Слышу стук в дверь и у меня дергается глаз. Хочется по-детски сказать, что никого нет дома. Но увы.
- Можно.
- Ваш кофе, Лев Станиславович.
Я поднимаю взгляд на свою секретаршу и облегченно выдыхаю.
- Глеб приехал?
- Еще нет.
Я его убью на хрен. Убью и закопаю под его рабочим столом.
- Когда приедет скажи, что он уволен.
- Да, Лев Станиславович.
Запах кофе раздражает рецепторы, и я понимаю, что бешусь еще и от того, что с утра его не успел выпить. Потому что все свое время уделил девочкам, и не пожалел. Правда, я рассчитывал, что приеду в офис и спокойно выпью его там, но судьба распорядилась иначе. Понедельник начался с косяков, которые срочно нужно исправлять, и недовольных партнеров, которые от этих косяков пострадали. Накосячил не я, но подтирать мне. Обожаю.
Я сделал глоток кофе, поставил чашку на место и только сейчас понял, что моя секретарь по-прежнему в кабинете. Стоит и молча палит на меня.
- Что такое? - не понял юмора.
- Ничего, простите, - качает головой. - Загляделась. Это непрофессионально с моей стороны. Просто... вы выглядите как-то иначе сегодня, Лев Станиславович.
- Это действительно непрофессионально, Любовь, - говорю строго и сверлю ее суровым взглядом.
- Вот теперь привычнее, - улыбнулась женщина уголками губ и кивнула, - извините. Пойду.
Я лишь покачал головой и закатил глаза. Выгляжу иначе. Еще бы. Впервые за столько лет приехал счастливым на работу и не дал с разгона всем прикурить. А зря, блин. Прикурил сам. И целый день, по ходу, буду нервно курить и разгребать это дерьмо.
И чтобы мало мне не показалось, события покатились вперед снежным комом.
Идиот-Глеб позвонил с больничной койки. Мчался на работу, сбила машина. Лежит в больничке на растяжке со сломанной ногой и неподтвержденной травмой позвоночника. Потрясающе просто. А отдуваться за его косяки мне. Я же принял идиота на работу, выходит, идиот не меньший.
Обед провел на телефоне, только отсоединился с мечтой провести хотя бы полчаса своего законного времени в тишине, но не судьба.
Сам Арский-старший порадовал с визитом. И не личным, а официальным, с помощником и кортежем охраны.
- Если бы я не знал тебя, я бы подумал, что ты меня боишься, - фыркнул, проводив взглядом его псов, которых он лично попросил выйти, оставив его с сыном.
- На твоем месте я бы задумался об охране для дочери и ее матери.
- Главная угроза стоит передо мной, - окинул его взглядом прохладно. - С остальным я разберусь.
У отца заиграли желваки. Он ответил не сразу.
- Я сделал то, что считал правильным. Для тебя.
- И как, пап? Хорошо вышло? Помнишь меня в год? В два? Мое первое слово, первые шаги? Помнишь, как я несся встречать тебя с работы? Сказал “папа” в полгода, и “мама” в полтора?
Я видел, как его лицо становится все более суровым и свирепым. Но мне было все равно.
- Благодаря тебе и твоим стараниям я ничего из этого не увидел со своим собственным ребенком. Так что сделай одолжение? Больше никогда не делай ничего, что считаешь правильным для меня. Я САМ со всем разберусь.
- Твоя дикая баба никому не сказала, что беременна! Она украла мою внучку...
- Прекрати это.
Полезно бывает увидеть себя со стороны. Какое, должно быть, неприятное было зрелище для Веты, когда я, взбешенный, бросался в нее подобным.
- Вета никого не крала. Она сохранила жизнь твоей внучки только благодаря тому, что тебя и меня из своей жизни выкинула. Я не виню её, и уж точно не позволю тебе ее винить.
- Ты не в том положении, чтобы позволять или не позволять мне, сын. И я не позволю вам запрещать мне общаться с внучкой.
- Занятно. Мы ее родители, пап, и ее основные опекуны. Так что решать что лучше для нее до ее совершеннолетия - наша обязанность. Тебе пока никто ничего не запрещал, как ты мог заметить. Но я предупреждаю тебя - один неправильный шаг, и я запрещу. В принудительном порядке через суд. Ты достаточно искалечил мою жизнь, калечить жизнь моей дочери я не позволю никому. Хочешь быть дедушкой? Будь им. Нормальным. Обещаешь - расшибись в лепешку, но сделай. Она ждала тебя вчера, на ужине. Ты обманул ее. С детьми такое не прокатывает долго. Обманешь еще, и не жди, что она тебе снова поверит. И если у тебя все, то я должен вернуться к работе.
