горло собственным чувствам и отпустить её навсегда. Надежды больше не осталось. В груди образовалась пустота.
— Конечно. Ничего не изменилось, — тихо ответил и зачесал волосы назад.
— Спасибо. Люблю тебя, Тай, — попрощалась она и я сломал карандаш, который весь разговор держал в руке.
Я тоже люблю тебя. По-настоящему.
Всё рухнуло. Абсолютно всё. Планы, фантазии, желания, мечты.
Глубокий вдох и медленный выдох.
Включил песню Broken Sunday группы Saliva и охерел от действительности.
Кажется, вроде чего такого, ну влюбился. Ну ждал. Ну надеялся. Фигня, правда?
Молодой же, перебесишься и забудешь. Как бы не так. Вы знаете сколько я старался выкинуть её из головы и с утра встать новым человеком, когда она говорила: «Люблю тебя, мой лучший друг»?
А я знаю сколько. Каждую неделю. С двенадцати лет. А если подумать, то с восьми. Я ждал, что она отпустит свой долбаный контроль и упадёт в мои руки. Ждал, что она разрешит себе чувствовать, а не думать. Если до шестнадцати лет она была ребёнком, который просто не дорос ещё до глубоких чувств. То после того, как тот мудак её изнасиловал, она запретила себе отпускать контроль и чувствовать. Она словно натянутая струна. Только дотронься и она взорвётся.
Я долго винил себя, что упустил её тогда из виду в клубе. Мы же вместе были. Но она мне всё время говорила, что я отпугиваю всех парней вокруг неё. И я позволил ей общаться с мудаком Аланом. Наблюдал издалека. В ту ночь Майк отвлёк меня. Там случилась небольшая потасовка, и я пошёл помочь ему. Когда вернулся, её не было за столиком. Я подумал, что она ушла в туалет. Она действительно туда ушла, как потом выяснилось.
Спустя пятнадцать минут конченый мудак вернулся из туалета и уселся за баром, где сидел я, общаясь с барменом. И начал рассказывать, что он только что переспал с девственницей. Типа плюс один в его коллекцию. Я повернул голову за его спину и увидел взлохмаченную и заплаканную Сидни, которая стояла, прислонившись к стене. По её взгляду и виду было понятно, что она не хотела этого. Она быстро собралась и уехала домой. Начистив ему морду как следует, я поехал за ней.
На следующий день принял решение устроить этому конченому тёмную. С его счетов совершенно «случайно» пропали все деньги, отложенные на универ, которые спустя полгода также внезапно появились на счете у Сидни. Следом ему аннулировали водительское удостоверение (моя фирменная фишка, люблю, когда мудаки пешком ходят). Потом заблокировал все его банковские карты. Затем устроил ему проблемы в его школе. Поступить в Универ ему было просто невозможно. К тому моменту ему фактически жить было не на что. Он не из богатой семьи. А потом ему от какого-то ревнивого психа стали приходить предложения покинуть территорию США навсегда. Этот ревнивый псих пообещал ему ад, если он не уедет. Он поверил и уехал.
Сейчас он жил в Мексике. Торговал наркотой. Откуда знаю? А у мудаков есть дурная привычка — они слишком ленивые. Он не менял учётную запись в телефоне. А по ней отследить человека для меня займёт десять секунд. Иногда, для профилактики, я с его счёта увожу бабки. Они всё равно грязные. Я их перевожу в детские дома, там они нужнее.
Сидни, разумеется, ничего об этом не знала. Она думала, что он чудесным образом испарился. Ну, фактически так и есть. Дорога в Штаты ему закрыта.
Сделав всё это, мне особо не полегчало. Я винил себя, что не досмотрел. Прям, как в ситуации с младшим братом. Тогда я был в школе и не смог предусмотреть беды. В клубе я отвлёкся и не смог предотвратить той ситуации. С тех пор я особенно тщательно смотрел за Сидни. И опять, мать его, не смог ничего сделать. Но я же не думал, что она забеременеет так рано! Я думал у меня ещё есть время и доверился Вселенной. Только вот что из этого получилось.
Я прекрасно понимал Сидни с её манией контролировать всё вокруг. Мы с ней в этом очень похожи. Она думала, что если четко разделила всё на чёрное и белое, то так жить проще. «Вот этот парень мой друг, значит с ним можно вести себя так. А вот этот парень мне нравится, значит с ним можно вот так». Всё чётко и ясно. И переубедить её, что я могу быть не только другом не представлялось возможным.
Думаете почему она так боялась, что потеряет меня? Контроль, мать его. Безусловно, она любила меня, как друга, но ей важно знать, что я всегда окажусь рядом. Мол так ей казалось, что всё идет своим обычным чередом. И я всегда давал ей эту уверенность. По первому звонку отвечал или приезжал.
Может Грег, её дедушка, был прав. Лишив её возможности знать где я и что делаю, подтолкнуло бы к более решительным действиям. Она бы поняла, что теряет контроль надо мной и пошла бы навстречу, не думая.
Хер его знает.
Я научился в некоторых ситуациях отпускать контроль. Прыжки с парашютом этому только поспособствовали. Она не научилась.
После гибели брата я маниакально контролировал всё. Пока не понял, что я всего лишь человек. Не всё зависело от меня. Есть его величество случай. Даже сейчас жизнь в очередной раз щелкнула меня по носу. Типа давай, покажи мне как ты можешь всё предусмотреть. Да никак, мать его! Никак!
— Уилсон, я из-за твоей музыки не слышу собственные мысли, — вошла в мою комнату анаконда в кустах и вырвала из моих мыслей.
— Ну так значит, не думай, Пресли. Дай передышку своему процессору[1], — бросил ему, сидя в своём кресле и крутя пальцами обрубок от карандаша.
Он ко мне часто обращался по фамилии, я к нему тоже. Он же Элвис, мать его, Пресли.
— Не могу. Если я перестану думать, то начну чувствовать, — ответил он мне с серьёзным видом.
Интересная мысль. Прям на злобу дня!
Он, сука, очень умный.
— Если я сейчас вырублю музыку, то начну чувствовать. Поверь, ты не захочешь это увидеть.
— Будешь как твой друг Шварценеггер стонать?
— Типа того, — неопределённо покачал головой, слегка поворачиваясь туда-сюда в кресле на колесиках.
— Что у вас там за компания пиздострадальцев?! — спросил он, протирая очки.
Почему-то мне стало смешно. Улыбнулся ему.
Хороший вопрос.
Говорю же, умный парень.
— Круг по интересам.
—
