дороге в клинику ты позвонишь ей. Сыграй убедительно и сообщи, что вчера я отпустил тебя. Скажешь, что не будешь больше общаться с ней, пока не придёшь в себя. Про клинику ни слова.
Хочу сказать, что если бы не его девственная сестричка, то мы бы сейчас не разговаривали, но оставляю свои мысли при себе. Парень кивает и собирается ещё что-то сказать, но показываю Борзому, чтоб выволок его. На сегодня благотворительности достаточно.
Сам в шоке на себя. Хотя, так будет удобнее. Этот идиот теперь не будет мешать мне развлекаться с его сестрой. Проще было бы его хлопнуть, да и дело с концом. А Стефании всё выставить так, что бедолага просто пропал. Сколько алкашей внезапно подыхает в день? Десять? Сто? Тысяча? Вариант, конечно, заманчивый, но нет... Не знаю почему, но чувствую наперед, что не сделаю так. Тем более, решение уже принято.
Выкидываю из головы всю их семейку и плотно работаю несколько часов, пока стук в дверь, не отвлекает.
– Заходи, – гаркаю, ожидая увидеть Макара.
Но чуйка подвела. Это была она. Стефания. Отоспалась после своей истерии. Пришла платить долги. Забавно.
Поднимаю голову от бумаг, оглядывая с головы до ног. Её щёки уже красные, хотя только порог кабинета переступила.
– Карим Ами…
– Подойди, – перебиваю.
Надоело уже разговаривать. И так долго был слишком хорошим. Пора заняться делом и выкинуть из головы недотрогу. Стефания подходит к столу осторожно, будто по минному полю ступает.
– Ближе.
Делает ещё несколько шагов, оказываясь с боку от стола. Да что за девка!
Не вставая с кресла, хватаю её за руку и усаживаю на стол.
– Ноги расставь.
Слышу приказ и сердце заходится в ритме бешеном. Неужели это произойдёт прямо здесь и сейчас? Лучше бы всё случилось сегодня ночью, когда я была под сильным успокоительным. Тогда может мне не было бы так страшно…. Помню, что он приходил и гладил меня по голове, по лицу… Или мне это приснилось?
Закусываю губу и раздвигаю ноги насколько юбка позволяет. Вижу, как смотрит на меня в предвкушении. Глазами сжирает.
– Нет, девочка, так не пойдёт, – ухмыляясь, произносит.
Не успеваю сообразить, что ввиду имеет, как Карим соскакивает с места и оказывается напротив меня. С силой мои ноги в стороны дёргает так, что юбка по швам трещит. Я охаю от неожиданности и резкости. Не даёт мне опомнится, как его рука уже между ног гладит меня сквозь трусики.
– Сначала ты кончишь! – сообщает, смотря прямо в глаза.
Краснею до самых пяток, закрывая глаза. Вдруг, чувствую горячие пальцы Карима на подбородке.
– Открой. Ты будешь видеть всё, что делаю с тобой, – сжимает пальцы, впиваясь.
Открываю, а его другая рука уже отодвигает полоску трусиков, проникая к складкам. В его глазах насмешка и полная власть. Власть надо мной. Теперь я его рабыня и буду делать всё, что велит хозяин…
Я вздрагиваю от прикосновений. Они нежные, но с каждой секундой становятся всё напористей и напористей. Карим ухмыляется, забавляясь моей скромностью. Глаз с меня не спускает, но я не могу так открыто смотреть на него. Только не сейчас…
Он начинает дразнить, медленно пальцами двигая. По кругу. Чувствую, как становится приятно. Незнакомо. Волнительно. Карим, кажется, тоже замечает перемену во мне.
– Вот так, девочка, расслабься. Чувствую, что скоро заведёшься, – шепчет он, свободной рукой сжимая мою грудь.
Его движения ускоряются и мои бёдра непроизвольно дёргаются, словно поощряя всё, что делает. Неведомое до этого чувство возникает внизу живота. Странный жар охватывает тело.
Карим начинает тяжело дышать, будто с трудом даётся сдерживать себя. Боюсь, что накинется, как дикий зверь. Снова закрываю глаза, но вспоминаю приказ держать их открытыми и открываю. Не хочу злить его лишний раз.
Карим с рычанием рвёт на мне блузку и достаёт грудь. В следующую секунду его губы смыкают мой сосок, а язык выводит круги. Что он делает…
Тихий стон вырывается из моей груди, а я даже не могу это контролировать. Карим начинает покусывать сосок, сочетая с быстрыми движениями пальцев между моих ног. Из глаз искры.
– О, Боже…
– Вот так, недотрога, – с этими словами один его палец проникает вглубь.
Второй палец проникает с трудом. Мне больно и сладко одновременно. Я бросаю взгляд на Карима и на его огромный бугор в штанах. Судорожно сглатываю. Он очень возбуждён и скоро лишит меня невинности.
Тем временем, его пальцы начинают словно растягивать меня изнутри. Тянущая боль и желание, чтобы он снова начал свои круговые движения на бугорке, от прикосновения к которому, становлюсь сама не своя.
Словно услышав мои молитвы, большой палец возвращается туда. Я схожу с ума… я не хочу, чтобы это заканчивалось.
– Нравится? – шепчет мне на ухо, заставляя краснеть снова и снова. –
Непроизвольно пытаюсь свести ноги, но Карим с силой откидывает их обратно.
– А вот так? – палец на бугорке и начинаю дрожать. Я молчу, и он перестаёт движения. Тяжело дышу и чуть не плачу от незавершённости.
– Если будешь молчать, то не дам тебе кончить! – рявкает он.
– Нравится… – бормочу, как в бреду.
Готова сгореть со стыда до того момента, как Карим снова начинает ласкать меня. Расслабившись, я уже почти лежу на столе, а он орудует руками между моих ног.
– Кончай, девочка! – рычит он, ускоряясь и снова кусая по очереди мои соски.
Я в нирване. Я схожу с ума. Я горю, но это приятно. Это жарко и мокро. Порочно. Неправильно и провокационно. Мгновение и я разлетаюсь на куски, дрожа всем телом. Мне хорошо так, как никогда не было. Тону в этой сумасшедшей, восхитительной агонии и не хочу возвращаться обратно.
Не успеваю опомнится, как меня подхватывают сильные руки.
– Теперь моя очередь, – хмыкает Карим и снимает с себя брюки и бельё.
Я отвожу взгляд, но снова возвращаю. Какой огромный… Неужели это поместится во мне…
Он видит направление моего взгляда и ухмыляется.
– Растяну тебя под себя, не переживай, – надевает презерватив и надвигается на меня. – Сними с себя всё! – командует, не доходя до меня.
Слезая со стола на трясущихся ногах, начинаю раздеваться. Он снова пристально смотрит на меня. Абсолютно обнажённый и возбуждённый…
– Живее! – поторапливает, подходя ещё ближе. – Или я сам сдеру!
Я ускоряюсь насколько возможно. Руки
