а почему обувь Алисы здесь? Она где сама?
— Я откуда знаю, где она. Куда ты её послал, наверно она там. Что ты у меня спрашиваешь. Я не хочу с тобой разговаривать. И ещё, когда тебе станет полегче, то перебирайся ты в свою квартиру, мне такой брат, дебил, не нужен.
— Я послал Алису? Куда? Можете мне нормально объяснить, — Он начал злиться, — А то заладила дебил да дебил. Что произошло? Где она и почему это здесь? — Он сел, положив пакет с обувью перед собой на стол.
— Ты приревновал её и обозвал шлюхой. Где она сейчас, не знаю, может дома, может нет. Ушла она в туфлях, но потом наверно посмотрела, что ей неудобно будет на каблуках везти машину и выбросила их. Выбросила твою фотку и флешку с твоими песнями. Куда она уехала не знаю, может вообще в аварию попала. Что тебе ещё рассказать? — Света стояла возле брата, глядя со злостью на него сверху. — И у меня кроме слова, дебил, не осталось на тебя больше ругательных слов.
— Подожди. Не кричи. Я её приревновал, к кому?
— К Виталию, он сказал, что целовался с ней, а ты свою больную фантазию развил до того, что они сексом занимались. Будто ты застал их, когда она ему возле машины брюки расстегивала.
— Моя Алиса с ним целовалась? Да ну бред какой, она не могла, я точно знаю. Брюки расстегивала? Это вообще не про неё. Она стесняется со мной то так сделать, а тут с посторонним. Не правда, нет, — Он, качая головой, пытался вспомнить вчерашний вечер, но картинки так быстро мелькали перед глазами, что не позволяли сосредоточиться хоть на чем-то, и от этого его снова затошнило. — Света, дай мой телефон, я ей позвоню.
— Телефон? Ты разбил его, придурок. — Света опять начала злиться на брата.
— Зачем? Ничего не помню. Тогда свой дай, я Алисе позвоню. — Он жалобно смотрел на сестру.
— Не получиться. Она свой тоже разбила. И сказала, чтобы ты ей больше не звонил. Я не понимаю, братец, ты действительно ничего не помнишь, или притворяешься. Обозвать свою любимую девушку последними словами, выгнать её и теперь как будто, ничего не произошло, как будто, так и должно быть, ты собираешься ей звонить? На её месте, я бы тебя послала далеко и надолго, наверно так она и сделает. Такие слова прощать нельзя. Если бы я тебя не держала, ты наверно ударил бы её.
— Света, я действительно мало что помню, я отвык так много пить. Какой же я урод. Света, что мне делать, я не хочу, я не могу её потерять. Света, она мне нужна, помоги, сестра. — Он стал целовать руки сестры, — Света, поедем к Алисе, сейчас, пожалуйста.
— Едь, кто тебе мешает. Я тебе вызову такси. Поезжай.
— Света, я один? Поедем со мной, я не знаю, как я буду ей в глаза смотреть, что мне ей сказать? Она меня без тебя слушать не будет.
— Твои проблемы. Сколько можно за тебя мне их решать. Давно уже не ребенок.
Алекс жалобно смотрел на сестру. Она прекрасно понимала, что не сможет бросит брата.
— Придурок ты братец, ладно, но сначала себя в порядок приведи, в таком виде не поедешь. Мы поедем завтра с утра. Отлежись, подумай над своим поведением. Я сама за неё волнуюсь, она в интернет не выходит. Позвонить мне ей некуда. Короче, иди прими ванну, потом поешь и спать. Ой, дебил ты братец. Ладно я тебя знаю, крест ты мой, а ей нужно ли такое счастье? Наверно подумает, зачем ей это надо, ждать, когда и что ты выкинешь в следующий раз. Вокруг нормальных парней полно, подумает и пошлет тебя. И будет права. Ты кстати вчера орал, что другую найдешь, только свисни. Вот и будешь потом опять разных высвистывать.
— Точно дебил, права ты сестра. Мы ведь с ней ни разу за все это время не ругались. Первая ссора и такая. Наверно она не меня простит. Как я без неё буду, даже не представляю.
Весь вечер он не находил себе место. Несколько раз, чтобы быстрее прийти в себя он принимал холодный душ. Постоянно заглядывал в ноутбук, надеясь, что Алиса появиться в сети. Написал ей несколько сообщений с извинениями и признаниями в любви. Посмотрел какие песни записаны на флешке, обрадовался, что она все-таки слушает его. Долго смотрел на своё фото, вспоминая откуда она его могла скачать, но так и не вспомнил. Он смотрел на её фото, гладил по экрану рукой. Сердце и душа болели, он выходил курить на балкон и ему очень хотелось завыть волком или что-нибудь кричать, чтобы выпустить наружу боль сжигающую его изнутри. Он забывался тревожным сном, видел в них глаза, горевшие желтым светом, уходящую на закат Алису, бежал за ней, но догнать не мог. Вздрогнув просыпался покрытый холодным потом, шел в ванну, сидел на кухне, пил холодный чай и смотрел на часы. В очередной раз бежал во сне за ней, она обернулась, махнула рукой, превратилась в белую птицу, взлетела, крикнула — «Прощай» и растворилась в кроваво-красном закате. Он открыл глаза, время было семь утра, он посмотрел в окно, там снова шел дождь, значит на пробежку она не пойдет. Надо ехать.
— Сестра, просыпайся, — Алекс осторожно приоткрыл двери спальни, — Света, Юра. Утро уже. Вставайте.
— Ой, когда будет покой от тебя. Даже в выходной поспать не даешь. Куда такую рань поедем? — Света повернулась на другой бок и обняла мужа.
— Света, у меня сердце не на месте. С ней что-то случилось. Поедем. — Он зашел в спальню и сел на край кровати, — Света, ей плохо, я это знаю, я чувствую.
— О, боже мой, конечно ей плохо. Можешь даже не сомневаться. Ладно, выйди, встаем. Не отвяжешься от тебя.
Алекс зашел на кухню, поставил чайник, приготовил завтрак для сестры и Юры. Потом вышел на улицу, прогрел машину и подогнал её к подъезду. Пересел на заднее сиденье, и стал ждать. Его била мелкая дрожь. Он мысленно готовил речь, чтобы его слова были убедительными, и Алиса поверила ему и простила. Память вдруг вернулась к нему, и он вспомнил, что было перед ссорой, когда Алиса пошла мыть руки и он отправил к ней сестру. Он подошел к парням, Виталий стоял к нему спиной и громко смеясь, что-то рассказывал. Алекс отчетливо услышал его слова:
— А эта Алиса, такая горячая штучка. А как целуется. Она от меня чуть в
