пыталась оставить свой след в мире.
Я кладу себе кусок пирога с заварным кремом, едва удерживаясь, чтобы не сморщить нос от кусочков грибов и перца. Если Джин увидит, что мне не нравится то, что она приготовила, я буду находить эти ингредиенты во всех блюдах до конца недели.
— Я иду к Таше, чтобы поработать над скульптурой, — изо всех сил стараясь не обращать внимания на хмурый взгляд Джин и её преувеличенный вздох, я продолжаю: — Я отправила своё резюме и заявление во все места, куда вы меня просили. Я также обратилась к нескольким другим людям, которые просто искали сезонную помощь. Прямо сейчас любая работа будет хороша.
Любая работа, чтобы избавиться от Джин, была бы подарком, плюс я могла бы начать выплачивать свой кредит отцу.
— Прошла всего неделя, Лия, успокойся, — папа доел свой пирог с заварным кремом в несколько укусов и возвращается к газете. — Ты же знаешь, что это твой дом и всегда им будет.
Я изо всех сил стараюсь не улыбаться за завтраком, когда лицо Джин вытягивается.
— Я знаю, папочка, — мне не нужно видеть его, чтобы понять, что он улыбается; обращение «папочка» всегда вызывало у него улыбку.
— Сегодня вечером у нас гости на ужин. А ты к тому времени уже будешь дома? — у Джин есть тон голоса, который балансирует на грани между тем, что я незваная, но ожидаемая.
— Ну, не знаю. Это зависит от того, как далеко я продвинусь в своём проекте. Хочу сохранить своё портфолио в актуальном состоянии на случай, если удастся попасть на следующую выставку галереи в центре города.
На самом деле, я надеюсь увидеть отца Таши и не хочу отказывать себе в этом шансе. Он был занят на работе с тех пор, как я вернулась домой, и я так и не смогла понять, тот ли он всё ещё материал, из которого сделаны мои эротические сны.
— Я могу немного побыть одна и взять сэндвич, чтобы не мешать вашему званому ужину, — предлагаю я.
Мой отец удостоверяется, что я знаю, что у меня есть постоянное приглашение на их ужин. Когда мы заканчиваем есть, папа спрашивает меня:
— Ты хочешь взять мою машину или пойдёшь пешком?
Это великолепный день для сезона, и прогулка занимает меньше мили, так что я не возражаю против свежего воздуха.
— Я прогуляюсь пешком, папа. Таким образом, вы не останетесь только с одной машиной или застрянете здесь, ожидая меня. Кроме того, мы же не можем допустить, чтобы я была ленивой, не так ли? — сладко говорю я, прежде чем быстро встать и убрать посуду.
* * *
Несмотря на то, что я в третий раз работаю в их гараже, Таша продолжает смотреть на меня, как будто я могу исчезнуть в любой момент. Это было бы странно от кого-то ещё, но от Таши это почти очаровательно. А ещё мне от этого грустно. Она и её отец были рядом со мной после того, как мы потеряли мою маму; я отплатила им тем, что сбежала из города при первой же возможности и не оглядывалась назад, пока не передумала.
— Я не собираюсь исчезать, Таша, — упрекаю я её, снимая куртку. Мне жарко от работы с металлом, но я не хочу рисковать испортить ткань грязью и маслом на цементном полу. Работа на земле между козлами для пилки — это не самая гламурная работа, но это лучшее, что я могу сделать на данный момент, если хочу закончить эту скульптуру. Я скучаю по своему более портативному сварочному аппарату, но и этот неплохо выполняет свою работу. Продажа моих сварочных инструментов позволила мне отплатить четверть стоимости обучения, аренды и еды. Ещё находясь рядом с художественной школой, я могла бы воспользоваться их услугами. Жизнь здесь не даёт такой роскоши, но у меня есть возможность работать. Я не могу позволить себе быть разборчивой в том, какие инструменты использую, если всё ещё могу получить желаемый эффект.
— Я рада, что у твоего папы есть эта ползающая доска для игр с его грузовиком. Она идеально подходит для того, чтобы позволить мне скользить вокруг.
Подростком я провела много воскресных дней, сидя на верстаке, наблюдая, как её отец, Бек, меняет масло и делает мелкий ремонт. Я даже мастурбировала под его грузовиком, почти надеясь, что он войдёт в гараж и поймает меня с пальцами в шортах. Я не думала о законности — только о том, что я была возбуждённым подростком, а он был горячим. Он выглядел лучше, чем большинство мужчин в душераздирающих подростковых журналах.
Даже если сейчас он хоть вполовину так же великолепен, как тогда, я думаю, что всё равно буду благодарна за то, что у меня есть место подальше от моей мачехи.
— Джин меня уже достала. Не могу дождаться, когда у меня будет работа, и я смогу уйти оттуда, — я быстро вспоминаю, каково это — иметь злую мачеху прямо из диснеевской истории.
— Мы могли бы потесниться здесь, это будет похоже на ночёвку. Будем только мы с папой вдвоём, ты не будешь нам мешать. Кроме того, есть ещё шесть неиспользуемых спален. Он всё равно никогда не бывает дома, потому что занят работой и командировками, — говоря, Таша играет со своим телефоном и пишет сообщение, как будто я не вижу, как её пальцы скользят по экрану. Свайп и близко не такой скрытный, как она думает.
— И кто он такой? — спрашиваю я. Парень — единственный человек, которому она могла бы так писать. У нас уже много лет не было секретов друг от друга, кроме одного — я влюбилась в её отца, когда мы были подростками. Но даже это было не столько тайной, сколько упущением. Нам было всего по шестнадцать лет, когда Таша поймала меня, пялящуюся на её отца, когда он играл в ракетбол; я пообещала за бутылкой украденного рома в нашем убежище, что никогда не пересплю с её отцом. Перенесёмся на шесть лет вперёд, и я с такой же гордостью и тревогой скажу, что не нарушила своего обещания.
— Его зовут Крис, — я практически слышу, как она закатывает на меня глаза. — И прошло уже четыре месяца, — говорит Таша, прежде чем я успеваю спросить, как давно они встречаются. — Он не совсем тот человек, которого бы одобрил мой отец. Я имею в виду, что у него есть работа и всё такое, и он действительно хорошо ко мне относится, но он просто не такой человек, как наши
