— Ты спросила, что нам делать дальше. Что касается меня, то думаю, надо лечь в постель и заниматься любовью до тех пор, пока не позабудутся все обиды последних лет.
— Все это хорошо, Коб, но постель не сделает нас другими людьми, — пробормотала она.
— Знаю, Алиса. — Он перебирал пальцами прядь ее волос. — И еще знаю, что никогда не перестану пытаться доказать тебе, что на меня можно рассчитывать, что я стою того, чтобы делить с тобой ложе… и жизнь.
— О, Коб.
Медленно, так медленно, что у него заныло все тело и защемило сердце, она повернулась к нему лицом. Может быть, подумал он, откидывая ее волосы с плеч, у них еще есть надежда…
— Ты не должен ничего мне доказывать. Я знаю, что ты…
— Мама, у малыша пони!
Оба разом повернулись и увидели Джейси верхом на добром старом пони. Прайс вел его за поводья, направляясь к ним.
— Привет, мама. Малыш хорошо ездит на пони. Мой пони.
— Ах ты, негодяй! — схватив Джейси за воротник куртки, набросилась Алиса на Коба. — Как ты посмел?
— Посмел что?
— А откуда взялся этот пони?
— Я тут ни при чем.
— Ни при чем? — Закрыв от возмущения глаза, она покачала головой. — Даже не пытайся отрицать. Я тут стараюсь…
— Стараешься унизить меня. Для этого и весь твой бред со школой родео. Не так ли? — Несправедливое обвинение жгло его как огнем. — Привезла меня сюда, чтобы попенять, каким плохим мужем я был? Ладно, валяй. Но нельзя проклинать меня за то, чего я не делал.
— Не делал? А кто договорился с Прайсом, чтобы он взял Джейси на прогулку? И ведь она теперь думает, что получила пони в подарок!
— А ты где была? — Он уперся руками в бедра. — Ты так же, как и я, заметила, что Прайс сажает ее на пони и везет на прогулку. Надо было предвидеть, чем это кончится.
— Так это я во всем виновата?
— Угу. — Прайс поддерживал Джейси, чтобы она не свалилась с пони. — Похоже, мы не вовремя. Может, нам сделать еще один круг по пастбищу?..
— Нет, — в один голос возразили Коб и Алиса.
Хоть в чем-то у нас еще есть согласие, отметил про себя Коб.
— Все в порядке, Прайс. И очень хорошо, что ты увез Джейси на прогулку. Так что я в полной мере смог насладиться… сюрпризом Алисы.
— И что ты о нем думаешь? — засмеялся Прайс, вручая другу поводья. — Привезешь сюда своих парней, которые будут называть тебя профессор Гудэкр?
— Спасибо, Прайс. — Коб засмеялся, но на вопрос друга так и не ответил. — А сейчас, Джейси, пора слезать и ехать домой. — И он подхватил на руки дочь.
— Нет. Не ехать. Мой пони.
— Позволь мне. — Алиса потянулась к ребенку.
— Я сам справлюсь, дорогая. По-моему, мне давно уже пора помогать тебе.
— Но… — Алиса замерла в нерешительности.
— Нет. — Джейси ухватилась за луку седла. — Хочу остаться с пони. Мой пони. Мой.
— Это не твой пони, маленькая леди, никогда не был твоим и не будет, — монотонно приговаривал Коб, словно успокаивал испуганного жеребенка. — И я скажу тебе, почему этого не может быть.
Странно, но Джейси притихла, и он смог как следует ухватить ее. А чтобы убедить двухлетнее создание разжать пальцы, он продолжал:
— Во-первых, мама не хочет, чтобы у тебя был пони.
— Так, отлично, во всем, конечно, опять виновата мама!
— Во-вторых, я тоже не хочу, чтобы у тебя был пони.
— Скажите пожалуйста! — Алиса склонила голову набок.
— Теперь не хочу.
Но Джейси не так-то просто было уговорить.
— Хочу пони. Для меня. Позалста.
В Кобе боролись чувство вины и гордость за свою смышленую дочь.
— Дедушка и бабушка прощают тебе все. Мама боится хоть в чем-то ущемить твою независимость. И ты, мисс Джейн Картрайт Гудэкр, рискуешь превратиться в капризную маленькую стерву.
При упоминании своего имени девочка моргнула. Ее огромные глаза смотрели сквозь него.
Коб ожидал, что Алиса вмешается и отпустит какую-нибудь колкость, но она промолчала, и он продолжал:
— И я не был бы папой, если бы позволил этому случиться и не научил тебя самому важному: мы не всегда получаем то, чего хотим больше всего в жизни.
Алиса с такой силой сцепила пальцы, что они побелели.
Коб не решился посмотреть на нее. У него бы все перевернулось в душе, если бы сейчас он увидел ледяные глаза деловой женщины. Он знал, как сильно Джейси хочется иметь пони. И это его вина. Он первый подал ей эту мысль. Сейчас все должно быть улажено.
