Пока я забирала вещи из такси, внимательно осматриваясь, чтоб ничего не забыть, Аля отошла от меня, и меня стрессануло, когда я не увидела дочери рядом. Если бы я знала, что в ближйшие минуты меня стрессанет еще сильнее, я бы сожгла билеты, проснувшись утром.
- Вета?
Я вздрогнула всем телом, услышав голос, и замерла где стояла.
Нет, не может быть. Ну не может человек быть настолько невезучим. Не может. Неа.
- Вета, это ты?
Да что же ты будешь делать!
Собрав волю в кулак и совладав с собой, я набираю полную грудь воздуха и оборачиваюсь. Первым делом цепляюсь взглядом за дочь, которая жмется из всех людей мира к нему. Ирония судьбы, не иначе.
А затем я нахожу в себе силы, чтоб поднять взгляд на него. За пять лет, что я его не видела, он очень изменился. Возмужал и набрал массу. Глядя на этого огромного мужчину сложно поверить, что когда-то он был высоким и достаточно худоватым. Не тощим и не дрыщем, нет. Просто не таким... широким. Сейчас он больше похож на спортсмена, чем на бизнесмена.
Он тоже жадным взглядом изучает мое лицо, оценивает изменения. Главное изменение, впрочем, по-прежнему стоит рядом с его ногой. И начинает объяснять, что происходит:
- Мамочка, я увидела большущего шмеля и отошла, чтоб он испугался большого дядю и улетел.
Я с этого объяснения едва не выпала в осадок. Мое милое, наивное дитя. Шмеля она испугалась, а большого дядю нет. Меня вот гораздо больше большой дядя пугает, чем этот бедный шмель. И факт, что моя дочь настолько беспечна, что подошла к незнакомцу в поисках защиты.
- Ее укусила пчела в прошлом году, - зачем-то выдаю ненужную информацию стоящему напротив меня мужчине. - С тех пор она боится всего полосатого и жужжащего.
- Твоя дочь?
Ауч. Какой тон. Сказал, как ударил.
- Моя дочь, - подтвердила спокойно, не поддаваясь на эмоции.
- Как ее зовут? - вновь атакует вопросом, сканируя мое лицо как детектор лжи.
- Алина.
Смотрю, как зачарованная, на то, как потемнел его взгляд. Как в нем угрожающе появились готовые начать сверкать молнии. Ох и не к добру.
- Сколько лет Алине?
- Четыре года и четыре месяца.
- Воооть столько, - дочь гордо выпятила четыре пальчика вперед.
Лев оторвал взгляд от моего лица и опустил его на Алю. Присел на корточки рядом с ней. Жадно и внимательно всмотрелся в ее личико.
- У тебя красивые глаза, Алина, - произнес просто, а по моей спине потек холодный пот.
- Папины, - тут же с радостью подтвердила Аля то, что я много раз сама ей говорила.
Ведь у нее действительно папины глаза. Теплые, карие, с таящимися внутри молниями, которые готовы мигом начать сверкать, когда что-то идет у дочери не по плану.
3 глава
Лев
Я смотрю в маленькое личико и не могу поверить в то, какие осознания происходят в голове.
Папины глаза.
Мои глаза. У этой маленькой, четырехлетней девочки, мои глаза. Ветины светлые волосы. Она красит их в темный русый, но я помню, что она говорила, что в детстве была блондинкой.
И вот сейчас передо мной стоит маленькая блондинка с карими глазами. Редкое сочетание. Не могу поверить, что это не мираж.
- Как зовут твоего папу, Алина? - задаю вопрос, на который знаю ответ. Никаких тестов ДНК не надо. Мне все очевидно.
Но гораздо более интересно, знает ли ответ на него она.
- Лев, - отвечает Алина прежде, чем Вета успевает вмешаться, что-то пробубнев о том, что они спешат.
Я киваю. Улыбаюсь дочке. Поднимаюсь на ноги, вырастая перед ее матерью в полный рост, и пытаюсь убить ее взглядом.
Она молча сверлит меня взглядом в ответ. А затем жмет плечами, словно ничего не случилось особого, и ей не стыдно.
- Нужно поговорить, - я правда не знаю, откуда черпаю дзен, и почему еще не сорвался на ор, ведь все внутри меня орет.
Рвет, мечет и хочет убивать.
