Сара никогда особенно не переживала по поводу своей репутации. Во время ее тихой уединенной жизни в Айронвуд-Парке эта тема вообще не была актуальна. Хотя мисс Фарншоу постоянно твердила о том, что для леди репутация очень важна. Без реноме невозможно найти достойного мужа. Без него женщина всеми презираема.
Сара никогда не задумывалась о поисках достойного мужа. Для нее ни один мужчина во всем мире не мог сравниться с герцогом Трентом. И она не собиралась выходить замуж за какого-нибудь бедного юношу и делать его жизнь несчастной, постоянно сравнивая его с Саймоном.
Кроме того, в Айронвуд-Парке никто никогда не посмел бы презирать или унижать Сару. Семья герцога этого бы не позволила. Однако она понимала, что здесь, в Лондоне, защитить ее будет не так просто.
Поэтому Сара не станет перечить Саймону. Она готова выкинуть свои «лохмотья» и отправиться по магазинам для приобретения подходящего гардероба, чтобы потом гордо стоять рядом с Эзме в качестве компаньонки.
А что касается «подарка» от герцога Трента, что же, она его примет. Он никогда не потребует от нее вознаграждения за платья, особенно плотского характера. Честь, совесть, порядочность – все эти черты были неотъемлемой частью нрава Саймона.
Темный и мрачный пузырь меланхолии и злости лопнул. Нет! Реакция Сары была совершенно неправильной! Она должна испытывать облегчение, счастье, безопасность и чистоту. Именно так чувствуют себя истинные леди.
А еще, как говорила им мисс Фарншоу, истинная леди от рождения должна обладать такими качествами, как скромность, чистота и добродетель. Та чувственность, то покалывание и страстное желание, которое Сара испытывала к Саймону сейчас и на протяжении трех последних долгих лет, совсем не вписывались в эту картину. Она знала, как это называется. Похоть.
Еще одно доказательство того, что все это фарс. Сара может говорить и одеваться как леди. Но в глубине души она ей не была. И кроме того, Сара сомневалась, что хотела бы ею быть.
В среду вечером, после тихого раннего ужина в Трент-Хаусе царило оживление. Дамы готовились к балу, который давала леди Беллингхем. Помимо Сары и Эми, наверх в гардеробную Эзме пришли еще две служанки.
У Сары сейчас все было абсолютно новое, от чулок и туфель до шпилек в волосах и косметики. Это результат длинного и нелегкого дня, проведенного у модисток. Стоя в своей новой сорочке, Сара разглядывала кучу заколок и блестящих лент. Прекрасную шляпку из жемчужного шелка, которая крепилась к волосам. Розовые туфельки, сверкающие в свете ламп. Шуршащую нижнюю юбку. И конечно, платье! Оно имело прекрасную кружевную пелерину поверх жемчужного шелка и китайские пуговицы. Это было так элегантно! Это платье оказалось самым изысканным и утонченным из всех, что она когда-либо носила. Сара погладила пальцами гладкую, дорогую и красивую ткань.
– Я очень довольна! – воскликнула Эзме. – Мадам Буллард просто волшебница! Знаешь, это ведь у нее в прошлом году мы заказывали платье, в котором я была при дворе.
– Неудивительно. – Сара посмотрела на платье Эзме. Белый атлас с легкой розовой пелериной поверх, отделанной черным бархатом. Атласные туфельки, белые лайковые перчатки и розовая атласная шляпка с венком из свежих роз довершали образ. – Все такое красивое, миледи!
– О да!
Когда Сара повернулась к Эзме, та смотрела на нее сияющими глазами. Затем шагнула вперед и обняла Сару.
Пораженная, Сара чуть не отшатнулась от леди, но вовремя опомнилась и обняла ее в ответ.
– Сара, ты для меня как старшая сестра. И всегда ею была. Я так рада возможности поделиться всем этим с тобой.
Сара улыбнулась, и на ее глазах выступили слезы.
– Спасибо, – прошептала она. – Я никогда не забуду этого.
Отпустив ее, Эзме сделала шаг назад.
– Не думай, что все это временно. Ты сможешь оставаться моей компаньонкой столько, сколько захочешь.
– Я бы с радостью, – улыбнулась Сара, понимая, что так не будет. – Но вы скоро выйдете замуж, а я вернусь к прежней работе под предводительством миссис Хоуп.
– Нет! – воскликнула Эзме. И увидев удивление на лице Сары, пояснила: – Во-первых, я не очень-то верю, что когда-либо выйду замуж.
– Но почему? – спросила Сара. – Вы всегда так говорите, но я не понимаю причины.
Эзме только пожала плечами.
– После сегодняшнего вечера ты сама все поймешь. Но даже если я когда-нибудь выйду замуж, ты должна будешь стать компаньонкой для другой юной леди. Ты не должна работать горничной. Ты слишком хороша, чтобы заниматься этим.
Что-то холодное шевельнулось в животе у Сары. Она понимала, что Эзме сказала это по своей доброте, но все же здесь был тонкий намек на существенное различие между ними. Сара не была слишком хороша, чтобы работать горничной. Когда в возрасте двадцати лет Сара стала главной горничной в Айронвуд-Парке, она очень собой гордилась. Когда-нибудь она надеялась стать экономкой, как миссис Хоуп. Действительно, для дочери садовника было весьма хорошей перспективой стать экономкой-домоправительницей в таком большом, богатом и известном доме, как Айронвуд-Парк.
Сара не представляла для себя другой жизни. И уж конечно не думала, что станет компаньонкой леди, будет носить такие красивые платья и сможет пойти на бал, который давала самая известная патронесса в Лондоне.
Понадобилось немало времени, чтобы даже при помощи трех горничных они полностью облачились в свои бальные наряды. Когда Эми вставила, наконец, последнюю шпильку в волосы Сары, та поднялась из кресла, разглаживая юбку. Затем повернулась к большому овальному зеркалу и… обомлела. Из зеркала на нее смотрела настоящая принцесса, темноволосая и розовощекая.
– Ты выглядишь прелестно, – сказала Эзме.
Улыбнувшись, Сара повернулась к юной леди и ахнула от восторга. Розовое с черной отделкой платье Эзме выглядело богато и элегантно, прекрасно подчеркивая ее темные волосы и сверкающие карие глаза.
– Так же, как и вы, миледи.
– Спасибо. – Эзме сделала глубокий вдох. – Ты поможешь мне быть храброй сегодня вечером?
– Конечно! Но только и вы помогите мне. Вы же знаете, это мой первый выход в лондонское общество.
– Знаю. – Эзме усмехнулась. – Мы отличная пара. – Она протянула компаньонке руку. – Пойдем. Пора спускаться.
Рука об руку они спустились по лестнице в гостиную, где их уже ждал Саймон. Когда он повернулся, чтобы поприветствовать леди, у Сары перехватило дыхание. В черных бриджах, во фраке, отделанном бархатом, поверх полосатого вышитого жилета, он являл собой эталон красоты и мужественности.
Герцог стоял словно окаменевший и восторженно смотрел на Сару. В комнате повисло неловкое молчание. Румянец розой расцвел на ее щеках, и она ничего не могла с собой поделать. Она не сомневалась, что даже румяна, которые нанесла одна из горничных кисточкой, не скроют того, как пылают ее щеки.
