Глава 22
В таком состоянии меня и нашла Кати. Она тихонько гладила меня по голове и шептала что-то успокаивающее. А я все не успокаивалась.
— Ну перестань, что случилось? — Катя кряхтя пересекла в кресло, я подняла на неё заплаканные глаза и устыдилась, что заставляю нервничать глубоко беременную сестру.
— Мне звонила медсестра, которая ухаживает за Максимом и попросила быть её подружкой невесты, — опять всхлипывая, завыла я.
— Да ладно? — выпалила она.
— Я не хочу, — продолжала я на одной ноте.
— Ну и отказалась бы, делов-то, — Катя меня совершенно не понимала. — Зачем реветь-то? Вот же придумала, — улыбалась сестра, явно ничего не понимая.
— Кать, ты что не понимаешь, что ли? Максим женится на этой медсестре!
Сестра только крякнула, прикрыла рукой глаза и выпустила воздух сквозь стиснутые зубы.
— Мика, ты что-то путаешь, не может Макс спонтанно жениться. Или может?
Она вытащила свой телефон и стала искать контакт мужа. Даже забыв, что они повздорили.
— Тимочка, милый, ты не подскажешь, что у твоего друга с головой? Ему точно аппендикс вырезали, а не мозг через коктейльную трубочку слили?
Тимофей явно прифигел не только от такой речи сестры. Ведь она сама первая позвонила, забыв, что обиделась на мужа. Хотя, даже если не права, всегда первый приходил мириться Тима.
Не знаю, что ей ответил муж, но она расцвела и заулыбалась.
— Хорошо милый, жду. И не задерживайся пожалуйста, — проворковала она в трубку.
Я сидела на кровати и внимательно смотрела на сестру. Она, прикрыв глаза качалась в кресле.
— Тимофей сейчас заедет в госпиталь и все разузнает. А ты, успокойся и перестань лить слезы. — не открывая глаз сказала Катюха.
— А это не страшно мириться первой, — через какое-то время сказала она, смотря на меня из-под опущенных ресниц. — Давай рассказывай, что там с Диной и Аленом.
Я пересказала ей все, что знаю, лишь умолчав, что Моника вышла замуж беременной от Филиппе. Это не моё дело, да и меня посвятили в тайну, я не могу её рассказать.
Мы проболтали с Катей пару часов, пока в мою комнату не ввалился Тимофей с букетом цветов. Я ушла в ванную комнату, чтобы не мешать мириться сестре с мужем.
Через пару минут, Катерина крикнула чтобы я выходила. Представшая перед моими глазами картина, умиляла. Тимофей сидел в кресле, а маленький бегемотик — Катя, у него на коленях.
— Мелкая, — посмотрел на меня Тимофей, — ты зачем мою жену расстраиваешь?
— Я? — у меня челюсть в районе кровати потерялась. Они поругались, а я виновата.
— Ну не я же, — потерся он носом о шею жены.
— Тимка! Перестань! — ткнула его локтем Катюха. — Давай рассказывай, что узнал!
— Я узнал, что у моего друга, кисель вместо мозгов, — хмыкнул он. — И это — не лечиться!
— Да что ж такое! Мне из тебя что, пытками все вытаскивать?
— Не-е-е, — он довольно откинулся на спинку кресла, — поцелуями.
— Ну Тимка! — стукнула его по плечу сестра. — Не при детях же!
— И где ты здесь детей видела? — оглядел он комнату насмешливым взглядом. — Она что ли? — мужчина ткнул в меня пальцем.
Я недовольно посмотрела на Тимофея и отвернулась к окну.
— Так вот, — продолжил он уже серьезно, — этот нехороший человек, собрался жениться. И не на ком-то из нашего круга, а на простой медсестре. Там что-то с завещанием не чисто, — я чувствовала даже спиной, как мужчина прожигает меня взглядом. Внутри все похолодело, ком стоял в горле и безудержно захотелось кричать. Слова зятя, всколыхнули в моей душе что-то странное и одновременно страшное. Мне стало больно, захотелось спрятаться под одеяло и свернувшись в комочек, послать всех к озеру — рыбу ловить.
— Пожалуйста, оставьте меня одну, — глотая непрошенные слезы, шепотом попросила я.
— Мелкая! Ты чего удумала? — все еще веселясь, спросил Тимофей.
— Выйдите, я сказала! — холодно, повысив голос, попросила я.
