каким-то образом сдержаться и не кончать раньше Князя?
Но скоро намеки Раевского становятся яснее. Он забирает у меня чашку и ставит ее на полку над изголовьем, до которой я не могла дотянуться. Подходит к постели вплотную с моей стороны. Его член и мошонка теперь находятся на уровне моих глаз. И невооруженным взглядом видно, что Князь уже рассчитывает на новый раунд.
Это его так снеговик из одеял возбуждает, что ли?
Какое-то время я просто пялюсь на курчавые волоски в его паху, разглядываю член, который оживает все быстрее под моим взглядом. Я вопросительно смотрю на Князя.
— Возьми его рукой, — приказывает он. — Прикоснись.
Голодная тьма в его глазах заставляет меня подчиниться. Я робко сначала двумя пальчиками прикасаюсь к тому, что может доставить мне столько удовольствия. Член толстый, немного бархатистый и упругий, и я не замечаю, как обхватываю его всей ладонью. Двигаю рукой вниз и вверх, не в состоянии оторвать глаз от багровой головки и выступившей капельки на ее вершине.
Мне на голову ложится его требовательная ладонь. Я снова поднимаю глаза на Раевского.
— Вот так, Лиза, смотри на меня. Сейчас я научу тебя мне не перечить, мы найдем твоему ротику более походящее применение.
Он хочет минет? Я в нерешительности. Однажды я пробовала, но так и не поняла, почему женщины на это соглашаются.
— Ты не можешь мне отказать, Лиза. Открой рот, высуни язык и оближи головку.
Когда я подчиняюсь, в глазах Князя зажигается огонек победы.
Но на этом я останавливаюсь, не представляя, что делать дальше. Мой опыт в этой области весьма скуден.
— А, так ты не умеешь отсасывать, — догадывается Раевский. — Это прискорбно, Лиза, а еще в секретарши пошла. Но я преподам тебе урок.
Эти грубые словечки неожиданно заводят меня.
Он помогает мне. Обхватывая свой член поверх моей ладони, Князь водит головкой по моим губам.
— Насколько я помню из твоего личного дела, ты — отличница с красным дипломом. Что ж, значит, ты в состоянии выполнять простейшие инструкции. Итак, — голос его доволен, видеть меня у своих ног, видимо, очень приятно. — В исходную позицию, Лиза, взгляд на меня, открываем рот, высовываем язык и надеваемся ротиком прямо на член.
Направляя меня ладонью, лежащей на волосах, Раевский не дает мне уклониться. Дойдя до середины, я закашливаюсь, но к моему облегчению, он не настаивает, и я снова подаюсь назад. И так несколько раз.
Эта имитация сношения очень странно действует на меня, и Князь кажется это замечает. Он отбирает у меня одеяло, и я остаюсь перед ним полностью обнаженной.
— Потрогай себя, запусти пальчики в свою дырочку и покажи их мне.
Я вновь подчиняюсь и краснея предъявляю ему доказательства своей похоти. Мои пальцы скользкие от смазки.
— Ты продолжаешь меня радовать. Подходишь к делу с душой. Вперед, Лиза, покажи насколько тебе важно повышение.
И я начинаю исследовать новые ощущения. Я пробую гладить ствол ладонью, обводить головку языком, посасывать член с усилием, и так увлекаюсь своими экспериментами, что перестаю обращать внимание на самого Раевского. Пока в какой-то момент он просто не хватает меня за подбородок и не начинает трахать мой рот. Всего несколько грубых толчков, и он кончает мне прямо в горло.
Пытаюсь продышаться.
Я так ошеломлена развязкой, что даже и не сразу замечаю, что сама остаюсь неудовлетворенной. Зато этот факт заботит Князя.
Посмотрев, как я растерянно облизываюсь и вытираю слюну с распухших губ, он опрокидывает меня на постель и одним движением разворачивает в коленно-локтевую.
Не церемонясь, Князь раздвигает мне ноги. Я открыта для него, но он, звонко шлепнув меня по ягодице, запускает между ног руку. То, что он творит пальцами с моим клитором, моими половыми губами — запредельно. Раевский нарочно дразнит, кружа вокруг моей сочащейся смазкой дырочки, перебирая складочки, но не давая мне удовлетворения. В какой-то момент я, потеряв контроль, начинаю его умолять войти в меня.
Но Князь так жесток, так безжалостен, что так и не проникает в меня ни членом, ни пальцами. Он доводит меня до оргазма лишь с помощью стимуляции клитора. И это как обман. Вроде и разрядка есть, а секса все еще хочется. Так сильно, что я готова продолжать прямо сейчас.
Надежду на облегчение убивает звонок домофона.
Обернув простыню вокруг пояса, Раевский нажимает допуск и накрывает мое истерзанное тело одеялом.
— Это курьер, веди себя прилично, — хмуро оглядывая, строго выговаривают мне.
Я обалдеваю.
Закутавшись в одеяло, я перебираюсь в кресло и, убрав со стола свою одежду на спинку, принимаюсь за поздний ужин. Раевскому кто-то звонит, видимо, по работе, и он убредает в другой конец квартиры, чтобы поговорить без помех. И хотя я готовлюсь покапризничать, но блюда вкусные, а порции большие. Для порядка я все равно ворчу, что мне не доложили мяса. Однако наелась я до отвала и в ожидании Князя осоловело дремлю. Впрочем, до конца не вырубаюсь, поэтому чувствую, как меня подхватывают на руки и несут снова в постель.
Я надеюсь, что мне дадут немного подремать. Я ведь уже порадовала Князя, не так ли? Но в него словно вселяется дьявол. Он набрасывается на меня так, словно это не он уже совершил сегодня несколько заходов. Раевский не оставляет мне ни капли скромности, все сгорает в огне моей страсти. Доведя меня до исступления, он берет меня жестко, о чем-то спрашивая, и я что-то отвечаю ему. Он требует, и я соглашаюсь. Слишком хорошо, тоже плохо. В какой-то момент я просто отключаюсь. Проваливаюсь в сон без сновидений.
За окном уже брезжит рассвет, когда меня вновь будят настойчивые ласки. Я вообще всегда думала, что столько секса за одну ночь — это удел порноактеров, а в реальной жизни — это всего лишь легенды. Князь, видимо, рекордсмен. Он жадно гладит, тискает, сминает.
— Уже утро, условия выполнены, — жалобно стону.
— Раз ты еще не встала, значит, ночь, — железобетонная логика.
Я так измотана, что не в состоянии продолжать этот секс-марафон. Пусть увольняет, но я больше не могу. Я хнычу, и Раевский надо мной сжаливается и оставляет в покое, позволяя уснуть.
Просыпаюсь, когда уже совсем светло, и летнее утреннее солнце разбрасывает свои лучи по постели. Смотрю на часы. Даже, если я очень потороплюсь, все равно опоздаю на работу.
Пытаюсь освободиться из плена Князя. Он намертво придавил меня сверху рукой, да еще и ногу на меня забросил. Мои трепыхания пробуждают Раевского, и он воспринимает
