шел к любовницам?
— Такое мне не подходит. О таком нужно предупреждать заранее! — пятясь назад, я искала опору. Голова шла кругом. — Я хочу брак, где есть только двое!
Он прожигал во мне дыру черными глазами. Злился, что не слушаюсь. В кое-то веке показала голос.
— Скажу честно: быть только с одной для меня скучно и не интересно, — когда казалось, что больнее быть просто не может, Влад вонзил в сердце нож и прокрутил. — Я дам тебе все, Алла: роскошную жизнь, где ты ни в чем не будешь нуждаться; детей, правильных друзей и себя в качестве опоры. Но… — я с трудом подавила желание по-детски зажать уши, потому что чувствовала, что услышу что-то ужасное, — Секс только с одной тобой мне не подходит.
Занавес. Что-то внутри меня умерло безвозвратно.
— Тогда, — сглотнула ком в горле, — развод.
Еще сегодня утром, выбирая сексуальное белье, я и подумать не могла, что из уст вырвется подобная фраза. Никогда бы не поверила, что мой родной и любимый муж скажет что-то подобное. Но реальность оказалась суровой.
— Глупая… — покачал головой он, резко доставая из кармана сигарету и закуривая. — Глупая маленькая девочка. Сама не понимаешь, чего лишаешься. Приползешь — не приму обратно.
Фраза хлестнула хуже пощечины. Было больно, но отрезвляюще. Я впервые посмотрела на Влада иначе: он оказался монстром. Самым настоящим чудовищем. Не способным любить.
— Не делай такое лицо, — он поморщился, оскалился. — Будто ты во мне разочарована. Твоему милому личику такое не идет.
Я рассмеялась. Какой абсурд. И это мы обсуждаем после измены? Во Владе не было ничего человеческого. Робот, который живет только ради самоудовлетворения собственных низменных потребностей. Ничего святого!
— Другого ты больше никогда не увидишь, — подхватив со столика сумочку, я нервно обернулась. В этот дом я больше никогда не планировала вернуться. Он грязный, его не отмыть. — Мы разводимся, Влад. Это конец.
Рука упала на ручку двери, когда позади послышался рык:
— Если переступишь этот порог, не приму тебя обратно! Мое последнее слово.
— Я ни за какие деньги не вернусь. Неужели ты еще не понял? — с удивлением я оценила злого и недовольного Влада. Он пыхтел от ярости, краснея на глазах. Впервые кто-то его не слушался. Впервые говорил избалованному мальчику, королю жизни «Нет». — Это я тебя не приму. Я.
— Я уничтожу тебя, Алла. Раздавлю. Ты поняла? — обещал он, прожигая во мне дыру.
Голос предательски дрогнул, а по щеке скользнула скупая слеза:
— Поздно, милый. Ты ведь уже это сделал…
Пятью днями ранее…
— Долго еще, любимый? — давя улыбку, я старалась как можно аккуратнее ступать по ступенькам на высоких каблуках с завязанными глазами.
— Уже пришли. Потерпи еще совсем немного, детка, — зазвенели ключи. Влад уверенно вставил их в замочную скважину и открыл тяжелую дверь. — Аккуратно переступай… Хотя, лучше поступим по-другому…
Я взвизгнула и рассмеялась, когда его сильные руки подняли меня над землей, словно пушинку. Он перенес меня через порог, после чего запер дверь изнутри.
— Идем, — переплетя наши пальцы, муж потянул меня в неизвестном направлении, — ты обязана это увидеть.
— Уже все? — с надеждой и предвкушением уточнила я, нервно кусая губы. — У меня заканчивается терпение!
— Дай свои руки… — подцепив ладони, он оставил горячий поцелуй на каждой и только после этого положил на что-то ровное и очень холодное. — Теперь открывай.
Медленно стянув шелковую повязку, сделанную из галстука мужа, я обомлела. Передо мной через панорамную стену открывался вид на центр столицы. Сумерки. Сотни огней озаряли улицы. Машины куда-то спешили. Люди казались мелкими букашками. Позади, в отражении стекла, я видела Влада, жадно прижимающего мое хрупкое тело к своему громоздкому. Я была абсолютно счастлива, на глазах появились слезы.
— Семидесятый этаж. Урвал последние ВИП-апартаменты. Ремонт здесь приличный, но если хочешь что-то поменять — я только за, — его губы привычно скользнули по шее, вводя меня в состояние медитации. — Как тебе, Алла?
— Конечно, нравится, только… — зажмурившись, я растворялась в объятиях любимого. Чувства расщепляли меня на атомы. — У нас огромный трехэтажный дом! Зачем еще и квартира?
— Скажем так, это вклад в будущее, — резко потянув за руку, он прижал меня спиной к холодному стеклу. Оно приятно покалывало почти голое тело, обтянутое тонким небесно-голубым шелковым платьем. Я тонула в черных глазах, растворялась… Мужу нравилось то, как я смотрю на него. Это было очевидно. — Скажи, ты думала о будущем?
— Мне нравится здесь и сейчас, дорогой… — мои руки нежно и неторопливо скользнули по пуговкам рубашки. А ведь когда-то я была настолько стеснительной и неуверенной в себе, что вовсе боялась прикасаться к собственному мужу. — Тем более, мы женаты. Какое еще будущее?
Сведя брови на переносице, он начал меня сканировать:
— Дети, Алла. Я хочу потомство. Мне нужен приемник.
Что-то защекотало в животе, а затем сжалось в тугой узел. Я любила Влада так сильно, что его интересы всегда стояли выше моих. И если он хочет детей, я тоже. Потому что любимый должен быть счастлив.
— Если малыш будет похож на тебя, то я согласна, — заигрывая, я нежно проникла ладонью в брюки. Он был уже готов для меня. Всегда такой твердый и полный желания. А ведь мы два года в браке!
— Нет, лучше не стоит, — он усмехнулся, что для Влада было редкостью. Покачав головой, он провел пальцами по моим щекам, запустил их в густые кудри. — Пусть лучше будет такой же невинный белокурый ангел, как ты. С такими же широко распахнутыми голубыми глазами и пухлыми губками. Тонкой талией и пышной грудью… Сто процентов, девочке лучше перенять твои гены.
Я рассмеялась. Говорить о чем-то настолько семейном было трогательно и приятно:
— А если мальчик? Большая грудь ему точно не пригодится!
— Нет, — властно рыкнул он, словно приказывал самой природе. — У нас будет девочка. Твоя копия.
Я не успела и слова ему сказать, Влад заткнул мне рот жадным поцелуем. Спорить с мужем было бессмысленно. Если он что-то решал, всегда шел на пролом.
Его ласки всегда были такими резкими, грубыми и импульсивными… Граничащими с болью, но сладкой и такой необходимой. Он любил срывать с меня одежду рывком, откидывая ткань в сторону. Он задавал позу, доминировал, делал ритм. Голая, прижимаясь сосками к стеклу, я таяла в объятых Влада, ритмично вбивающего в меня свой каменный член.
Секс с ним всегда был безумным и неповторимым. Как вспышка, оставляющая после себя мощный след. Я любила быть под ним. Ощущать силу его веса, придавливающего меня к разным поверхностям. Любила понимать, что он только мой и никто больше. Мой муж. Моя опора.
