Всё! Спускаюсь вниз, оставляя позади пьяные счастливые крики, звон бокалов и весёлый смех… Прохожу огромные стеклянные двери и упираюсь взглядом в Мерседес, мирно стоящий в основании лестницы прямо посередине – там, где заботливые уборщики разгребли снег для нас, простых смертных служащих. Вот что за гад его так поставил, а?
Пока спускаюсь в душе закипает праведный гнев. Это мне придётся обходить чёртову тачку по сугробам?.. а что делать? Осторожно ступая на своих каблуках, чуть придерживаюсь рукой о блестящий перламутром бок, огибаю железного монстра. Конечно же, нога попадает на припорошенный тонким слоем снега лёд. Каблук подводит, и я, с грацией пьяной коровы на льду, стараюсь удержаться на ногах. Ага… Сделав корявый кульбит присаживаюсь задницей на лёд, взвываю от боли и луплю со всей свой недюжинной силы по бамперу, оказавшемуся прямо перед моим лицом.
— Что за гадство! – теперь у меня ещё и рука болит.
Мерс, обалдело моргнув бортовыми огнями, возмущённо завопил на все голоса сигналки. Млять… Я обречённо откидываюсь на спину и пялюсь в тёмное небо. Спасибо тебе, Санта! Грёбаный ты садист. В руке зажат холодный знак…
— Ты чё творишь, бешеная? Охренела?
Появившийся из ниоткуда мужик склонился надо мной. Говорит спокойно, но с шипящими нотками угрозы.
— Бляяя… так это ты знак оторвала. Ну, всё, курица, ты попала.
Придурок не делает попыток меня поднять. Да он даже не пытается помочь мне! Грациозно встаю на четвереньки. Под рукой что-то твёрдое попадается… Ёпта… каблук! От моих любименьких сапожек… Кто тут встрял, говоришь?!
Рискуя «поправить» ещё и хромовую решётку, цепляюсь за неё и поднимаюсь на ноги – в одной руке каблук, в другой — знак Мерседеса. Сдуваю со лба, ранее любовно уложенные, пряди золотых волос.
— Что ты сказал? – иду на ошалевшего мужика. – Ты, козляра ни разу не умная, какого здесь свою тачку поставил, а?
Бью его в грудь сразу каблуком и знаком.
— Я из-за тебя, мудак доморощенный, каблук сломала! Я встряла?! Я?! Встряла?! – у меня начинается истерика.
На лице мужика отражается растерянность.
— Спокойно! – он хватает меня за запястья. Но меня уже таким простеньким приёмом не остановить. Я припечатываю оставшимся каблуком целого сапога его… короче то, в чём он обут. Он взвывает, отпускает меня, и я опять заваливаюсь. Мать твою! Убью гада! Дайте только встать…
— Капитан полиции Стрельцов. Что тут у вас происходит? – серьёзный полицейский представляется мужику, пока я, охая, поднимаюсь.
— Он напал на меня! – подгребаю к ним и сразу вступаю в бой.
— Ваши документики. – вежливо просит мужик в форме.
Я моргаю и заглядываю ему за плечо. Там пакуют какого-то мужика в красном на заднее сидение полицейской машины. Когда только подъехать успели? Роюсь в сумочке и тыкаю в лицо полицейского пропуск с фоткой.
— Вот! Этот … поставил свою машину не по правилам! Перекрыл выход. Я упала. Вот! – тыкаю в лицо полицейского уже каблук. – Сломала! Видите? Зад отбила! Всё из-за него. – теперь тыкаю знаком Мерса в грудь мужика.
Полицейский переводит выразительный взгляд с меня на него. Тот сейчас взорвётся от злости.
— Да послушайте! У меня с капота кто-то знак свинтил. Вот тут машина стояла. – он машет рукой куда-то на официальную стоянку. — Я зашёл на две минуты к охране спросить, может, на камерах запись есть. Выхожу, тут эта умалишённая под передком валяется. И знак у неё в руке! Да вот же — посмотрите!
Он хватает меня за запястье руки с зажатым в кулаке знаком Мерседеса.
— Мне его Санта подарил! Понял? Пусти! – с силой вырываю руку и снова пытаюсь завалиться назад. Полицейский бдит – крепко хватает меня за грудки, не давая отбить зад в который раз.
— Санта подарил? – спрашивает как-то подозрительно вкрадчиво. – Какой Санта?
— Пьяный! Да все видели!..
— Понятно. Разберёмся. Давайте-ка прокатимся в отделение, Елизавета Романовна.