— Тами, если что, я на связи, — услышала я обеспокоенный голос сестры, но так и не повернулась, слезы крупными каплями падали на сложенные на груди руки. И у меня сейчас не было никакого желания с кем-то что-либо обсуждать. Дверь тихонько закрылась, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Не раздеваясь, забралась в кровать и накрылась одеялом. Мне нужно все переосмыслить, подумать над тем, отчего же мне так плохо.
***
Как все прошло? — спросил я, вошедшую в палату Татьяну.
— Не очень, — тяжело вздохнула девушка.
— Что-то случилось? — замер, ожидая ее ответа.
— Я не понимаю вас, зачем все это? — украдкой вздохнув, она продолжила. — Вы ее не видели, она страдает. Не понимаете вы мужики ничего, — боль промелькнула в ее глазах.
Я стал злиться, прикрыв глаза, медленно выдохнул и сел в кровати. Вставать и ходить, еще было больно, но уже терпимо.
— Тебя завтра выписывают, — не дождавшись от меня приглашения, Таня села на стул.
— Знаю, и надеюсь, ты хорошо отыграешь свою роль, или же можешь, сейчас молча выйти и, я забуду твое имя.
— Что? — она инстинктивно подалась вперед. — Я не поняла, ты мне сейчас такое говоришь? Ну, нет! Я первую часть договора выполнила, и, причем сняла квартиру на свои деньги, заметь!
— Я тебе уже перевел нужную сумму, не горячись, — признавать, что не прав, тяжело, да и сказал сгоряча. Обдумывая свой план, двести раз все взвесил. Это завещание у меня поперек горла. Но и по-другому я не могу поступить. Никанор Генрихович, четко обозначил мне свои условия.
— Максим, ты глухой? — отвлекла меня от раздумий медсестра.
— Что прости? Я задумался.
— Говорю, почему ты не можешь жениться на Тамаре? — откинулась она на спинку стула.
— Не твое дело! — опять злость заполняло все мое нутро. — Еще раз повторяю! Можешь валить в туман!
— Слушай, перестань! — она встала и подошла ко мне вплотную. — А целовать ты меня тоже будешь у нее на глазах? Не противно будет?
В дверь постучали, и я резко схватил Татьяну и впился ей в губы. Как оказалось, правильно сделал.
— Максим? — заверещала Жулька.
— Ты что себе позволяешь, щенок! — от голоса Жоржа меня сразу перекосило.
— Танюша, — отпустил я девушку и погладил по щеке, — зайди, пожалуйста, позже.
Девушка кивнула и мило улыбнулась Жоржу. От ее улыбки мужчину перекосило, но он промолчал. Вслед за Татьяной вылетела в коридор Жюли, но думаю, что моя фиктивная невеста быстро поставит на место приставучую блондинку.
— Это хорошо, что Жюли ушла, и не пришлось уговаривать ее выйти, — говоря о дочери, лицо ненавистного мне человека расплылось в улыбке. — А теперь о твоей выходке! — зло выплюнул он.
Я смотрел на Жака и в моей душе бушевали демону. Хотелось врезать ему под дых и вырубить хуком. Но я держал себя в руках.
— Ты понимаешь, что, то видео, с твоей мамашкой попадет в сеть через минуту? — я стоял, молча, сложив руки на груди, пока Жорж плевался ядом в мою сторону. — Ты вообще башкой думаешь? Я сказал жениться на Жюли! Или ты совсем с катушек слетел?
— Послушайте! Я не щегол желторотый чтобы мне указывать! Я не женюсь на твоей дочери!
Вены на шее мужчины вздулись, лицо покраснело, испарина выступила на лбу. Ноздри раздувались, выдавая крайнюю степень озлобленности. Он стоял, сжав кулаки до побелевших костяшек. Глаза метали молнии.
— Ты понимаешь, с кем разговариваешь? — закричал Жорж так громко, что за окном птицы вспорхнули и улетели.
— Вот именно, понимаю! — я стал, надвигается на грузного мужика, превозмогая боль. — Ты испортил всю жизнь моей матери, какая бы она не была, ты, — ткнул в его брюхо пальцем, — намного хуже, как можно жить с тем, кто тебе противен? Как ты с ней живешь? — говорил я сквозь сжатые зубы, и кулаки засунул в карманы спортивных штанов, чтобы ненароком не устроить мордобой в госпитале.
— Она сама виновата в том, что я её ненавижу! — выкрикнул он. — Когда я первый раз увидел Брижит, я влюбился и принял её! Принял такой, какая она есть! Понимаешь! А потом, мне посыпались видео и, что я должен был сделать?
