— На самом деле?
— Кто знает? Наверное, нет. В прошлом году его отец пытался устроить брак между мной и своей старшей дочерью. Я отказался.
«Пожалуй, щекотливый вопрос», — подумала Виктория.
— То есть, по сути, семья вас ненавидит?
— Нет. Дочь была влюблена в другого и благодарна, что я ее не взял.
— А вы именно поэтому отказались?
Катеб пожал плечами.
— Мы бы друг другу не подошли.
Виктория сомневалась, что причина именно в этом — ведь Катеб хороший, просто не хочет, чтобы кто-то об этом узнал.
— Значит, недоволен только мальчишка из приемной.
— Мальчишка из приемной?
— Ну, вы понимаете, о ком я?
— Я отправлю его в город. Ему будет полезно немного поработать с одним из моих братьев, это его отвлечет.
Виктория не стала бы сожалеть о его отъезде.
— Значит, с проблемой мы разобрались, а теперь мне нужно кое о чем с вами поговорить.
Катеб обошел письменный стол и сел.
— И о чем же?
Ей показалось, он как-то странно на нее смотрит, но что творится у него в голове, она не могла вычислить. Он выглядел каким-то сердитым. Тем не менее, он ее выручил… А может, он просто заявил на нее права и продемонстрировал парню свое положение?
— Виктория? — Голос прозвучал так, словно Катеб теряет терпение.
Она подошла к большому вырезанному из дерева письменному столу. Сам офис, похоже, находился в одной из башен: стены оконной ниши выступали вперед, образуя грубый полукруг. В комнате лежали половики, стояли низенькие диванчики, и царила атмосфера важности, напомнившая ей городской офис Шейха Мухтара.
— Сегодня днем я ходила на базар, — заговорила Виктория. — Там в маленьком магазинчике продаются местные ювелирные изделия. Я их видела раньше и кое-что даже купила, — она потрогала свои сережки. — Это прекрасная работа! Они достаточно оригинальные и современные, при этом в них присутствуют и традиционные элементы — все эти украшения будут вечно в моде.
Катеб откинулся на спинку стула и бросил на нее скучный взгляд.
— Ну?..
— Их продают только здесь и в городе. Также какой-то мужчина отвозит их в Эль Бахар и Баханию, но мне думается, что он на этом наживается. Раза, похоже, о нем не высокого мнения.
Виктория глубоко вдохнула.
— Мне кажется, эти женщины могли бы добиться большего. Изделия можно было бы успешно продавать по всему миру. Я не хочу спешить с выводами, но для начала мы могли бы создать сайт. Я готова попытаться его сделать. У меня это не очень хорошо получается, но я брала уроки и уверена, что сумею помочь. Однако я понятия не имею о том, как продавать за рубеж. Наверное, лучше организовать какую-нибудь дистрибьюторскую сеть, иначе таможенные вопросы превратятся в настоящий кошмар. А заодно неплохо бы и каталог выпустить. Кстати, сомневаюсь на счет получения оплаты. Ведь есть какие-то организации, которые специально собирают деньги от имени компании. Было бы удобно.
Она прервалась, не только чтобы отдышаться, но и потому, что Катеб смотрел куда-то мимо, словно и не слушал.
Наконец он обратил взгляд на нее, только в нем не было ничуточки дружелюбия. Виктория почувствовала, как до самого браслета на лодыжке пробежал холод.
— Ты принимаешь противозачаточные средства? — спросил Катеб.
— Что?
Он ждал ответа, сверля ее сердитыми глазами.
— Так принимаешь или нет?
«Противозачаточные средства… То есть…»
У нее рот раскрылся от удивления, и Виктория сознательно сжала губы. Они занимались любовью, он не пользовался презервативом, а из этого следует, что за предохранение отвечала она.
Виктория должна была подождать, пока он не пригласит ее сесть, но внезапно все это уже не имело для нее такой важности, и она плюхнулась на один из стульев напротив письменного стола.
— Я не думала… — начала Виктория.
— Ты не думала, — утвердительно произнес Катеб.
— Нет.
— Ну, разумеется, ты же собиралась подловить Надима. Пыталась затащить его в свою постель? Надеялась забеременеть, а потом заставить его жениться?
Виктория вскочила со стула.
— Что?! Ты в своем уме? Я бы в жизни так не поступила!
— И я должен тебе поверить?
— Он был моим начальником! Все это время, пока мы вместе работали, я относилась к нему и его положению с большим уважением.
— Ты хотела выйти за него замуж.
«Катеб что, нарочно такой упрямый?»
— Это я уже объясняла. Надим мне был не нужен, я просто искала спокойствия — чтобы не пришлось волноваться о том, какую гадость в очередной раз выкинет мой отец. Ты же сам его видел. Он предложил меня во время игры в карты. А как бы вы после этого себя чувствовали?
— Получается, не вышло с Надимом, сойдет и другой богач. Похоже, наш договор тебе понравился. Спланировали это вместе с отцом? Он специально жульничал?
Будь Катеб ближе, она бы дала ему пощечину. Из-за столь серьезной ошибки Виктория рисковала оказаться в тюрьме, но сейчас ей было на это наплевать.
— Да как вы смеете! — возмутилась она. — Я сказала правду. Ты же сам все видел, когда это случилось. Конечно, вы знаете моего отца всего несколько часов, но я уверена, вам и этого хватило, чтобы понять, что он за тип. Я совсем на него не похожа и слово дала лишь потому, что пообещала это матери. Другой причины здесь нет.
Виктория разозлилась и хотела что-нибудь в него зашвырнуть или же расплакаться. Тем не менее, она не стала делать ни того, ни другого, а стойко сдержала бьющие ключом эмоции.
Катеб поднялся и подошел к ней.
— У тебя ничего не получится, Виктория. Мне совершенно ясно, кто ты и что из себя представляешь. Я в жизни тебе не поверю. Ты затеяла эту игру и проиграла! Тебе никогда у меня не выиграть!
— Я и не собираюсь с тобой тягаться! — прокричала она. — Какое самомнение!
— Когда мы расстанемся, ты не получишь ничего, кроме свободы.
— А мне ничего и не нужно. — Виктория надеялась, что больше никогда его не увидит. — Ты считаешь, я все спланировала? Неужели ты думаешь, что вчера я нарочно разгуливала перед тобой в том платье, мечтая, что ты потеряешь контроль и со мной переспишь?
— Ты это спланировала.
— Ошибаешься! Никогда бы так не поступила.
— Я не верю.
— Вообще-то обещание не сдержали вы, — огрызнулась Виктория. — Мы не должны были заниматься любовью! Или вы уже об этом забыли? Разве не вы дали слово?
По его лицу что-то промелькнуло.
— Ты освободила меня от обещания.
— Ну да, как же! Типичная реакция мужика. Никогда не отвечаете за свои поступки. Тебя никто не заставлял заниматься со мной любовью, Катеб! О презервативе не побеспокоился ты, а значит, и виноват в этом ничуть не меньше моего. Но ведь мы не станем об этом говорить? Зачем же? Давай-ка лучше обвиним женщину, ведь это куда проще, чем смотреть правде в глаза.