— Да с какого?! – я снова рыпаюсь. – Знак мой! Не отдам! Вы этого должны забирать, а не меня! У меня тяжкие телесные из-за него! Весь зад отбила… Хотите покажу?
— Разберёмся. – полицейский крепко перехватывает меня под локоть и тащит к машине.
Вы пробовали на одном каблуке в зимних сапогах ходить? Ещё пару раз я пытаюсь грохнуться, но полицейскому удаётся дотащить меня до машины без потерь и запихнуть на заднее сидение.
Возмущаясь и пыхча праведным гневом, упираюсь недобрым взглядом в мужика рядом. Он сидит, нахохлившись, как воробей. Белобрысый в красном костюме поворачивается ко мне с нездоровым интересом в пьяных, голубых-голубых, глазах.
— Сеня. – галантно представляется кент, будто я его спрашивала.
— Лиза. – отвечаю зачем-то.
— Тебя за что, к-красотка?
— Вот. – показываю ему знак Мерседеса и сломанный каблук.
Он тяжело вздыхает:
— А у меня – вот… — и, как-то искренне стесняясь, показывает руки в наручниках. А наручники с розовым пушком. Едрить – колотить, замес…
Моя истерика получает дополнительное дыхание. Захлёбываюсь смехом.
— Дяденьки, за что ж вы так с мужиком-то? А чё меня просто так? Я такие же хочу!
— Хошь мои? Д-дарю! – блондин с готовностью протягивает мне руки. Я, хохоча, пытаюсь сползти по сидению, а он грустно-грустно добавляет, — Только ключа нет…
— А ну тихо там, граждане нарушители! – рявкает один из полицейских и устало вытирает лицо ладонью. – Охренеть, ночка…
Глава 3
Жаль, в участке нас разводят по разным кабинетам. Даже того мужика, который сам на Мерсе доехал. Взяли с меня объяснительную, заставили подписать протокол, который я читала медленно-медленно, с выражением и по слогам, доводя товарища капитана до икоты, и отпустили восвояси. Знак, конечно, забрали – до выяснения обстоятельств…
Стою на крыльце ментовки и плакать хочется… Поднимаю лицо к тёмному небу. Кожи касаются редкие колючие снежинки. Мудак ты, Санта! Ни знака тебе, ни мужика с Мерсом. Хотя, нет. Мужик имеется. Мерс стоит почему-то напротив на другой стороне дороги у обочины.
Достаю из сумочки телефон. Набираю службу такси. Мужик выходит из машины и идёт ко мне.
— Девушка, давайте я вас подвезу…
— Что, совесть замучила? – спрашиваю ядовито.
— А должна была? – он становится напротив, широко расставив ноги, нагло рассматривает меня. Руки в карманы тёплой куртки спрятал.
— А, типа, нет? – зло щурю глаза.
Хорошо поговорили. Главное – душевно.
— Идите-ка вы… вместе со своей спящей совестью… — посылаю его на всякий случай и всё-таки вызываю такси.
— Ну, как хотите. – мужик пожимает плечами, усаживается обратно в Мерс и был таков.
Пока ждала такси, чуть ноги себе не отморозила… в итальянских-то сапогах. Где мы и где Италия? Зато красиво…
Дома меня уже мама заждалась. Она выходит в коридор встретить доченьку после корпоратива. И доченька не подвела, порадовала.
— Лиза… – мама прикрывает рот ладонью. – Что случилось? С тобой всё хорошо?
— Упал, очнулся, гипс… — отвечаю фразой из её любимого фильма.
— Это я уже поняла. – мама улыбается. – Где, за что и почему?
Люблю свою мамочку. Стаскиваю изуродованные сапоги. Кладу на комод отломанный каблук. Обнимаю маму.
— Пойду я спать. Ладно?
Ласковые, мягкие руки проходятся по спине. Становится хорошо и спокойно.
В постели опять посылаю Санту, хотя придраться не к чему. Хотела мужика с Мерсом? Получите, распишитесь. Кто обещал, что он будет милым, пушистым и по уши влюблённым?
Поворачиваюсь на бок и вздыхаю. Правильно кто-то сказал – бойтесь своих желаний… но скорость исполнения – фантастическая…
Все выходные этот корпоратив из головы не выходит. И Санта этот дурацкий. По-хорошему Светика бы расспросить, что за придурок был. Явно же – ненормальный. Так к ней так просто не подъедешь. Главбух ведь… Надо будет девчонок из бухгалтерии подёргать. Может, сама расскажет…
И мужик этот с Мерседесом… Надо научиться формулировать свои желания. Загадываешь — разложи всё по полочкам. А то «хочу мужика», ну «на тебе мужика». Эх… профукала ты своё желание, Лизавета.
