— Полина, я подумала над вашим предложением, — прозвучал в телефонную трубку ее мягкий приглушенный голос.
— Да? — Полина не задавала лишних вопросов, так как рядом находился Никита.
— Есть один вариант. Не стопроцентный, но может сработать. Надо обсудить при встрече. Приходите завтра.
— Отлично. Увидимся.
— Кто это? — спросил Никита, не отрываясь от телевизора.
— Врач, просит придти завтра для консультации.
— А зачем ей звонить так поздно?
— Мы так с ней договорились. — спокойно ответила Полина.
— Странно, — пожал плечами Никита. Впрочем, он уже устал удивляться всему происходящему.
На следующий день с утра Полина помчалась в клинику. Она была первой пациенткой в этот день на приеме у Людмилы Алексеевны, так не терпелось ей узнать, что придумала врач.
— Заходите Полиночка, доброе утро, — поприветствовала та ее.
— Доброе! — такое начало Полину обрадовало. Значит и впрямь есть варианты. — Чем порадуете?
— Я попытаюсь вам помочь. — участливо сказала Людмила Алексеевна, словно деньги тут были вовсе не причем. — Но вам все равно понадобится согласие вашей знакомой и подписание ею всех необходимых документов. Это для вашей же безопасности.
— В чем тогда разница? — нетерпеливо прервала ее Полина.
— В том, что потом мы скажем, что попытка не удалась по определенным причинам и мы решили для повторной попытки использовать другого донора, чтобы снизить риск. Таким образом, она не будет знать, что использована именно ее клетка. Понимаете?
— Кажется, да. Только… — Полина откинулась на спинку кресла и задумалась. Выглядит все идеально. При хорошем раскладе Зоя никак не узнает правды. И тогда любой риск исключается. — А как мы сымитируем неудачную попытку? И как отложим процедуру на потом?
— Очень просто. Мы сделаем, все, как положено, и удавшиеся эмбрионы заморозим. Мы так делаем, чтобы иметь запас для следующих попыток. Никакого риска для ребенка. А ваша знакомая и знать про это не будет. Понимаете?
— Да. Я думаю, это просто великолепная идея. И если все получится, я заплачу в два раза больше, чем обещала. А аванс дам перед началом процедуры.
— Но вам надо договориться с этой женщиной прежде всего. Это основной момент. А все остальное при этом будет вполне легально, комар носа не подточит.
— Я понимаю. Я займусь этим сегодня. И еще один момент — моему мужу совсем необязательно знать, о нашей договоренности. Во избежания ненужных разговоров и сомнений.
Людмила Алексеевна кивнула. Что она могла сказать? Согласившись на сделку, она потеряла право диктовать условия. Теперь она могла только следовать им.
Из дневника Зои
Она снова по врачам ходит. Вчера сидела и плакала тихо на кухне. Она меня не заметила, а у меня аж мурашки по коже забегали, так жалко ее стало. Видно, плохие новости получила. Обычно она делиться со мной своими проблемами, а тут замкнулась совсем. С чего бы это? Может, я что-то не так сделала, кто знает. И муж ее нервный все время, наверное, ссорятся опять из-за ребенка. Слышу иногда, как он шипит на нее, а она вспылит на секунду, а потом опять к нему тянется. Странные они все-таки. С виду такая пара — залюбуешься, а изнутри все непонятно на чем держится. По крайней мере, мне непонятно. Наверное, только Полина и вытягивает этот брак.
Я сейчас посвободнее, книги стала читать. Опять-таки Полина снабжает. Читаешь и думаешь — какая у людей бывает жизнь! Насыщенная, яркая, не то, что моя. Как родилась серой мышкой, так живу. Хотя грех жаловаться — за этот год я столько полезного узнала, что никакая школа не научит. Только вот хочется чего-то еще, сделать нечто значительное. Это я от Полины заразилась, она вечно стремится переворот какой-нибудь совершить. У меня планы не такие масштабные, но я тоже могла бы совершить что-то более заметное, чем убирать квартиру да посуду мыть. Я все чаще думаю, что достойна лучшего в этом мире, что я ничем не хуже окружающих меня людей. Они этого не понимают, им их снобизм мешает, но я знаю, что достойна другой жизни. Однажды Полина сказала про кого-то, что вот мол, из гусеницы выросла бабочка. А может быть, это и про меня? Может, я тоже всего лишь гусеница, которая может превратиться в бабочку? Почему нет? Надо лишь немного приложить усилий, а, вернее, много усилий, очень много. Но ведь это того стоит. И я буду над этим работать. Пообещала себе.
Если вы спросите мое изумрудное мнение, то ответ меня затруднит. Я, конечно, с огромным интересом наблюдал за развитием событий. Такого поворота событий я, признаться, не ожидал. Я живу на этом свете так много лет, что привык ко всему привычному и знакомому, как мир. Эти новомодные веяния со смешиванием генов и борьбой с природой меня пугают. Хотя, во все времена было что-то новое, что настораживало и отталкивало, но современная медицина зашла так далеко, что даже мы, странники через века, не в силах осознать все последствия. Решение Полины меня и обрадовало и насторожило. Более тесное сплетение судеб моей хозяйки и Полины могло привести как к упорядочиванию вещей, так и к абсолютному хаосу. Моя изумрудная интуиция подсказывала мне, что колесо калейдоскопа вот-вот опять сдвинется и в окошке покажется другая картинка. Совсем другая. А составляющие картинки об этом и не подозревают.
Глава 6
Не все то золото, что блестит.
Как начать разговор с Зоей, Полина себе даже не представляла. Сначала она решила прощупать почву. На удачу вечером Никита ушел на деловой ужин и сказал, что задержится допоздна. Полина пригласила Зою поужинать вместе где-нибудь в уютном местечке. Они пошли в таверну, маленькую, с тихой музыкой, идеальное место поговорить. Поначалу они говорили о том, о сем, обсуждали проблемы клуба, всякие сплетни. И только когда они уже перешли на кофе и десерт, Полина решилась приступить к волнующей ее теме.
— Знаешь, врачи сказали мне, что я не могу иметь своего ребенка. — неожиданно сказала она.
— Это правда? — Зоя опешила. Она знала, что Полина вновь возобновила свои попытки забеременеть, но такого не ожидала. — А они точно все проверили? Может, есть еще шанс? Может, стоит заграницу съездить и там провериться?
— Нет, — покачала головой Полина. — Не поможет. Этот вердикт окончательный. К сожалению, но мой организм не производит нужные для ребенка яйцеклетки.
— Чего не производит?
— То, из чего получаются дети.
— А-а-а. Мне очень жаль. — Зоя не знала, что еще сказать. Ей действительно было очень жаль. Но что она могла поделать?
— Но шанс все-таки еще есть.
