– По крайней мере объясните, за что меня арестовали.
Горстайн с похоронным видом уставился на половинки зубочистки, прежде чем уронить их на тротуар.
– Кража в крупных размерах.
– Чего именно?
Коп, стоявший в дверях дома, отлетел в сторону, Рик босиком и в одном синем халате, сбежал с крыльца и бросился к ней.
– Саманта!
– Тащите ее в чертову машину, – прорычал Горстайн и подхватив ее под локти, оторвал от земли. Второй коп тем временем распахнул дверцу машины. – Нельзя, чтобы они сговорились!
Значит, Рика тоже в чем-то подозревают?
– Какого дьявола тут творится?! – завопила она.
– Хогарт пропал, – откликнулся Рик. Горстайн на секунду оставил ее и попытался оттеснить его в дом. – Я сказал, что ты поехала осматривать город, но они, очевидно, не поняли, какую ошибку совершили.
Руис толкнул ее так, что она влетела на заднее сиденье машины. Должно быть, на ее лице отразились эмоции, которые она в этот момент ощутила, потому что Рик очень тихо сказал что-то Горстайну и детектив резко отодвинулся.
– Одна минута, – предупредил он.
– Саманта, – пробормотал Рик, нагибаясь к дверце, – не делай ничего опрометчивого. Я поеду за тобой в участок, и к завтраку ты будешь на свободе.
– Даешь слово?
Она судорожно глотнула воздух, понимая, до чего по-детски звучит это «даешь слово», и все же отчаянно нуждаясь в ободрении.
Он спокойно встретил ее взгляд.
– Даю слово. Только не убегай, Сэм.
Очевидно, он куда больше копов знал о тонкостях ее ремесла.
– Ладно, – буркнула она.
Саманте ничего-не-стоило убежать. И она так и сделала бы, если бы не одно обстоятельство. Смывшись, она больше никогда не увидит Рика. И чтобы не допустить этого, она даже позволит взять у себя отпечатки пальцев. Отец перевернулся бы в могиле… если бы лежал там на самом деле. А вот она, вполне даже вероятно, торопится именно в этом направлении.
Среда, 3.32
Едва полицейская машина увезла Саманту, в доме разгорелась открытая война.
– Я не заявлял о чертовом преступлении, – рявкнул Рик, не давая Горстайну войти в вестибюль. – И желаю, чтобы ваши люди немедленно убрались из моего дома. Кроме того, я требую отпустить Саманту Джеллико, извиниться перед ней и доставить домой. В данный момент я решаю, подавать ли в суд на ваш департамент за незаконный арест и вторжение в дом.
– Послушайте, мистер Аддисон, ваш дворецкий подтвердил факт взлома, а охранная фирма вызвала нас. Вы уже признали, что картина пропала.
– Я ошибся. Проваливайте.
– Не можем. Как только выясняется, что произошла кража, мы открываем дело. И если картины застрахованы, мы действуем не в ваших интересах, для нас главное – истина.
– Очень благородно. Надеюсь, когда вас вышибут из полиции и вы сумеете устроиться водителем или помощником судомойки, будете испытывать те же чувства.
– Что, если мы постараемся покончить с этим по возможности быстро и безболезненно? – продолжал детектив, вынимая из кармана новую зубочистку, которую и сунул между зубами. – Если вы вернетесь на кухню, мы довольно быстро завершим осмотр.
– О нет, меня это не устраивает. Я требую, чтобы вы закончили сейчас.
– Хорошо, но в таком случае мне придется получить ответы у мисс Джеллико.
А вот этого ему не стоило говорить.
– Предлагаю вам именно так и поступить, – угрожающе тихо посоветовал Ричард. – Желаю удачи.
– Все прошло бы куда более гладко, согласись вы сотрудничать, – поморщился Горстайн.
– Все прошло бы куда более гладко, не арестуй вы Саманту.
– Я мог бы арестовать вас. Не заставляйте меня передумать.
Ричард улыбнулся, хотя ему было не до веселья.
– Был бы очень рад, если бы вы передумали.
Молчание.
– Нет? В таком случае прощайте. У вас две минуты на то, чтобы убраться из моего дома. Возвращайтесь с ордером. Если кто-то захочет узнать, почему я вас вышвырнул из дома, объясните, что это из-за публичного ареста Саманты.
С этими словами Рик повернулся, вошел в дом, схватил сотовый и нажал кнопку скоростного набора.
– Алло? – раздался сонный голос после третьего звонка.
– Том, прости, что разбудил тебя так рано. Но мне необходима твоя помощь, – объявил Рик, поднимаясь в спальню.
– Рик? – насторожился Том. – Что случилось?
– Ко мне в дом вломились и украли одну из только что купленных картин.
Захлопнув за собой дверь спальни, он сбросил халат и снова потянулся за одеждой.
– С тобой ничего не случилось?
– Я проспал самое главное, – заверил Рик, натягивая джинсы.
– Украденная картина? Вот как? А где Джеллико?
– Закована в наручники и едет в участок, – гневно вырвалось у Рика. Насколько бы она ни, была замешана в этом деле, Саманта принадлежит ему. И никто не смеет увозить ее против ее чертовой воли.
– А она…
– Только посмей спросить, черт побери! Я еду в участок. А ты позвони Филу Риптону, пусть он поднимет на ноги всех своих помощников и всех судей на Манхэттене, но к рассвету она должна быть дома!
– Рик, сейчас четыре ут…
– Ты справишься с этим? – перебил Ричард. – Я прошу тебя об услуге, потому что ты знаешь историю Саманты, и потому что я тебе доверяю.
Том шумно выдохнул.
– Я немедленно берусь за дело.
– Спасибо. Позвони на мобильный, когда узнаешь что-то.
Ричард захлопнул флип телефона, швырнул на кровать и надел рубашку и легкий пиджак. Сначала он хотел вызвать Бена с лимузином, потому рассудил, что лимузин у полицейского участка привлечет ненужное внимание, которое не пойдет на пользу ни ему, ни Саманте.
Рик сунул в карман бумажник и спустился вниз.
– Уайлдер, – сказал он, увидев, что дворецкий раздает чашки с кофе полицейским, стоявшим на тротуаре. – Я ухожу. Мобильник со мной. Если нужно, звоните, но не смейте впускать их без ордера.
Ему до смерти хотелось запретить раздачу кофе, но тут Уайлдер прав: не стоит восстанавливать против себя департамент полиции Нью-Йорка, особенно теперь, когда они схватили Саманту. Кроме того, сейчас он сражается исключительно против Горстайна!
– Я прослежу за всем, сэр.
Станолли стоял поодаль, пил кофе и болтал с коллегами.
– Полагаю, детектив Горстайн уехал? – спросил Ричард.
– Вернулся в участок. Вам нужен?..
– Увижусь с ним там.
– Мистер Аддисон, вам нельзя никуда ехать, пока мы не закончим здесь.
– Я отправляюсь в участок, – заявил Ричард, которому втайне очень хотелось, чтобы полицейские попробовали его остановить. – Если у вас с этим проблема, пожалуйста, объясните, какая именно.
– Э… нет, сэр.
Несмотря на нелюбовь к вмешательству в свою личную жизнь, Ричард предположил, что собравшаяся толпа зевак и папарацци имеет свои преимущества. Полицейские не посмеют сотворить какую-нибудь пакость в присутствии стольких свидетелей. Игнорируя вспышки камер, он остановил такси и сел.
