Тихо вздохнув и опалив губы Алисы горячим дыханием, Милена стала опускаться ниже, расстегивая лифчик девушки, не прекращая с ней зрительного контакта. Она знала, что если Алиса попросит её остановиться, то она сделает это немедленно, и плевать, насколько сильно ты её хочешь, главное — доставить ей удовольствие, ничем не затуманенное, чистое и такое всепоглощающее. Когда с мешающей частью гардероба было покончено, Алиса вздрогнула, стараясь прикрыться, но Милена не позволила ей этого сделать, зацеловывая каждый миллиметр кожи, помогая себе руками, легко покусывая соски, заставляя Алису выгибаться под напором столь чувственных ласк.
Алиса металась по подушке, не зная, куда себя деть. С телом творилось нечто невообразимое: те места, где Милена к ней прикасалась, казалось, пылали огнем, по всем клеточкам организма разливалась эйфория, возбуждение тугим узлом закручивалось где-то внизу живота, превращая Алису в густой комок нервов, готовый взорваться в любую секунду. Милена ни на секунду не прекращала свои манипуляции, иногда прерываясь для того, чтобы приникнуть к губам девушки. Руки медленно опускались ниже, оглаживая бока, живот, стягивая последнюю оставшуюся одежду.
И вот Алиса перед ней лежит совершенно обнаженная: бархатная кожа отливает молочной белизной на фоне разложенной постели, волосы золотым вихрем рассыпаны по подушке, создавая вокруг девушки причудливый, сияющий в лучах электрической лампы ореол. Алиса тихо стонет, заведенная от ласк Милены, которые с каждым мгновеньем становятся всё жарче и настойчивей. Милена оглаживает бедро девушки, поднимаясь всё выше, непрерывно целуя блондинку в губы, Алиса испуганно дергается, когда, наконец, осознаёт, где сейчас находятся руки Милены, но та не даёт ей вырваться, лишь нежно шепчет что-то успокаивающее на ухо, продолжая целовать и ласкать девушку рукой. Алисе кажется, что она тонет в собственных стонах, брюнетка явно знает, как доставить ей удовольствие, чем неустанно пользуется, заставляя Алису кричать всё громче, выгибаясь в её руках. Постепенно Алиса расслабляется и разводит ноги шире, на что Милена лишь удовлетворенно усмехается. Руки блондинки тоже не лежат без дела, она аккуратно обхватывает плечи Милены, сжимая их сильнее, когда брюнетка доставляет ей особо сильное удовольствие.
Милена, не прекращая своих ласк, начинает осыпать живот девушки поцелуями, проводя языком по впадине пупка, вызывая у Алисы толпы мурашек по телу, когда горячий язык девушки, наконец, проникает туда, где за мгновенье до него была рука Милены, Алиса вскрикивает от удивления и пронзившего её, словно тысячи маленьких иголок, наслаждения. Девушка до боли прикусывает собственное запястье, стараясь приглушить собственные стоны, но они всё равно проливаются наружу, заставляя Милену сходить с ума ещё сильнее. Брюнетка стаскивает с себя оставшуюся одежду, желание становится слишком сильным, слишком ярким сейчас, рука мягко скользит по собственному телу, достигая, наконец, центра удовольствия, из губ Милены доносится невольный стон — давно ей не было настолько хорошо. Неопытные, робкие ласки Алисы заводят гораздо сильнее, чем умелые прикосновения прошлых любовников. «Моя, моя, моя!» — крутится в голове у девушки, а страсть всё так же захлёстывает их обоих, накрывая алой пеленой наслаждения. Отрываясь на секунду, Милена вновь сплетается с Алисой в поцелуе, давая той почувствовать собственный вкус, заставляя стонать ещё громче. Милена ложится между разведенных ног девушки, приникая к ней всем телом. Становится жарко, невыносимо сладко вот так ласкать друг друга, отдавая себя полностью и без остатка другому человеку, получая то же самое взамен. А дальше было наслаждение — безумное, стирающее все грани между явью и фантазией, оргазм тысячью электрических зарядов пронизывает всё тело, заставляя девушек выгибаться навстречу друг другу и заходиться в общем крике, потонувшем в страстном поцелуе.
Когда Алиса пришла в себя, то обнаружила, что лежит, укрытая одеялом, а Милена крепко прижимает её к себе, словно боясь отпустить.
— Знаешь, ты самое лучшее, что случалось в моей жизни, — тихо произносит Милена, глядя куда-то в пустоту комнаты. Слова о «любви до гроба» не нужны сейчас, в этом признании чувствуется гораздо больше силы и правды, чем во всеми так почитаемом «Я люблю тебя». Любовью светятся глаза Милены, направленные на девушку, любовь чувствуется в каждом нежном и осторожном касании, поэтому произносить этих слов нет нужды.
— Спасибо… — тихо выдыхает Алиса, снова краснея, хотя, казалось бы, это уже глупо, после того, что произошло только что. И в этом тихом «спасибо» и заключается безмерная благодарность Милене за то, что не оставила её одну в трудную для девушки минуту, за то, что принимает её такой, какая она есть, не требуя ничего взамен, за то, что подарила счастье на короткий миг в этой серой вечности.
Девушки так и засыпают в объятьях друг друга, не разжимая переплетенных пальцев.
Утро наступило неожиданно, врываясь в уютный полумрак комнаты своими яркими лучами и прогоняя остатки сна. Милена проснулась первой, с непонятным ощущением радости и легкости во всем теле, хотелось немедленно вскочить с кровати и расцеловать весь мир, подивившись такому странному порыву, девушка осознала: где и почему она находится. Глядя на тихо спящую рядом Алису, Милена невольно задалась вопросом: «Изменит ли произошедшее вчера их отношения? И в какую сторону?». Алиса вчера расстроена, находилась не в себе и, возможно, поддалась Милене лишь под влиянием момента? Брюнетка вздрогнула, подумав о таком варианте, ей такая вероятность не нравилась. Она её уже точно не отпустит — решила про себя Милена, нежно коснувшись золотых прядей девушки и легонько поцеловав её в губы, Милена отправилась готовить завтрак.
Алиса проснулась от того, что стало неожиданно холодно, тепло согревающего тела исчезло, заставляя девушку поёжится от легкого сквозняка. Хотя отопительный сезон уже начался, в районе Алисиного дома проводились очередные ремонтные работы, поэтому отопление обещали запустить не раньше следующей недели. Но особо сильных заморозков не было, так что сей досадный факт не сильно волновал местных жителей. Потянувшись на кровати, Алиса почувствовала, что лежит совершенно нагая. Сознание услужливо предложило девушке картинки прошедшей ночи, и Алиса залилась краской. «Я… я и она… И я это позволила! Мы ведь…» — мысли никак не хотели приходить в ровную цепочку, оставляя в голове хозяйки ещё больший хаос. Поднявшись с кровати, Алиса пошла на кухню, завернувшись в покрывало на манер греческой тоги. Там уже вовсю хозяйничала Милена, жаря яичницу им на завтрак.