Я думал, что она сбежала, оставив в голове миллион вопросов, когда вернулся из команировки в тот злополучный год и не нашел ее. Сейчас этих самых вопросов не миллион, а миллиард.
Я любил ее, любил больше жизни, я был помешан на ней. Черт, я помешан на ней до сих пор! А она бросила меня, и скрыла от меня дочь. Зачем? Кто так поступает? Какой бессердечной сукой нужно быть, чтобы выкинуть такое?
Пока я киплю и раз за разом умираю внутри, она что-то в уме просчитывает. Потом словно сдается, кивнув на парадный вход в гостинницу.
- Помоги отнести вещи. Потом можем пойти в Торговый центр. Там наверняка есть игровая комната для Али и кафе, в котором можно поговорить.
- При свидетелях, умно, - подчеркнул я тут же ледяным тоном, давая понять, насколько сильно я сейчас зол.
Ловлю ее взгляд и едва подавляю оскал. Боится, и правильно делает. Придушить ее - это самое малое из того, что я хочу сделать с ней сейчас. Сначала, правда, я ее выслушаю. Посмотрим, как ей удастся объяснить, что она натворила с нами, и зачем все это было.
Всю дорогу до ТЦ молчу. Вета разговаривает с Алиной, которая счастлива, что идет в игровую комнату. Я вижу, как загорается ее личико, когда она видит огромную игровую зону. Сам я проходил мимо этой зоны миллион раз. Но сейчас, глядя на горящий взгляд малышки, я словно впервые ее вижу. Вижу, как много всего интересного здесь для ребенка. И оплачиваю ее развлечения, пока Вета помогает ей снять обувь.
Какое-то время мы с ней стоим, провожая взглядом дочь. Алина довольно улыбается, рассматривая игровую и явно не зная с чего начать. Видно, что глазки разбегаются.
Неужели она впервые в подобном месте? Это же такая... малость.
- Почему? - спрашиваю сквозь зубы, не в силах больше сдерживать себя. - Почему я должен узнавать о том, что у меня есть дочь, случайно, посреди улицы, потому что она сама ко мне подошла?
4 глава
Вета
Я слышу бурю в его голосе и вздыхаю про себя. Ему свои эмоции стараюсь не демонстрировать, пытаюсь держать лицо.
- В кафе? - придаю своему голосу максимально будничий тон. - Или хочешь наорать на меня при резвящихся детишках?
О, ехидство. Занятно. Давно не было. Сколько всего может пробудить в тебе одна неправильная встреча.
Лев смеряет меня очередным убивающим взглядом и кивает в сторону выхода. А я непроизвольно отмечаю, что он изменился. Раньше он не отличался и каплей самообладания. Если он хотел орать - он орал. Он совершенно не контейнировал эмоции, выдавал их сразу, непосредственный и искренний, как трехлетка. И мне, что греха таить, всегда это нравилось.
Этого сдержанного мужчину я пока не узнаю. Неудивительно, впрочем. Не неделя прошла, как бы. Пять лет это достаточно большой срок. Многое могло измениться за это время.
Например, у него на пальце появилось кольцо. Этот атрибут бросился мне в глаза сразу, когда я только оценила его физиологические изменения. Времени даром он не терял.
Когда мы присели и к нам подошел официант, я заказала кофе, а Лев виски.
Я скользнула по его лицу удивленным взглядом.
- Средь бела дня?
- Уж простите, принцесса, - фыркнул он недовольно, бросив в мою сторону очередной раздраженный взгляд.
- Твое тело - твое дело, - пожала плечами, дав себе мысленного пинка.
Взрослый мужчина, сам разберется.
- Так ты рассуждала, когда похитила мою дочь? - очередная фраза, как пощечина. Этот тон ему дается мастерски.
- Я не похищала твою дочь. Я узнала о беременности, когда уехала. А ты не сильно-то и искал, чтобы корчить из себя поруганную невинность сейчас.
Высказалась, и мысленно тут же дала себе оплеуху. Под взглядом этих потемневших глаз я вечно болтаю больше, чем следует. И потом бешусь на себя за это.
Зачем сказала, что не искал? Зачем показывать ему мои обиды? Ему нет до них дела. Так и нечего унижаться.
- Мне не пришлось бы тебя искать, если бы ты объяснила мне, какого черта ты творишь, - его голос стал повышаться, и я наконец-то начала узнавать мужчину, в которого влюбилась до беспамятства в молодости.
