Я не играю в её глупые игры. Я не знаю, о чём, чёрт возьми, она думала вчера утром, подкрадываясь ко мне вот так. Одно необдуманное движение с моей стороны, и она могла бы умереть у меня на руках. Когда я прижал её к полу, то не увидел в её глазах ни капли страха, который должен был присутствовать в них. Было что-то ещё, и мне это не понравилось. Это было заманчиво. Ужасно заманчиво. Я едва удержался, чтобы не наброситься на её рот своим.
А потом, прошлой ночью, она заставила меня терпеть её и эту глупую подругу. Боже, я никогда не боролся с собой так отчаянно, и это не имело ничего общего с девчачьим дерьмом, которое она мне навязывала. Мои чёртовы глаза отказывались смотреть в ноутбук. Они продолжали цепляться за неё и искать. Её лицо, во всяком случае, такое красивое, просто ошеломляющее, стоит ей улыбнуться. Она не улыбается открыто на фотографиях, на своих фотосессиях. Всё угрюмо и в основном невыразительно. Это чёртова трата времени.
Я смотрю на Камиллу, и моё сердце замирает. Её присутствие, хотя и вызывающее, но оно успокаивает. Я никогда не пойму этот контраст.
Это чёртова проблема, потому что я не должен смотреть на неё так, как сейчас, и у меня определённо не должно возникать в голове этих проклятых глупых мыслей. Но от моего внимания не ускользнуло и то, что вчера у меня не было ни одной плохой мысли о прошлом, и прошедшей ночью, когда я пытался устроиться поудобнее на этом чёртовом диване, я думал о Камилле, и только о Камилле. И это в равной мере и облегчение, и беспокойство.
Я обвёл взглядом зал, избегая Камиллы и зеркал. Мой телефон звонит как раз вовремя. После встречи со сводным братом Камиллы, Ти Джеем, я немедленно написал Люсинде и попросил её узнать о нём как можно больше. Он мне не нравится. Он изворотлив, и у него вкрадчивое лицо, которое так и просит, чтобы его ударили… немного похожее на лицо их отца. Не могу передать, как трудно было удержаться и не вмазать ему. Брат Камиллы, нахальный ублюдок, имел наглость сказать мне, чтобы я присматривал за ней. Идиот! Если бы на него удалось найти хоть что-то эдакое, это дало бы мне повод, который я искал, чтобы разорвать его на части.
Я открываю сообщение Люсинды. Поиск ничего не дал. Чистый, как чёртово стекло. Само собой. Вздохнув, я набираю ответ.
«Курьер? Кто принёс эту угрозу?»
«Курьера не было. Во всяком случае, не в тот день.».
Я хмуро смотрю на экран, не понимая, что это значит. Я бросаю писать и звоню ей, блуждая в нескольких футах от Камиллы, но не сводя с неё глаз.
— Курьера не было? — спрашиваю я, когда Люсинда берёт трубку.
— Нет. Никого.
— Он что-то скрывает, — размышляю я, опустив глаза в пол.
— Тогда давай спросим его.
— Нет, нельзя давать ему повод думать, что мы копаем под него.
— Тогда что делать?
Я смотрю на Камиллу. Она всё ещё склонялась над этим чёртовым зеркалом.
— Он не нанял бы меня просто так, — произношу я, думая, что Логан, должно быть, искренне опасается за безопасность своей дочери. Я ему нужен исключительно для её безопасности. — Продолжай копать, — я кладу трубку и убираю телефон обратно в карман. Я расстроен. Каждый новый поворот в этом деле заводит в тупик, и тот белый фургон возле офиса агента Камиллы определённо вызывает подозрения. Я работаю достаточно давно, чтобы знать, что можно считать подозрительным, а что нет.
Я оглядываюсь. Там до неприличия оживлённо, женщины наводняют прилавки по всюду разбросаны кредитные карточки. Это ад.
После того, как Камилла заставила меня целый час терпеть этот ужасный отдел косметики, она уходит, заставляя меня следовать за ней. Смесь миллионов запахов начинает раздражать нос, вынуждая бороться с зудом, чтобы не разразиться приступом чихания.
Стоит нам зайти за угол, как я замечаю впереди охранника, который быстро движется к нам. Незамедлительная оценка ситуации позволяет понять причину. Я быстро нахожу взглядом Камиллу, замечая, что она идёт прямо на него, полностью поглощённая своим телефоном.
