На выходе из кабинета меня поймала Олеся Буйнова, самая молодая, до моего прихода, преподавательница этого универа. Тридцать лет, не замужем, детей нет — все это мне уже успели выложить две подружки-сплетницы.
— Не обращай на них внимания, Ангелин. Им на пенсию уже скоро, заняться нечем, только кости перемывают.
— Да я не обращаю, мне все равно.
— И ты же пьешь кофе, я видела. Латте с карамелью, я такой же беру внизу в автомате.
— Пью, конечно. Но не с ними.
Мы хихикнули и, договорившись вместе перекусить на перерыве, разошлись по своим аудиториям.
Настроение чуть приподнялось, на кумушек действительно плевать и отвлекаться на рефлексию некогда — впереди меня ожидают несколько десятков пар ехидных, равнодушных, внимательных и откровенно наглых глаз. И я должна держаться на уровне.
— Всем доброе утро, — подходя к трибуне, громко произнесла я. Кое-кто даже отвлекся от своих айфонов и поднял на меня взгляд. — Тема сегодняшней лекции макроэкономические модели. Таня, сделай перекличку, пожалуйста, — тише обратилась к старосте, которая всегда была готова чем-либо помочь.
— А я уже, вот, — и положила мне на стол список отсутствующих.
Масса незнакомых пока фамилий смешались в голове в единую кашу, но единственная отложилась — Бойко. Потому что Бойко Святослав — сын ректора, и он не посетил еще ни одну мою лекцию. И, как я поняла, вообще отсутствовал с начала учебного года.
Еще со времен собственной учебы я не любила вот таких «привилегированных», потому что точно знала, что это за люди. Люди, которые считают, что им можно все и даже больше.
Не слишком радовало, что придется преподавать одному из таких, но что поделать, студентов мы не выбираем.
Я убрала список на край стола и, вцепившись побелевшими пальцами в столешницу кафедры, начала чистым и показушно-уверенным голосом:
— Итак, макроэкономические модели — что это? Это аналитический инструмент, предназначенный для описания функционирования проблем экономики страны или региона. Обычно они предназначены для изучения сравнительной статистики и динамики совокупных величин…
Десятки лиц, и практически все — скучающие. Кто-то уже уснул, положив голову на сложенные на парте руки, кто-то что-то увлеченно обсуждал с соседом, кто-то, забив на запрет, открыто копался в телефоне.
Я прошла через это все совсем недавно, сама сидела вот так, как Таня, в первых рядах и внимала словам лектора. Видела, как рассеянно внимают другие. А теперь лектор я, и уже мои студенты спят на занятиях, разговаривают параллельно со мной и открыто игнорируют труд преподавателя. А я, между прочим, перелопатила вчера гору литературы чтобы подготовить интересные статьи по запланированной теме.
Боже, зачем я в это все ввязалась?
— …совокупного полученного дохода, уровня занятости производительных ресурсов и уровня цен…
Мой монолог прервал звук открываемой двери. И не тихий скромный скрип, какой издают провинившиеся опоздавшие, чтобы потом тенью проскользнуть на свое место, а достаточно нахальный грохот, который наводит тот, кто считает, что ему все можно.
По рядам прошел взволнованный рокот «Святоша», и я хмуро обернулась на вошедшего.
— Банкет — и без меня? — кривая ухмылка озарила загорелое лицо. — Мне вообще-то тоже интересно.
Типичный мажор — кожа, часы, парфюм и сквозящая во взгляде вседозволенность. У нас на потоке такие были и хорошего от них не жди. Но то на нашем, а тут — международные отношения. Деньги, связи, пафос…
— Было бы интересно, пришли бы вовремя, — сухо произнесла я. — Ваша фамилия?
— Это Бойко Святослав, — подсказала Таня.
— Ах, Бойко-о, — я сложила руки на груди. Тут уже взыграла природная вредность, тот самый сын ректора — какая прелесть. — Вы не посещали мои прошлые лекции. Вы же в курсе, что десять часов неуважительных пропусков — замечание, следующие пять — выговор, ну а потом последний шанс и отчисление.
— А у меня уважительная причина, — нахальная улыбка стала шире, — болел.
— Угу, на Гоа, — заржал кто-то, и хор нестройного смеха его с удовольствием поддержал.
