извиниться, но прежде, чем он успел хоть что-то сказать, она отвернулась и легла спать.
На следующий день у Драко и Т/И был выходной.
Рано вставать им было не нужно, поэтому Малфой позволил себе поваляться подольше.
Т/И тоже крепко спала — навёрстывала прошлые бессонные ночи.
Когда Драко окончательно проснулся, он увидел, что Т/И спит, закинув ногу на него и прижавшись к его груди.
Таким счастливым он не чувствовал себя давно.
Он аккуратно, стараясь не разбудить, обнял её и продолжил лежать. Но девушка всё-таки проснулась от топота ног. Скорпиус вбежал в комнату и запрыгнул на кровать.
Т/И проснулась и смутилась, обнаружив себя, лежащей на Драко. Она быстро отстранилась, избегая при этом взгляда мужа.
* * *
Т/И лежала на диване, читая Скорпиусу книгу. Сам мальчик сидел рядом с матерью, но, заметив, входящего в комнату отца, вскочил, взял его за руку и посадил на диван, рядом с Т/И.
— Почитай ты, — обратился к Драко ребёнок.
Т/И ухмыльнулась и передала книгу мужу. Драко откашлялся и начал читать.
Спустя некоторое время у Т/И зазвонил телефон. Драко перестал читать.
Звонил Джордж.
Уизли не знал о ссоре Драко и Т/И, как не знал и того, что он стал главной причиной этой ссоры.
Т/И мельком взглянула на Драко, а затем ответила.
— Привет. Да, дома. Сегодня? — Джордж предлагал Т/И прийти и помочь ему в магазине. Девушка с радостью помогла бы другу, но она посмотрела на Драко, и что-то остановило её дать согласие. — Нет, ты знаешь, сегодня не получится, прости. Может быть в другой раз? Отлично. Пока.
— Это звонил дядя Джордж? — спросил Скорпиус.
— Да, Скорпи, это был дядя Джордж.
— Что он хотел?
— Ему нужна помощь в магазине.
— Ты уходишь? — расстроился мальчик.
— Нет, сынок, — Т/И погладила его по голове. — Я не пойду.
— Почему? — спросил Скорпиус.
Т/И подняла голову и встретилась с заинтересованным взглядом мужа.
— Я хочу побыть с вами, — улыбнулась девушка.
Скорпиуса такой ответ устроил и он попросил отца продолжить читать. Прежде, чем приступить к чтению, Драко тепло посмотрел на Т/И и понял, что она всегда была ему верна.
Скоро Скорпиусу надоело слушать книгу, и он начал бегать по дому, изображая самолётик.
— Смотри под ноги, — раз за разом повторяла Т/И.
Скорпиус кивал, но к совету матери не прислушивался.
Поэтому мальчик зацепился за порог и упал.
Т/И и Драко услышали грохот и слёзы и сорвались с места.
Скорпиус разбил коленку.
— Принеси… — начала говорить Т/И, но Драко уже протягивал ей вату и перекись. Девушка предпочитала магловскую медицину. — Спасибо.
— Мне больно, — хныкал мальчик.
— Я знаю, сынок, потерпи, — говорила Т/И, обрабатывая рану.
— Скорпиус, ты же взрослый мальчик? — спросил Драко. Скорпиус кивнул. — А взрослые не плачут, — продолжал Драко. — Вытирай слёзы и успокаивайся.
— Я взрослый, — сказал мальчик. — Мама, не нужно дуть, мне не больно.
Т/И улыбнулась и погладила сына:
— Ты уже такой большой.
Затем девушка перевела взгляд на Драко.
И её глаза блестели, как звёзды на небе, от которых невозможно оторвать взгляд.
Он соскучился по этому, по ней, по их общению и даже беззлобным шуткам.
Он так невероятно скучал, что ему хочется поцеловать её и сказать, что он не любит никого, кроме неё.
И он делает это.
Обнимает за шею, придвигает её ближе к себе и целует, а она обнимает и целует его в ответ.
Эти двое не могут надышаться друг другом.
Вся из злость, все её слёзы и его срывы, всё их такое длительное молчание превращается в нежность и заполняет все их внутренности.
И они не могут оторваться друг от друга, но приходится это сделать, когда Скорпиус влезает между ними.
И они оба смеются и обнимают сына, а ребёнок заливается искренним смехом, даже не осознавая, что только что помирил своих родителей.
* * *
Т/И и Драко сидели на диване, Скорпиус бегал по дому и играл. Голова Т/И покоилась на плече Драко, а её пальцы вырисовывали у него на груди рисунки. Они наслаждались долгожданным перемирием.
— А кто такая Рейчел? — внезапно спросила девушка.
— Кто? — не понял Малфой.
— Ну Рейчел. Она звонила тебе несколько дней назад, вы договаривались о встрече.
— А, она мой партнёр, мы обсуждали дела опекунского совета. А ты что подумала? — лукаво посмотрел на жену Драко.
— Именно это и подумала, — отмахнулась девушка.
— Ну да, ну да, — парень сделал вид, что поверил.
— Я правда так подумала, — Т/И легко стукнула мужа по плечу.
— Я так и понял.
— Та ну тебя, — девушка демонстративно отвернулась.
— Так и скажи, что ревнуешь, — парень притянул её обратно.
— Я не ревную.
— Ревнуешь.
— Нет, — Т/И посмотрела на Драко, который явно не поверил ни единому её слову, — разве что совсем чуть-чуть, — девушка показала пальцами это “чуть-чуть”. — Просто я очень сильно тебя люблю.
— А я тебя, — парень поцеловал девушку.
* * *
Он часто видел кошмары, в которых Т/И погибала.
Проснувшись среди ночи с тяжёлым дыханием, Драко проверял спящую рядом девушку, чтобы убедиться в адекватной реальности.
Малфой мог часами разглядывать её умиротворённое лицо, лёгкую улыбку и слушать тихое дыхание.
Он будет делать это, пока не успокоится, пока не будет уверен, что его возлюбленной ничего не грозит.
Он так любит её упрямство и её силу.
Каждое её грубое «ты придурок, Малфой» и каждую молнию, сверкающую в её голубых глазах.
Любит то, как она довольно сопит ему в шею, когда он пропускает пальцы сквозь пряди её волос.
Её волосы он тоже любит. Любит их цветочный запах, любит то, как они вьются у неё по плечам.
Он любит улыбку.
Знаете, каким храбрым и непобедимым она делает его, сколько вселяет веры в себя, в неё, в них, в целый мир?
Едва заметные морщинки в уголках её глаз он не может не любить, они — признаки этой улыбки.
Когда она спорит с ним, когда указывает, каким бестолковым он может быть, когда делает его лучше, лучше, лучше — он так сильно её любит.
Любит то, как она запрокидывает голову, когда смеётся, любит искристость и искренность этого смеха.
Искренность.
Да.
Он любит её искренность.
Искренность в любви и в ненависти, в умении отстаивать свои убеждения и интересы, отстаивать тех, кто дорог.
Любит её веру.
В ней столько веры для каждого, для тех, кто разучился верить в самих себя.
Веры, идущей в ногу с рациональностью и умением трезво смотреть на мир.
Он любит мысль о том, что она
