Я только пожала плечами — в воду Маринка и до этого случая не лазила, — чмокнула ее рассеянно в щеку и села в машину.
Москва встретила удушающей жарой и бензиновым смогом. В доме осталась только бакалея, но отправляться в поход по магазинам в полдень было бы безумием, и я отложила это мероприятие на вечер. Спать днем смысла не было, да и желания тоже, читать нечего. Мысль о книгах навела меня на размышления о бумагах вообще и об Аськиных в частности. Странно, но в ее квартире, кроме грошового романа, не было ни единой бумажонки, не считая туалетной разумеется, и я решила проверить, так ли это. Перерыла все, но нигде ничего не нашла. В изнеможении рухнула в кресло, и тут мой взгляд упал на журнал «Вог», который валялся на нижней полке журнального столика. Стоп! А он-то откуда взялся? Я его не покупала, это точно. Какое-то время я в недоумении таращилась на него, но тут у меня в голове словно что-то щелкнуло, и я вспомнила, что этот журнал был в черном Аськином пакете вместе с дамской сумочкой без ручек. Я смотрела на журнал, не решаясь взять его в руки, словно он мог взорваться. Его присутствие здесь меня тревожило, ведь больше ни книг, ни журналов, ни даже открыток у Аськи не было. Но потом я резонно рассудила, что в самом журнале нет ничего особенного, обычное женское чтиво, вполне могла купить почитать, скажем, на сон грядущий, а что он один, так тоже ничего загадочного. Может, она регулярно покупала журналы, читала, а потом выбрасывала за ненадобностью. Я взяла журнал и стала листать его, даже прочитала статью о мехах. Много времени это не заняло, но мне представилась вдруг ванна, в которой я могла бы успешно убить время, и ощущение липкости тела. Захлопнув журнал, я кинула его на журнальный столик, но не рассчитала силу, он пролетел по столу и шлепнулся на пол. Вставать было лень, но я все равно собиралась идти в ванную, поэтому, покряхтев, все же выкарабкалась из кресла. Возле журнала валялся маленький розовый листочек, видимо, вылетел из него. Я подняла его и повертела, листок был чистым. Журнал я положила на место, а листок смяла в руке. Постояла несколько секунд, решая, куда же мне бросить его. Кроме мусорного ведра на кухне, больше некуда, и я поплелась на кухню, сжимая бумажку в руке. На кухне я открыла шкафчик, где стояло ведро, и стряхнула в него листок, чуть прилипший к руке. Короткого мгновения, пока он падал, мне хватило, чтобы увидеть, что на нем все-таки что-то написано. Я чертыхнулась и полезла в ведро, благо оно было чистое, достала листок, расправила его. Действительно, какие-то синеватые строчки, проглядеть я их никак не могла, значит, сначала их не было видно, а теперь они проявились, должно быть от тепла руки. Ничего себе! Прямо роман «Граф Монте-Кристо», но только там текст проявился от тепла горения, а у меня всего лишь от температуры тела. Ну и что мне с этим делать? Ведь ничего же не понятно. На листке было пять строчек в столбик: сначала следовала какая-нибудь латинская буква, а потом целый ряд цифр группами по три, по пять, а то и больше, без какой-либо системы. Цифры эти нельзя было соотнести ни с датами, ни с номерами телефонов. Конечно, с чем-то они очень даже соотносились, но это мог знать только тот, кто их написал, да еще Аська, которая, увы, уже ничего не расскажет. Откуда-то у меня было убеждение, что не Аська их писала, она была лишь передаточным звеном. Теперь мне предстояло решить, что делать с этой бумажкой, уж лучше бы я ее не находила. Поскольку я к этому моменту была уже в ванной, засунула бумажку в начатый пакет прокладок «Котекс» на каждый день, все равно я ими не пользуюсь, пусть валяется там. В теплой благоухающей ванне я валялась больше часа, после нее меня так разморило, что ни о каком походе по магазинам не хотелось и думать. Я сделала себе чаю и провалялась весь вечер в кресле перед телевизором. Мне ночью снилась какая-то невнятица: то я нахожусь в воде и за мной кто-то охотится, но кто именно, непонятно. То я в какой-то пещере в сундуке нашла шелковые свитки, а на них иероглифы, и мне почему-то до зарезу нужно их расшифровать, а я даже не имею понятия, какой это язык. Проснулась я в дурном расположении духа и поплелась под холодный душ — лучшее средство от ночных страхов. Позавтракала чашкой кофе с сырными крекерами, больше просто ничего не было. Пора было идти за покупками.
В ближайшем к дому магазине меня не устроил ассортимент сыров, мясо показалось жилистым, и я поехала в другой магазин. Там я смогла отовариться по вкусу и даже купила книжку Поляковой. Чем-то меня эта авторша привлекла, я явно обрадовалась, увидев ее: может, раньше она мне нравилась? Я сочла это хорошим знаком: может, мою память начинает мучить совесть, и она не сегодня завтра начнет колоться? Когда я загрузила пакеты в машину и была уже за рулем, меня окликнули. От ступеней магазина ко мне направлялся мужчина очень маленького роста, немного смахивающий на Де Вито, но потоньше и респектабельнее. Я вылезла из машины и захлопнула дверцу. При виде этого вроде бы безобидного карманного мужичка ледяной холод прошел по моему позвоночнику, но холод не страха, не тревоги, а как бы это поточнее выразиться, встречи с неведомым, что ли. Я чувствовала, что знаю этого человека, хотя не помню откуда.
— Ася! Асенька, здравствуйте, дорогая! Какая неожиданная встреча! Никак не ожидал увидеть вас в этом районе. А я здесь живу, знаете ли, да совсем недалеко: вот туда налево и еще чуть-чуть пройти. Вы ведь у меня не были, а я у вас был. А в здешние края вы как попали, по делам, вероятно?
Я слушала его, и у меня все плыло перед глазами. Все, что было со мной с момента приезда в Москву, я помнила, и этого человека в моих воспоминаниях не было, а он, тем не менее, называет меня Асей. Так что, я и в самом деле Ася? Я пыталась успокоиться, но не могла. Мужчина продолжал говорить, но заметил, что я не в себе, встревожился и схватил меня за руку:
— Ай-ай-ай! Дорогая, да вам нехорошо! Это от жары, конечно, такая невыносимая погода, я и сам от нее страдаю, вы же знаете, какой я чувствительный. Пройдемте вон туда, там, кажется, кафе-мороженое, съедим по мороженому, вам сразу станет лучше. Машину вы закрыли, да? Ну, тогда пойдемте, только тихонько, осторожнее!
Маленький говорун потихоньку увлекал меня к двери кафе, возле которой на тротуаре стояла пара столиков под тентами. Он бережно усадил меня, а потом не менее бережно и как-то очень тщательно угнездился сам на соседнем стуле и ободряюще похлопал меня по руке. Тут же к нам подошла официантка в голубой наколке и в таком же фартуке. Мой неожиданный кавалер заказал нам по порции мороженого с клюквенным вареньем и по стакану виноградного сока. Заказ был выполнен почти мгновенно. Мороженое мы съели молча, оно было удивительно вкусным, но порция маловата.