— Эй! — я хватаю её и оттягиваю в сторону.
Её испуганный визг не мешает мне сосредоточиться, и я стаскиваю её с прохода как раз в тот момент, когда мимо пробегает молодой парень, за которым быстро следует охранник. Я провожаю их взглядом, ни на секунду, не выходя из роли охранника. Маленький мошенник быстр, несмотря на то, что у него явно есть какие-то лакомства, засунутые в толстовку.
Я качаю головой и поворачиваюсь к Камилле, не осознавая, что всё ещё обнимаю её за талию. В тот момент, когда я это подмечаю, меня обдаёт жаром. Очень сильным. Я отпускаю её и отступаю назад, предоставляя девушке немного пространства. Её топазовые глаза — напоминают огромные круглые шары… О, чёрт, опять этот взгляд, тот же самый, что возникает у неё каждый раз, стоит мне прикоснуться к ней
Я прочищаю горло и голову, отрывая взгляд от её глаз. Она в оцепенении.
— Твой телефон, — говорю я, заметив его на полу у её ног. Я опускаюсь на колено, подбирая и собирая его, и протягиваю ей. Камилле требуется несколько неприятных секунд, чтобы выйти из транса, её рука робко тянется и забирает свой айфон.
— Спасибо, — бормочет она и поворачивается, выглядя такой же неуверенной, как и моё сердцебиение. Чёрт возьми, её запрет на прикосновения, вероятно, лучшая идея, которая у неё когда-либо возникала, но она не эффективна, если мне на физическом уровне необходимо прикоснуться к ней. Каждый раз, когда я смотрю в глаза этой женщины, то вижу желание, влечение, потребность, но что самое пугающее, и я чертовски сильно чувствую это.
Мне нужно выпить. И чего-нибудь покрепче. Всё, что угодно, лишь бы избавиться от этих дурацких мыслей. Есть только одна женщина, которая хотя бы отдалённо оказывала на меня такое воздействие раньше, и именно из-за неё я стал долбаным бывшим снайпером спецназа. «Бывшим» — это ключевое слово. Разберись с этим, Шарп!
Догнав Камиллу, я встаю в очередь за ней, гадая, какое очередное дерьмо он собирается мне преподнести. Ничего не может быть хуже, чем час в отделе косметики, я уверен.
Я ошибаюсь.
Отдел нижнего белья.
Она что, издевается надо мной? Я смотрю вперёд, когда она ведёт меня через лабиринт сексуального нижнего белья, забирая понравившееся комплекты с вешалок. Я отказываюсь смотреть. Я стараюсь смотреть на что-то безопасное, и сейчас единственное безопасное место для моих глаз — это затылок Камиллы. Пока она не оборачивается. Её голубые глаза сверкают, и я вижу в них озорство. Рука, нагруженная кружевными бюстгальтерами и нижнем бельём, оказывается между нами, и я стою перед дилеммой, на что лучше смотреть сейчас: на Камиллу или на груду нижнего белья в её руках.
Миниатюрного…
Она улыбается, словное намекает на что-то, и кивает проходя вперёд.
— Мне нужно их примерить.
Я расширяю свой угол обзора обводя взглядом как можно больше пространства и соединив руки перед собой, киваю.
— Не торопись, — спокойно произношу я, взгляд выдаёт меня, опускаясь на массу роскошного материала в её руке. Я сглатываю и мысленно стреляю себе в мозг. Если бы я охранял какого-нибудь парня, то, вероятно, стоял бы сейчас в конце бара в каком-нибудь пабе или, что ещё лучше, наслаждался бы каким-нибудь спортивным мероприятием, наблюдая за ним вживую. Ёбаный шопинг! И нижнее бельё? Люсинда, должно быть, чертовски ненавидит меня.
— Сюда, — произносит Камилла, направляясь к примерочным.
Я послушно следую за ней и, догнав, быстро осматриваю периметр, прежде чем выйти и встать у входа.
— Воспользуйся ближайшей примерочной, и всё будет хорошо. — Она в десяти футах. Я могу смириться с этим.
Она с сомнением смотрит на меня.
— Ты собираешься стоять здесь?
— Здесь достаточно места, чтобы ты чувствовала себя комфортно и была в безопасности, — говорю я ей прямо.
Я наблюдаю, как Камилла вытягивает шею из-за угла в коридор с примерочными.
— Первая кабинка? — спрашивает она.
— Да.
