по-другому.
— Да, — тихо шепчу я. — Мне нравится видеть, что я доставляю тебе удовольствие. Мне нравится тебя заводить. Мне нравится видеть, что это тебя заводит.
Коннор колеблется, и я смотрю на него.
— Что? — Шепчу я. — Ты не можешь быть честен со мной, прямо здесь? — Мы можем пойти домой и вернуться к тому, как все было, если ты этого хочешь. Я сделаю все возможное, чтобы забыть все это, клянусь. Но здесь, только сейчас, не мог бы ты сказать мне правду, без всех этих игр, лжи, стен и защитных механизмов?
Рука Коннора лениво гладит мои волосы, когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Мы очень хорошо подходим друг другу, — тихо говорит он. — Жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, как другие люди.
Я смотрю на него в замешательстве.
— Что это значит? — Больше всего на свете я хочу, чтобы он сказал мне, что он чувствует. Но его рука скользит вверх по моему бедру, его пальцы касаются моих мягких складочек, раздвигая их, чтобы он мог ввести в меня два пальца. — Коннор…
— Шшш, — выдыхает он, его рука запутывается в моих волосах, чтобы приблизить мой рот к своему. — Просто наслаждайся этим, Сирша. Это то, чего ты хотела.
Это то, чего я хотела. Я хотела романтики и удовольствия, чтобы мы наслаждались друг другом без постоянного сосредоточения на попытках превратить нашу сексуальную жизнь только в клиническое вынашивание ребенка. Вот и все. Более романтической обстановки и быть не может, мы вдвоем наслаждаемся друг другом без спешки или каких-либо планов, это все просто нереально. Его пальцы, скользящие в меня, мгновенно пронизывают меня сладкой болью удовольствия, обещая большее. Он проникает глубже, его большой палец находит мой клитор, поглаживая его в такт горячему, медленному скольжению его языка в мой рот.
— Интересно, сколько раз я смогу заставить тебя кончить в эти выходные, — стонет он, его пальцы сжимаются, чтобы найти то неглубокое, сладкое местечко внутри меня, которое заставляет меня чувствовать, как будто каждый нерв наэлектризован. — Я уже закончил с четырьмя.
— Четыре? — Я отстраняюсь, сузив на него глаза. — Ты заставил меня кончить всего один раз здесь и дважды в самолете…о! — Я ахаю, когда его большой палец сильнее нажимает на мой клитор, его глаза мерцают, когда они встречаются с моими.
— Три раза в самолете, — поправляет Коннор.
— Я припоминаю один раз, — утверждаю я, чувствуя, как сжимаюсь и наполняюсь возбуждением при воспоминании о том, как я раскрылась для Коннора, чтобы посмотреть, как он дрочил с помощью моих трусиков.
Коннор ухмыляется.
— Ты пришла за мной, с моим удовольствием. — Его рука сжимает мои волосы, возвращая мой рот к своему. — И я пришел за тобой, Сирша. — Он втягивает мою нижнюю губу в рот, его пальцы двигаются быстрее. — Это было четыре раза.
— Хорошо, — соглашаюсь я, затаив дыхание, мои бедра покачиваются под его рукой. — Теперь, пожалуйста, пусть будет пять!
Коннор хихикает мне в рот, углубляя поцелуй и ускоряя движения, третий палец проникает в меня, когда он потирает мой клитор именно так, как, он знает, мне нравится. В считанные секунды я чувствую, как оргазм нарастает внутри меня, наполняя меня ощущениями, когда он разливается по моей коже. Я прерываю поцелуй, запрокидываю голову и вскрикиваю от удовольствия, когда веду по его руке к своей кульминации, стискивая его пальцы.
— Вот и все, принцесса, — рычит Коннор, его рука крепко сжимает мои волосы. — Теперь возьми мой член.
Он без лишних слов сажает меня к себе на колени, его член уже тверд, как скала, и хватает меня за бедра, усаживая меня на свой толстый член так, что я мгновенно наполняюсь, каждый дюйм его входит в меня одним сильным толчком. Вода плещется вокруг нас, мы оба влажные от пара и пота, и я прижимаюсь к нему бедрами, желая нового оргазма.
Коннор откидывается назад, его руки все еще на моих бедрах, когда он жадно наблюдает за мной.
— Оседлай меня, принцесса, — стонет он, и я только рада подчиниться.
Когда это пройдет? Когда я перестану хотеть его? Коннор обещал, что нам станет скучно, что желание пойдет на убыль, но каждый раз, кажется, я хочу его только сильнее. Каждый вкус, который я получаю от него, только усиливает мой голод по удовольствию, которое, кажется, вспыхивает между нами каждый раз, по тому, как мы, кажется, прекрасно можем дать другому именно то, что хотим, в постели, если не где-либо еще. Он чувствует себя так чертовски хорошо, заполняя меня, твердый и основательный, и посылая удовольствие через меня с каждым движением. Я провожу рукой вниз по его груди, по его крепкому прессу, между моих бедер, не требуя от него никаких указаний, и начинаю играть со своим клитором, горячая вода только усиливает ощущения члена Коннора внутри меня и скользкое трение моих пальцев.
— Черт возьми, да, — стонет Коннор. — Мне нравится, когда ты прикасаешься к себе. — Его бедра выгибаются вверх, член пульсирует в ответ, челюсть напрягается от удовольствия, когда я опускаюсь на него бедрами. — Господи, трахать тебя так охуенно хорошо…
Меня переполняет удовлетворение, потому что я знаю, что даже здесь он не хотел этого говорить. Он не хотел признаваться, как сильно ему это нравится. Но когда выражение его лица напрягается, его руки скользят вокруг, чтобы схватить меня за задницу и сжать, когда я шире расставляю колени на выступе и оседлываю его, я знаю, что он говорит серьезно. Я знаю, что доставляю ему удовольствие, и это заводит меня еще больше от осознания того, что я свожу его с ума от желания и удовольствия несмотря на то, что он пытается сделать из этого всего лишь обязательство.
Он не может устоять. Это чертовски приятно.
Никто из нас не может.
Пальцы Коннора скользят между моих щек, дразня мою тугую дырочку там, пока я снова скольжу вниз по его стволу, раскачиваясь, вбирая в себя каждый дюйм его тела. Я все еще медленно поглаживаю свой клитор и ахаю, когда он прижимает кончик пальца к моей заднице, проверяя меня.
— Хочешь, чтобы я засунул тебе палец в задницу, пока ты кончаешь, принцесса?
Дрожь вожделения пробегает по мне. Он никогда раньше не спрашивал меня, он просто брал то, что хотел, заставляя меня наслаждаться чем-то настолько грязным, настолько запретным, что мне бы и в голову не пришло просить или даже соглашаться на это. Но теперь он дает мне выбор, и я делаю. Я действительно хочу этого, так же сильно, как и всегда.
— Да, — хнычу я, сильнее прижимаясь к его члену и потирая свой клитор, мои мышцы напрягаются от растущего удовольствия. — Заставь меня кончить вот так, Коннор,
