зарплату, то сейчас моя чуйка открыто бьет тревогу.
За несколько минут осмотрел ее комнату и ноутбук. Последний оказался без сюрпризов. Даже из соцсети не вышла, да и смотреть там, кроме как переписки с двумя дебилами, о которых сама же мне и рассказала, было нечего.
Вот не так я себе представлял сегодняшний день. В итоге вместо покатушек на ватрушках, я как в жопу ужаленный бегаю туда-сюда. Уже через час я вовсю рассматриваю записи с камер наблюдения с соседнего подъезда, ибо каким-то волшебным образом в моем второй день подряд не работает камера. И ни хрена. Сколько бы раз ни просматривал, Маши я там не узрел.
К вечеру моя больная фантазия разыгралась не на шутку. Одна картинка хуже другой. Так и вижу, как Маша садится к кому-нибудь в машину. И все, это конец, даже если живой выйдет. Такая как Маша просто так не отряхнется, после какого-нибудь урода, а если там еще и несколько их…
Башка разрывается так, словно мне кто-то топор всадил. Кажется, я впервые вообще не понимаю, что делать дальше. Ну разве что осматривать все ближайшие камеры. Проблема в том, что в такой час мне их никто не даст.
Видимо, наивность и вера в сказки заразна, иначе я не знаю, как объяснить, что я стал придумывать себе сказки типа той, что Маша решила снова пойти в какой-нибудь клуб. Возможно, она скоро заявится, просто навеселе. Не подрассчитала время, вот и забылась. Насквозь пропитанные сказочностью мысли достигают апогея, когда я живо представил то, что Маша никуда не уходила. Она как типичная женщина решила меня проверить на выдержку. Сама же дожидается меня в моей спальни. Хотя я же уже туда заглядывал.
Но все равно, как идиот с полупридурковатой улыбкой открыл дверь в спальню. И, ясное дело, Маши там не оказалось. А вот лист бумаги, лежащий на тумбочке, в этот раз я заметил. Это что еще за херня?
«Спасибо тебе за все. И за это тоже. Искать меня не надо. Когда увидишь папу, передай ему записку. Она в конверте. Не читай ее, пожалуйста. Я там все ему объяснила, он не должен тебя тронуть.
И, пожалуйста, не выбрасывай Соню. Я заберу ее, как только смогу. Спасибо»
***
Так не бывает. Маша обычная, неприспособленная к жизни девчонка, а уж про то, что заметать следы, речи вообще не может идти. И то, что за два дня я не пробрался ни на миллиметр к тому, куда она ушла, говорит о том, что либо я реально тупой, либо она своей волшебной палкой сделала себя невидимкой.
– Ты точно проверил все? – уже не в первый раз задалбываю своего знакомого технаря.
– Точно. Кроме тебя она ни с кем не говорила. Смс никому не писала.
– Она переписывалась с кем-то. Я это лично видел.
– Значит соцсеть.
– Мы проверяли ноут.
– Миша, бабы создают по пять, а то и более страниц, соцсетей вообще множество. В этом я не могу тебе помочь. Звонки да, в остальном я не фея. У меня нет ее телефона.
– Ладно. Спасибо.
На душе полный раздрай. С одной стороны, не может не радовать тот факт, что Маша ушла сама, никто ее в подворотне не утащил хер знает куда. Я же сам когда-то хотел от нее избавиться, она, так или иначе, должна была исчезнуть из моей жизни. А с другой, какое-то поганое чувство не дает покоя. Зачем вот так? Почему не по-человечески уйти? И что вообще случилось, что надо так удирать? Руку могу дать на отсечение, что тем утром она не планировала уходить. По взгляду видел. Зачем? Ну просто зачем?
Интуиция, шестое чувство или просто чуйка, как ни назови, все внутри вопит, что это только начало моих проблем. Башка, несмотря на полпачки сожранных таблеток, все равно кажется ненормально тяжелой.
Вставив ключ в дверь и даже не провернув его, на каком-то интуитивном уровне чувствую, что она не заперта. И действительно, ключ не проворачивается. В принципе, прихода гостей следовало ожидать еще тогда, когда Маша попалась своему женишку. Долго не было этих самых гостей. Подозрительно долго. Можно, конечно, подумать, что дверь не запер я, но я все же не сказочник, как Маша.
Что сначала сломают? Руку? Выбьют зуб? Есть еще нос и глаза. Только бы морду не расквасили, Жене это явно придется не по духу. Захожу в квартиру и тут же попадаю взглядом на, стоящего рядом с валяющейся на полу елкой, Берсеньева.
Ну вот елку-то какого хрена надо было трогать? Мудак. Или это кошка? Нет, он, судя по тому, с каким удовольствием демонстративно давит носком ботинка елочную игрушку. Сука, еще и в обуви прошел. Ну, конечно, это моя самая большая проблема на данный момент. Точно от Маши заразился чем-то.
– Мишка, Мишка, где твоя улыбка?
– Отбиваться-то можно?
– Ты один, моих ребят трое. У них еще и ствол. Смысл? Все равно разукрасят по моему щелчку. Но до нового года пройдет. Правда, доживешь ты до него или нет – это уже другой вопрос. Но в гробу хоть красивым будешь.
– Ну, тоже неплохо.
– Да?
– Ну если гроб, значит будет место на кладбище.
– А оно тебе нужно? Кто тебя будет навещать? Сестра? Ну это если ее не грохнут. Растеньице твое? Ну так оно без поливки даже слюни не пустит, не то, что на кладбище прискачет. Ладно, последнее с моей стороны было не очень вежливо. Твоя, Мишань? – поднимает кошку на руки и садится на диван. – Или твоей сестры?
– Машина. На улице подобрала. Хорошая у вас дочь, Григорий Александрович.
– Сам не нарадуюсь. Такое сокровище вырастил. Не стесняйся, Мишенька, в собственном-то доме. Проходи. Нет, не присаживайся. А то бить будет не удобно…
Глава 2
Играть в гляделки с Машиным отцом нет никакого желания. Впервые совсем не знаю, как себя вести. Говорить с ним не хочется от слова совсем. А вот он, судя по лицу, жаждет общения. Сказать, что все это напрягает – ничего не сказать. Особенно, когда по бокам от тебя появляются две отнюдь не миниатюрные особи.
– Ничего не хочешь мне сказать, Мишка?
– Все, что я хочу на данный момент, Григорий Александрович, это чтобы башка перестала болеть. А говорить – нет, не хочу.
