя любит.
Такое замечание вызывает во мне нервный смешок. Борис Александрович заочно меня любит? Сильно сомневаюсь.
— Так! — Лена с энтузиазмом хлопает в ладоши и встает. — Какой у нас
