Повезло, что сын в итоге просто утащил меня на улицу.
Весь день для меня прошел напряженно — все время ждала, что вот-вот к нам присоединится злющий хозяин дома и окончательно испортит праздник ребенку. Но то ли судьба была на нашей стороне, то ли я все-таки слишком предвзято относилась к мужчине, но до самого ужина он не появился. Да и потом вел себя довольно сдержанно.
Уложив малыша спать, посидела с ним немного. День выдался для него насыщенным. В итоге удалось уговорить его все-таки открыть ту самую коробку, и Даня даже поблагодарил отца за подарок за ужином. Но впечатлений явно было слишком много, и ребенок попросту вымотался. А вот у меня разболелась голова и никак не хотела проходить. Глянув на часы, решила спуститься за стаканом воды вниз.
Но лучше бы вообще не выходила из комнаты.
Перепалка с Авериным загнала меня в угол, а потом… Потом я просто провалилась в прошлое, забыть которое не могла до сих пор. Я даже почти ничего не чувствовала — перед глазами стоял тот день, когда моя жизнь разделилась на до и после. Видела не Александра, а тех, кто довольно скалился, предвкушая удовольствие от издевательств надо мной.
И я просто не могла пошевелиться. Ужас сковал меня настолько, что я даже дышать почти перестала.
В голове билось только одно слово — нет! Нет… нет…. нет!!!
Я даже не сразу сообразила, когда все закончилось. Ведь уже не надеялась, что мужчина отступит. Он же привык брать желаемое, а тут…
Его слова слышала, как сквозь вату — где-то далеко. Будто и не со мной. Пришла в себя только на диване. Едва почувствовала чужие руки на плечах, меня пронзила мысль — бежать. Я не поверила его словам, но держал Александр крепко, и пришлось остаться на месте. Замерев, ожидала своей участи.
Когда дыхание выровнялось и меня хотя бы не трясло так сильно, попросила отпустить, не особенно надеясь, что мужчина послушает меня. Однако тот вновь удивил меня.
И я сбежала. Закрылась в своей комнате и долго-долго плакала, пытаясь справиться с собственным страхом. Я научилась жить со своим прошлым, закрывать глаза на него и не вспоминать. Я вычеркнула из своей жизни мысли о возможных романах, полностью посвятив себя ребенку, компенсируя тем самым собственную неполноценность.
Но проклятый Аверин смог вытащить мои страхи наружу. И теперь мне снова надо было учиться с этим жить.
До самого утра ворочалась в постели и только с рассветом забылась тревожным сном. Разбудил меня Даня. Он проснулся полный энтузиазма продолжить вчерашние развлечения и прибежал ко мне в комнату.
— Пора вставать! — бодро провозгласил он, забираясь ко мне в кровать.
В висках противно ныло от недосыпа, но просыпаться все же и правда пришлось. Даже душ не помог сбросить с себя это состояние.
Завтрак прошел так же напряженно. Я все ждала какого-то подвоха от Александра, но тот смотрел задумчиво и скорее устало, чем раздраженно. Только Данька был полон сил. Его даже почти не смущало присутствие отца.
После завтрака малыш попросился погулять, и мы пошли наверх, чтобы переодеться. Сын довольный прыгал по комнате, а у меня продолжала болеть голова. В итоге сдалась — решила все же выпить таблетку, иначе этот день я пережить не смогла бы. Спускалась, осторожно оглядываясь по сторонам, но, к счастью, по дороге мне никто не встретился.
— Ты чего? — удивилась Валя, когда я вошла в кухню. — Не хватило чего-то?
— Можно мне воды? Таблетку запить, — вымученно улыбнулась я.
— Может, тебе врача вызвать? — нахмурилась женщина.
— Нет, просто обезболивающее выпью.
Валентина дала мне стакан воды, и я благодарно кивнула.
— Спасибо!
Поднявшись обратно на второй этаж, замерла на месте. Потому что возле лестницы стоял хозяин дома и внимательно смотрел на меня. Опустила взгляд, надеясь просто пройти мимо.
— Евгения, — остановил тот меня. — Насчет вчерашнего…
— Не надо, — резко перебила его, делая шаг назад. — Давайте просто забудем об этом и все, — тихо произнесла, не глядя на него.