Я отворачиваюсь от него и делаю телефонный звонок, заставляя его оставить меня одного.
Не успел я выдохнуть после явления отца, как пришли новости покруче.
- Лев Станиславович, вас срочно хотят.
- Кто?
- Ваша жена.
Я поднял взгляд на свою помощницу. По ее лицу прочел, что Инесса уже успела задать ей настроения.
- Она здесь?
- Да, ожидает в приемной.
Итак, путей отсутпления нет. Только в окно. А этаж не первый.
- Запускай, - хмыкаю криво и вновь опускаю нос в бумаги.
Дверь закрывается и вскоре открывается вновь. Запах духов вошел первым, сама женушка вслед за ним.
- Я занят. Быстро говори, что у тебя, если это что-то срочное.
- Странно, Левушка, я думала это ты будешь говорить, ЧТО у тебя, - слышу ее мурлыкающий голос.
В обычной жизни она так не разговаривает, как кошка, заигрывающая с котом. Только со мной такое “счастье”.
Я отрываю взгляд от бумаг и непроницаемо смотрю на неё.
- Что ты хочешь услышать?
- Что за бабу ты притащил к себе в дом?
Я почувствовал, как раздулись мои ноздри. Терпеливо посчитал про себя до трех.
- Я не приемлю разговор в таком тоне. Выйди вон, - отрезал и вновь опустил взгляд в бумаги.
- Ой, как жаль, что я не отличаюсь послушанием. Левушка, не находишь, что ситуация у нас вырисовывается некрасивая.
- Она станет еще более некрасивой, если ты продолжишь отвлекать меня от дел своими глупостями, Инесса.
- Я не так часто тебя отвлекаю, чтоб получить выволочку сейчас.
Я поднимаю хмурый взгляд на нее. Что ж, если она хочет вести беседу сейчас, когда я ужасно занят, хозяин барин. Нужно брать быка за рога.
- Давай к сути сразу. Я хочу развод. Какие отступные тебе нужны? - спрашиваю прямо и без поволочек.
- Ауч, Лев, не так сразу. Девка и девка, погуляешь, пар сбросишь, сам покажешь ей, где выход.
- Лучше называй правильную цену, пока я настроен говорить. Иначе останешься ни с чем. Я дам тебе подумать. Но не думай слишком долго. Развод я хочу в ближайшее время. Ты деловая женщина, надеюсь, мы друг друга поняли. А теперь, если ты не против, у меня очень много работы.
- Я уезжаю из города на две недели, когда вернусь, поговорим о том, чего ты хочешь.
Инесса поднимается на ноги и идет к выходу.
- Я позвоню, когда вернусь, - говорит уже у двери, и больше меня не задерживает.
Она уходит, а я откладываю бумаги и сжимаю виски. Все же остаться в постели с Ветой сегодня утром было правильным решением, зря я себя не полушал. Восполню, вернувшись домой.
Приехал злой и уставший к полуночи. Дочка уже спала, Вета еще нет.
- Тяжелый день? - спросила, как настоящий бармен со стажем.
- Я уже ждал что-то в духе “где тебя носило, сволочь”, - усмехнулся, подошел к кровати и упал, не раздеваясь.
Эта дерзкая девчонка тут же выбралась из-под одеяла, прижалась ко мне, поцеловала в кончик носа.
- У тебя много недостатков, но есть и было одно безусловное достоинство. Я знаю, что ты верен мне.
Я сгреб ее в охапку и прижал к себе.
- Был конченный день.
- Он закончился, - улыбается, кивнув на часы, на которых стрелка как раз перевалила за двенадцать.
Я внимательно всмотрелся в ее лицо. Ее способность во всем видеть позитив и правильные, ободряющие слова, всегда меня в ней подкупала.
- И что, героя ждет награда? - посмотрел на ее губы, которые тут же растянулись в улыбке.
- Обязательно. Только сперва в душ. А то от тебя так сильно несет приторно-сладкими женскими духами, что аж противно.
- Да, - кривлюсь недовольно. - Прости за это. Миссис заглядывала на разговор. А она всегда ходит так, словно перед тем как выйти из дома в цистерне с парфюмом купалась.
