ладонью солёные дорожки слёз.
— Маша, как же мне тебя не хватает, ты покинула этот мир так рано, совсем рано. Прости, прости меня, что я тоже не смогла осуществить всё то о чем мы так мечтали.
Шепчу в тишину, прося прощения у единственной родной души, что была у меня на свете. Она не сдавалась, мечтала и хотела сбежать. Русская девочка, которая попала в этот ад в возрасте семи лет, она даже писать и читать умела в отличии от меня, ведь я здесь оказалась, слишком рано, я не знала другой жизни в отличии от неё.
Маша помнила своих родителей и помнила, как голодала, но она была свободна, её забрали за долги родителей, как и всех нас, привезли сюда и теперь мы часть этого места.
Бордель «Красная роза», а мы его цветочки, как нас называет Тамила. Женщина которая с нами всегда, живёт в этом крыле, откуда нельзя выходить, пока мы не достигнем совершеннолетия. Мы живёт и работает, убираем, стираем и готовим. Один день в неделю, нас по очереди ведут на остальные этажи, чтобы мы убирали там, у нас даже график есть, кто когда идёт.
Мы с Машей быстро нашли общий язык и она стала мне подругой. У нас была разница в возрасте, почти на три года она была старше. Мы много разговаривали, пока отмывали кухню, или чистили овощи, она рассказывала о России, о красоте её родного города, где вокруг были одни леса. Я слушала открыв рот и мечтала там оказаться, гулять на свежем воздухе и собирать ягоды.
Когда за месяц до восемнадцатилетия, она решилась на побег, я отговаривала, боялась потерять её и остаться одной. Как же сейчас я её понимаю, она хотела свободы и я мечтаю о ней. Побег Маша осуществила, уж не знаю, как она перепрыгнула трёх метровый забор, но её искали три дня, я радовалась за подругу, но как оказалось, слишком рано.
Её нашли и устроили показательную казнь, нас заставляли смотреть в огромное окно, как её разрывали три огромных чёрных ротвейлера. Я до сих пор помню её крик.
Конечно же я не решилась, сбежать, я боюсь и очень хочу жить. Но я не хочу быть шлюхой. Что же делать?
— Ты почему до сих пор лежишь?
Дверь открылась и в небольшую комнату вошла наша надзирательница. Красивая женщина лет пятидесяти, строгая, но иногда может быть ласковой.
— Вставай давай, — она замирает у кровати и хмурится. Знаю, что она не довольна.
— Ты что тут слезы льëшь?!
А вот теперь её голос похож на ультразвук, хочется закрыть уши ладонями, чтобы не слышать этот визг.
— Ты хоть понимаешь, сколько нужно времени, чтобы привести в порядок твоё лицо!? Быстро встала и пошла в салон. Тебя там уже ждут!
Она стоит и не уходит, ждëт, чтобы я выполнила приказ и я выполняю, встаю с кровати и иду на выход.
Сегодня мой дебют.
Аврора
Выхожу из комнаты и Тамила идёт следом, причитывая.
— Что такого ты узнала, что льëшь слёзы? Я не скрывала того, что ждёт вас в будущем. Ты, как и все остальные девочки, будете работать в борделе. Поверь может быть хуже. Многие приходят сюда добровольно и не жалуются, а наоборот рады, что могут жить, кушать вкусную еду, одеваться в нормальную одежду.
Её не остановить, а мне не хочется это слушать. Я не хочу так жить. Я была бы согласна и на меньшее. Нафиг мне дорогие кружевные трусы? Которые я теперь буду одевать, чтобы какой-нибудь мерзкий тип сорвал их, он даже не оценит, ему всё равно сколько они стоят, ведь придет в бордель, чтобы трахаться.
Я мечтаю о маленьком доме, где-нибудь в маленьком городе, а ещё лучше в деревне, где я буду хозяйкой. Я бы устроилась на какую-нибудь работу, например уборщицей, это пока всё что я умею. Целый день я бы работала, а вечером приходила бы домой, где меня бы ждал муж и двое, а лучше трое детей.
Эта картинка была такой реальной, что я снова заплакала, ведь этого никогда у меня не будет.
— Да что с тобой такое? Хватит лить слезы! А иначе мне придется, дать тебе таблеточку…
— Нет! Я больше не буду! Честно!
Она довольно улыбается и мы вместе заходим в местный салон. Тамила сразу же даёт распоряжения и вокруг меня начинают кружиться все мастера.
Следующие несколько часов меня мнут на массажном столе, потом дерут волосы, со всего тела, чтобы я была гладкая и приятная на ощупь, натирают ароматными маслами, делают маникюр, педикюр, яркий макияж и в последнюю очередь я оказываюсь в кресле парикмахера. Мои волосы моют, делают маски, после них они послушные и мягкие, укладку мне не делают, просто сушат феном и оставляют распущенными.
Как только парикмахер расправляется кудрявые волосы и они падают на плечи и спину, в помещение салона заходит Тамила. Скорее всего она следила по камерам, которые висят на каждом шагу, даже в комнатах наших они есть.
— Готова?
Я встаю с кресла и она обходит меня по кругу, я стою в одном нижнем белье, моя кожа блестит от ароматного масла, кожа лица сияет.
— Просто отлично. Вы молодцы. На сегодня, вы свободны.
Команда мастеров красоты, благодарят Тамилу и начинают собирать свои чемоданчики.
— Пошли. Платье уже лежит в твоей спальне. Через час за тобой приедут, так, что будь готова.
Я расстроена и поэтому смысл слов не сразу до меня доходит, а когда я понимаю, что она сказала, я останавливаюсь и дрожащим голосом уточняю.
— Машина? Значит я… меня… это…
Тамила смеётся.
— Господи Аврора, ты и вправду ангел. Ты выросла в борделе, а боишься сказать слова трахать, пороть, ебать? Да ты покраснела?! Клиент будет очарован тобой. — она отворачивается и продолжает путь.
— Я отвечу на твой вопрос. Да вечеринка будет за городом, это конечно не принято, но клиент обещал полную безопасность.
Конечно же безопасность для них, не для меня, но вопреки всему моё сердце начинает колотиться о грудную клетку.
А вдруг это мой шанс?
Побег из борделя не возможен, тут камеры на каждом шагу, охрана теперь стоит не только у ворот, но и на протяжении всего забора, через каждый метр. Но их же не будет со мной, за пределами этого участка?
Меня повезут за город. Конечно я ни разу не была там, но я всё равно попытаюсь, я не упущу эту возможность.