— Все в порядке? — продолжал допытываться тот. — Я был неправ и…
— Все хорошо, Александр Викторович, — поспешно ответила я. — Мне надо к Дане.
И сбежала. Трусливо сбежала. Потому что не готова была обсуждать то, что вылезло наружу из-за несдержанности этого эгоиста. Потому что боялась, что теперь он мог воспользоваться моей слабостью.
26. Александр
Все утро ощущал себя каким-то мудаком. Воронцова держалась отстраненно, словно не замечала меня. Хотя я все же видел промелькнувший страх в ее взгляде, когда успевал поймать тот. Потому решил все-таки поговорить с ней. Хотя, по сути, это ничего не изменило. Сбежала, выдав что-то невразумительное.
И мне бы просто забыть об этом инциденте — ну мало ли, что там у нее в голове за тараканы. Да только не выходило.
Такой ужас, который отражался в глазах Воронцовой в тот вечер, означал только одно — что-то было в ее прошлом. Ни разу женщина не реагировала на меня подобным образом. Даже девственница на первом курсе, которая попалась мне как-то раз.
Но вряд ли Евгения сама захочет поделиться со мной причиной такой странной реакции. Да и мне это не должно было быть важным.
Однако я полдня постоянно возвращался к этой мысли. Мозг пытался разгадать эту загадку, докопаться до первопричины. И в итоге я позвонил Рокотову.
— Собери-ка мне медицинские данные на Воронцову.
— Что-то конкретное?
— Нет. Хочу полный отчет о состоянии ее здоровья — были там травмы или еще чего. В общем, все, что есть.
— Так может отправишь ее на диспансеризацию? — усмехнулся тот. — Проверишь чистоту, так сказать.
— Не забывайся, — осадил Влада.
— Ладно-ладно. Пошутил я. Сделаю.
Сам не мог ответить, зачем это сделал. Наверное, просто хотел разобраться. Во всем и всегда нужно было доводить дело до конца, избавляясь от неясных моментов. Ведь именно они всегда и аукались в самый неподходящий момент. И если мои подозрения окажутся верны… Впрочем, решение стоило принимать, имея на руках факты. А пока — рано.
Начальник безопасности сработал оперативно. Впрочем, как и всегда. К вечеру передо мной лежала тонкая папка, в которой довольно подробно переписана медкарта женщины. И все было в пределах нормы, кроме одного.
Если верить данным, у Евгении не было мужчин.
Двадцать семь лет, и никого. Это не укладывалось у меня в голове. Она довольно симпатичная молодая женщина. Да, я не смотрел на нее как на женщину все это время — это правда. Но если встать на эту позицию, то… я не понимал. Да и подозревал я кое-что иное, если вспомнить ее реакцию и практически истерику. Тихую, сдержанную, но истерику. Я до сих пор хорошо помнил, как ее трясло, как судорожно она хватала ртом воздух, чтобы вдохнуть.
Могла ли она так бояться первого опыта?
Я окончательно запутался и теперь уже даже жалел, что влез во все это.
Во многих знаниях — многие печали. Но не спрашивать же у нее в лоб о причине такой странной реакции. Хотя кто знал, как ее воспитывали. Может, и правда ждала принца, хранила себя для него, вот и перепугалась тем вечером.
В общем, решил, что загадка решена, и с чистой совестью вернулся к работе. В конце концов, я извинился за свое поведение, а чтобы подобных сцен больше не возникало, решил почаще сбрасывать напряжение привычным способом — нужно было только позвонить одной из тех, с кем проводил ночи без обязательств.
И почти неделю все шло отлично. Долгожданный проект сдвинулся с места, партнеры наконец согласились на мои условия, поумерив аппетиты, Даниил вел себя примерно, а Воронцова держалась сдержанно и отстраненно, не провоцируя очередных споров.
Жизнь вошла в колею, и я расслабился. Единственное, что все еще немного напрягало, — Шумский. Бывший конкурент не давал о себе знать, и, казалось, ушел в подполье. Он был хитрым, изворотливым и ненадежным. С такими стоило быть настороже. Но пока, как уверял Влад, все было тихо. Оставалось ждать.
