сразу сердце наружу, как у кота Тома в известном детском мультике. А она тоже что-то почувствовала. Не знаю, было ли у неё то самое "Бам", но щёчки реально покраснели, а взгляд таким суетливым стал, расфокусированным даже.
Ехали в полной тишине и это реально напрягало. Включил на магнитоле радио, но всё не то. Диалог нужен, но вот о чём с ней говорить — дупля не дам. Она девочка взрослая, умная, в банке работает. С такими я не привык общаться, да и не люблю это дело в принципе. Обычно молча бабло отстёгиваю, чтобы поменьше этого диалога было, а больше по делу, на кровати. А тут реально захотелось поговорить. Голос её понравился, да и сама она прям в душу запала.
— Наташа, а вам нравится ваша работа? — спросил первое, что в голову пришло.
— Да, — коротко ответила и взгляд в окно устремила, демонстрируя всем видом, что не настроена на диалог.
Надо бы другое спросить, к примеру, что сегодня вечером делает.
— Вот здесь тормозните, — рукой указала на хлебную будку справа.
Сбавил скорость и, включив поворотник, перестроился в правый ряд. Когда машина остановилась, корпусом развернулся к девушке и, приспустив с глаз «авиаторы», стал откровенно пялиться. Наташа засмущалась вся, засуетилась. За уши заправила выбившиеся из причёски непослушные локоны, одёрнула строгую офисную юбку вниз. А я тоже юбку её одёрнул, мысленно, конечно, и по ноге провёл вверх, останавливаясь на внутренней стороне бедра. Даже стало интересно, какого цвета трусики, да и какие они: тонкое кружево или же предпочитает натуральный хлопок. Улыбнулся своим догадкам. Нет, такая натуральная красота только натуральное носить будет. Однозначно хлопок!
– Наташа, а вы любите кофе? — издалека зашёл, рассчитывая, что слово за слово и свидание само собой нарисуется.
— Нет.
— А чай?
— Да.
— Отлично. Какой?
— Зелёный.
— Чистый или с добавками?
— Радмир Вячеславович, — вздохнула и, склонив голову набок, подозрительно сощурилась. — Вы интересуетесь, потому что хотите меня отблагодарить? Ну, презент там или что-то в таком духе? Так не надо. Я просто выполняю свою работу.
— Нет. Я вас пригласить хочу. На чай. Зелёный.
— Лучше бы был презент, — пробубнила Наташа и в спешке отстегнула ремень безопасности. Потянулась открыть дверцу, но в последний момент я за руку её схватил и она обернулась.
— Простите, — виновато произнёс, разжимая тиски.
— Спасибо, что подвезли. Жду вас с недостающей справкой из налоговой.
— А на чай? Ждёте?
— А на чай у меня муж есть. Всего вам доброго! — выдала Наташа и у меня внутри всё оборвалось.
Замужем! Твою мать…
Глава 2
Еле ноги унесла. Он так смотрел на меня, так смотрел! Да я в жизни не помню, чтобы кто-то так глазами раздевал и даже Вова в первый год наших отношений не умел будоражить мои фантазии одними лишь глазами. А у Сташевского это не глаза, а омуты. Самые настоящие. В них только посмотреть, задержаться совсем ненадолго и пропасть можно.
Похлопала себя по щекам. Всё нормально. Я пришла в чувства, а ноги слабые и дрожащие руки? Так от волнения. Лизка же опять заболела, нервы сдают — хочешь не хочешь.
Оглянуться не посмела, да и зачем? Я же слышала, что машина никуда не уехала и стояла на прежнем месте, откуда сбежала меньше минуты назад. И мне даже оглядываться не нужно, чтобы в этом убедиться — спину так пронизывает тяжёлый взгляд, что по позвонкам прыгают мурашки настоящим табуном.
А он красивый. Вот правда. Я давно не встречала таких, чтоб аж дух захватывало, когда смотришь. Темноволосый. Кожа смуглая с бронзовым оттенком. Лицо с грубыми неправильными чертами. Широкие ровные брови, причём одна бровь короче другой и чуть выше. Глаза большие. Тёмные, как горький шоколад. Чёрные пушистые ресницы, вот бы мне такие и можно было не заморачиваться над макияжем. А нос… Обычный, длинный и сломанный — это очевидно, горбинка на переносице слишком ярка выражена. Но ему это всё очень даже идёт. И тонкие поджатые губы тоже идут. И лёгкая небритость, которую я всегда считала признаком сексуальности у мужчин.
Радмир…
Имя его прошептала, просмаковав каждую букву. Редкое старославянское имя, красивое, как и его владелец. И будь я немного моложе, то сходила бы на чай с владельцем этого самого имени. Господи… Да что я несу? Никуда я была не пошла, даже будь помоложе. Я же замужем одиннадцать лет. И мужа своего жуть как люблю, а ещё у нас крепкая семья и маленькая дочка, как подтверждение неземной любви.
Решительно мотнула головой, прогоняя образ Сташевского. Прочь из моих мыслей, там всё занято Островским уже очень давно, причём совершенно законно!
Двинулась вперёд и, пока шла к детскому саду, ни разу не оглянулась. А оказавшись в группе, первым делом осмотрела ребёнка. Всё, как и говорила воспитательница: вялая, бледная, лоб горячий, дыхание тяжёлое.
— Как ты моя, принцесса? Что-то болит?
Лиза только головой качнула, а сама ко мне прижалась, обхватывая мои бёдра обеими руками.
— От обеда отказалась. Так ничего и не поела, даже толком не завтракала, — сказала воспитательница Лизы.
— Всё понятно. Спасибо, что позвонили, Оксана Анатольевна.
Попрощались с воспитательницей и, забрав из шкафчика небольшой рюкзачок со сменной одеждой, вышли из группы в коридор. На лестнице Лиза едва ногами передвигала. Выглядела она очень болезненной и это рвало моё сердце на маленькие кусочки. Ненавижу, когда болеет ребёнок. В такие моменты я просто на стенку лезу от бессилия. И помочь хочу, забрав всю болячку на себя, но это же невозможно, в принципе.
Сразу после садика поехали на такси в поликлинику. Педиатр диагностировал ангину и меня прошибло холодной испариной. Да где она умудрилась её подцепить? Это же инфекция всё-таки. Врач отправила нас на больничный и назначила лечение на дому. Опять антибиотики, но без них мы точно не справимся. Лиза болезненной растёт. Как заболела трахеитом ещё до годика, так и не вылазим из больниц: то одно, то второе, то потом третье и четвёртое. И так десять