— Болели? Какая досада. Надеюсь, вы уже отнесли в деканат справку или другой документ подтверждающий важность причины отсутствия на занятиях?
— Конечно. Но могу вам лично показать, где именно у меня болело, — мажорчик стрельнул взглядом куда-то на уровень своего паха. — Знаете, у меня там выросла какая-то огромная шишка…
— Бойко! — холодно пресекла я. — Сядьте на свое место и не срывайте лекцию.
Под дикий хохот нахал, хлопая то и дело рукой по вытянутым ладоням, ушел в самый хвост аудитории, а меня еще долго потряхивало от неописуемой наглости ректоровского отпрыска.
Я была наслышана, что там тот еще фрукт, но чтобы настолько! И самое главное, отец, похоже, давно положил на облико морале наследничка, поэтому доносить до него что-то просто бесполезно.
На меня не произвели впечатления ни его бесспорное обаяние, ни холеная внешность, ни белозубая улыбка — я была в бешенстве. А еще странное дело — его голос. Показалось, что где-то я его уже слышала… только где?
К моему везению, до конца лекции самопровозглашенный бог мне особо ничем не мешал — потому что нагло спал, и я смогла с честью рассказать материал до самого конца.
Какое счастье, что следующая моя лекция у них только послезавтра!
— Ну как ты? — Олеся встретила меня у двери аудитории. Впервые. Это было немного странно, но приятно. Заручиться чьей-то поддержкой на новом месте или даже подружиться очень хотелось. — Не достали тебя наши «дембеля»?
— А, — махнула рукой, — могло быть и хуже.
Только меня она уже не слушала — чуть привстав на цыпочки, заглядывала мне через плечо, словно разыскивая кого-то.
Я обернулась: как в любом крупном ВУЗе рабочие места студентов возвышались один над другим словно в амфитеатре, и на самом нижнем ярусе, опустив обтянутые черными джинсами булки прямо на парту, сидел Бойко, залечивая наверняка каким-то дешевым бредом разомлевшую студентку.
Я снова взглянула на Олесю — она смотрела именно туда. На Бойко.
— Заявился сегодня, — решила пожаловаться. — Чувствую, проблем с ним не оберешься.
— Что? — она отвлекалась от созерцания Святослава и перевела на меня рассеянный взгляд. — А, да… Да.
— Что да, Олесь?
— Проблемный… он.
Странная она, конечно, но в общем довольно прикольная.
До конца рабочего дня я и думать забыла о сыне ректора, других оболтусов хватило с головой, и в пятом часу совершенно измочаленная морально вышла на свет божий.
Напротив здания университета с классическими бетонными колоннами располагался небольшой зеленый сквер, а сразу за ним парковка для автомобилей персонала, хотя забита она была разномастными, но преимущественно баснословно дорогими тачками студентов.
Там-то я и увидела ее — ярко-желтую спортивную машину, с черными полосками по бокам.
В памяти сразу яркими картинками всплыли подсмотренные вчера кадры: темный женский затылок с лежащей на ней мужской ладонью…
Он что, студент этого ВУЗа? Час от часу не легче!
А если… преподаватель? Ведь лица «шалуна» я не видела.
Хихикая про себя, что было бы забавно, если бы им оказался достопочтенный Эдуард Максимович, я подошла к своему кроссоверу и все-таки не смогла унять любопытство — бросила взгляд в раскрытое окно желтого авто: свесив обтянутый кожей локоть, за рулем сидел Бойко.
Что? Это был он?!
От чего-то вспыхнули щеки.
Быстро, насколько это возможно, я прыгнула за руль и завела мотор. Сдала назад и, не имея места для маневра, на несколько секунд поравнялась с автомобилем Святослава.
— А вы правы, кстати, — произнес он, глядя на меня сквозь дымчатые стекла очков. — Я про планку.
Я ничего на это не ответила и, словно скрываясь с места преступления, поспешила поскорее уехать.
Он тоже меня узнал. Просто великолепно.
Глава 3
Уже дома, заваривая на кухне чай, я против своей воли то и дело прокручивала в голове нашу сегодняшнюю встречу. А заодно вспоминала вчерашний инцидент на ночной парковке.
