забыла зарядить телефон или что-то в этом роде.
Он замолкает на минуту, его нерешительность выходит за рамки привычного.
— Не уверен, что это вся история.
— А? — Я выпускаю кольцо дыма и жду, пока он продолжит.
— Мне удалось взломать школьную систему видеонаблюдения, чтобы узнать, что произошло. Она вернулась в общежитие довольно поздно, но она была не одна. — Он делает паузу, взвешивая свои следующие слова. — С ней был Анатолий. Она выглядела очень неустойчивой на ногах.
Волосы на моем затылке поднимаются.
— Как неустойчивой?
— Слишком много выпила.
Я с шипением выдыхаю сквозь зубы.
— Эта чертова свинья. Ей семнадцать.
Я знаю, что семнадцатилетние экспериментируют с алкоголем, но обычно это происходит не с их гораздо более взрослым будущим шурином. Он должен был отвезти ее в школу, а не везти пить. Что, черт возьми, произошло?
Гнев бурлит в моих венах. Либо Лиза не знает правды, либо решила не делиться ею со мной.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал, босс? Анатолий ушел около часа назад. Монахини не пустили его в общежитие, — с легкой усмешкой добавляет Савин.
Тошнотворное чувство перерастает в нечто более темное и извращенное. Оно заставляет меня видеть красное.
Вот с каким ублюдком я имею дело? Хуже того, это человек, за которого Лиза выходит замуж?
— Побудь там несколько дней, — инструктирую я. — Присматривай за ней и дай мне знать, если Анатолий снова появится.
— Будет сделано.
— Савин? — Я стиснул зубы, не желая спрашивать, но желая знать. — Он прикасался к ней так, как не должен был? Ласкал ее?
Он делает паузу.
— Нет.
Слава богу.
Как бы мне ни хотелось уничтожить Анатолия, у меня связаны руки из-за наших деловых отношений. Не поймите меня неправильно — если он хищник, я позабочусь о том, чтобы он отправился в путешествие по реке Стикс. Но я должен играть умно и выжидать подходящего момента для удара.
Роман
Я делаю последний глоток виски, оставшегося в моем стакане, — первый и последний за ночь, потому что впереди еще работа. Напиток мало помогает отвлечься от того, как мне чертовски неудобно в этом смокинге, и от того, какая буря дерьма бушует внутри меня.
Другой рукой я прижимаю телефон к уху, откинувшись в кресле в комнате в пентхаусе, которую отвоевал под офис.
На другом конце линии Павел бормочет проклятия себе под нос. Я только что рассказал ему обо всем, что произошло с Анатолием вчера вечером.
Обычно я не лезу в чужие дела — меньше дерьма, в котором мне приходится копаться, — но как только я увидел, что Лиза расстроена, во мне вспыхнул защитный инстинкт.
Когда мне было пятнадцать, я не смог защитить свою мать от жестокого отца. Я поклялся никогда больше не повторять эту ошибку. Если мужчина настолько болен, что причиняет боль женщине, то он заслуживает того, чтобы на него обрушился ад.
— Так вот с каким человеком мы имеем дело? — Павел фыркнул. — Человек, который ничего не думает о том, чтобы взять девочку-подростка и гулять с ней целый день, не посоветовавшись с семьей?
Мои пальцы крепко сжимают пустой стакан из-под виски.
— Пока мы не выясним, что произошло на самом деле, наши руки связаны. Савин присматривает за Софией, а мы посмотрим, не появится ли снова Анатолий и не случится ли чего-нибудь еще.
— Что сказала Лиза? — Его голос такой же мрачный, как и мой.
— Ничего. Либо она не знает о выпивке, либо держит язык за зубами, но она была на взводе — это ясно.
— Если он, блядь, хоть пальцем тронет эту девчонку, я с огромным удовольствием разорву его на куски.
У меня на виске запульсировала жилка. Как бы мне ни хотелось, чтобы Анатолий заплатил за каждый свой грех, в данный момент у него в руках грузовой корабль, полный нашего товара. Мы не можем взять его на мушку… пока.
— Какие бы скелеты он ни прятал, мы их обнаружим. Но нам лучше иметь веские доказательства, прежде чем идти к Максиму. У него и так хватает дел, и мы не можем сорвать эту сделку, если у нас нет железных доказательств.
— Что бы это ни было, я гарантирую тебе, что оно сомнительное.
— Спору нет, — соглашаюсь я. — Давай присмотрим за ним. Увидим, что он на самом деле задумал.
— Я об этом позабочусь, — клянется Павел.
Мы прощаемся, и я поворачиваюсь лицом к своему отражению в окне, поправляю лацканы и провожу рукой по штанинам, разглаживая все складки на смокинге.
Это наш последний вечер в Лондоне перед отлетом в Москву, и Кира запланировала нечто особенное, хотя и не говорит мне, что именно.
Словно почувствовав темное облако над моей головой, в комнату врывается Кира, и ее глаза сужаются, когда она видит, что я пристально смотрю на свое отражение.
— Почему такое задумчивое лицо?
Я встречаю ее взгляд в отражении окна.
— Кто сказал, что я задумчивый?
Она полностью заходит в комнату, закрывая за собой дверь. Кира выглядит как всегда гламурно в золотом вечернем платье, ее светлые волосы собраны в свободный пучок.
— Я знаю этот взгляд. Ты чем-то недоволен. — Она скрещивает руки и прислоняется к стене. — Ну и ладно.
Я провожу языком по верхним зубам и поворачиваюсь к ней лицом.
— Я знаю, что ты хочешь, чтобы сегодняшний вечер стал сюрпризом для Лизы, но я не могу нормально выполнять свою работу, если не знаю, куда мы едем. — Я жестом указываю на свой компьютер. — У клуба нет ни адреса, ни сайта, ни Google. Как будто его не существует. Мне нужно больше информации.
Она выдохнула.
— Обещай мне, что не сойдешь с ума.
Я передергиваю плечами. Эта женщина пытается меня убить.
— Я не даю никаких обещаний. Просто скажи это.
— Хорошо. — Она наклоняет подбородок выше. — Мы идем в секс-клуб.
Я буквально захлебываюсь воздухом.
— Черт возьми, Кира. О чем ты думаешь?
Она смеется над моим громогласным выражением лица.
— Вот почему я тебе не сказала. Остынь, ладно? Мы не собираемся ничего делать. Это просто шоу. Мы придем посмотреть. Мы с Максимом уже бывали там, и он может подтвердить, что охрана на высшем уровне.
— Почему? — Это единственное слово, которое я могу подобрать. Мне приходит в голову другая мысль. — Значит, Лиза не знает?
Кира медленно качает головой.
— Все, что она знает, это то, что это немного необычно. — Она легонько подталкивает меня под руку. — Да ладно. Разве Лиза не заслуживает хорошего времяпрепровождения? В Москве она никогда бы так не отрывалась, но она