— Дорогая, твоя мама и я не согласны в том, почему не будет пони. Но мы согласны в том, что его не будет.
Он подхватил ее на руки. Джейси брыкалась изо всех сил.
— Нет. Мой пони. — Крупные сердитые слезы катились из глаз. Лицо покраснело.
Когда он прижимал маленькое тельце к груди, она хмуро смотрела на него и между всхлипываниями, уставив обвиняющий палец ему в нос, повторяла:
— Не смешно.
— Правильно. Я тоже думаю, что сейчас, девочка, я для тебя ни капельки не смешно. — Он обнимал ее крепко и нежно, ладонью поддерживая голову. — Но меня это не беспокоит. Мне все равно, считаешь ты меня смешным или нет. Я твой папа. И сейчас самое время нам всем это понять.
Джейси дулась всю дорогу. Алиса тоже вела себя как-то странно.
Последние три недели она строго соблюдала расписание его ежедневных лечебных упражнений. Сегодня уже на полчаса опаздывала. Интересно, придет ли она вообще, думал Коб.
— Я провинился, детка, — сообщил он дочке и опустился на колени. Маленькая егоза крутилась рядом. Упершись ладонями в толстый плетеный коврик на полу кабинета, он продолжал: — И сидеть мне теперь в собачьей конуре.
— Ты не собака. — Джейси похлопала его по лбу.
— Спасибо, солнышко.
— Ты пони!
— Правильно. — Коб засмеялся. — Я твой собственный, личный, домашний пони. Но твоя мама, кажется, подозревает, что я всего лишь осел, который носит ковбойскую шляпу. — Произнеся слово «осел», Коб спохватился, но было уже поздно. — Пожалуйста, — сквозь зубы прошептал он и покосился на Джейси, которая, теребя его волосы, делала вид, будто расчесывает гриву пони. — Пожалуйста, не выхватывай одно-единственное слово из всех, что я сегодня сказал. Иначе твоя мама ошпарит меня кипятком.
Джейси потрепала его по шее, словно успокаивая. Она смотрела прямо на него. Толстый пальчик поднялся в воздух.
— Называй меня «смешно», — чуть слышно шептал Коб, — называй меня принцессой, называй меня как угодно, только не…
— Осел.
— О, Боже! — Он закрыл глаза.
— Ты осел.
Он привстал и ткнул себя пальцем в грудь:
— Папа.
— Осел.
— Нет. — Он погрозил ей пальцем. — Я папа.
— Ты ос…
— Нет!
Резкий возглас озадачил девочку. Она вытаращила на него глаза, словно пытаясь решить, что же делать дальше.
— Пожалуйста, Джейси, дорогая, разве ты не можешь называть меня «папа»? — Он провел рукой по волосам, которые за несколько последних недель сильно отросли, и попытался вновь: — Постарайся. Только постарайся называть меня папой.
Джейси открыла рот. Джейси закрыла рот. Поджала губы. Наморщила нос. Посмотрела на него.
— Папа? — кашлянул он.
— Пони. — Она настойчиво тянула его за руку, пытаясь забраться на спину.
— Прекрасно. — Коб встал на четвереньки. — Называй меня «пони». Все лучше, чем…
— Похоже, вы неплохо спелись. — Алиса стояла в дверях и, улыбаясь, наблюдала за дочерью и мужем. — По-моему, Джейси не может долго на тебя злиться.
— Как мать, так и дочь? — спросил он, ни на что в общем-то не рассчитывая.
— Мой пони! — не дав матери ответить, объявила Джейси, положив руку на голову отцу. Он выставил локоть, помогая малышке забраться на спину, и усмехнулся.
— Невозможно злиться на своего собственного пони.
— Хи-хо! — раздался душераздирающий крик. Схватив Коба за воротник, Джейси била голыми пятками по бокам отца.
Стиснув зубы, чтобы не застонать от боли в травмированном бедре, Коб проковылял на коленях несколько метров. Потом, стараясь скрыть, как тяжело ему это далось, «встал на дыбы». При этом он не забывал осторожно поддерживать рукой ребенка.
Алиса хохотала, но, заметив болезненную гримасу, на мгновение исказившую его лицо, кинулась к ним и сняла ребенка со спины мужа.
— Коб! Нет! Наверно, это вредно твоему бедру.
Отец и дочь тут же запротестовали. Алиса, решительно рубанув ребром ладони воздух, заставила их замолчать.
— И слушать не хочу. Джейси пора спать, а тебе делать гимнастику.
— Да, мэм. — Коб с трудом поднялся, маскируя стон дружелюбным смехом.
— Джейси, скажи папе, что увидишься с ним после сна.
Джейси сморщилась.
— Пожалуйста, дорогая, — попросил Коб, заглядывая в лицо дочери. — Скажи это для меня. Ну: увижу тебя позже, папа. Увижу тебя позже, па-а-а-па-а-а.
