— Вы же не знали, что я уехала на материк. И Марсию вы тоже не знаете.
— Зато тебя я знаю уже достаточно хорошо. — Глаза Бена, устремленные на ее лицо, хищно блеснули. Он улыбнулся, и Сьюзен невольно содрогнулась. Такой зловещей холодной улыбки ей еще не приходилось видеть. — Я знал, что тебе понадобится паспорт, ведь в Греции тебе делать нечего. Ты наверняка должна была сделать попытку вернуться во Францию.
Сьюзен молча смотрела на Бена широко раскрытыми глазами. Во рту пересохло, она не могла вымолвить ни единого членораздельного слова. Испуг перешел в настоящую панику.
— Неужели все было так просто? — наконец хрипло прошептала она.
— Проще некуда, любовь моя. Не сложнее, чем отнять конфету у ребенка. — Бен протянул руку, приподнял с плеча девушки медово-золотистый локон и слегка потер его между пальцами, словно тончайший шелк. — Видишь ли, моя дорогая Сьюзен, у меня есть офис в Афинах и дом, где я провожу довольно много времени. Штаб-квартира у меня в Калифорнии, но я часто езжу по всей Европе. Мои служащие в Афинах следили за тобой с того момента, как ты вышла из здания аэропорта, и до той минуты, как ты вошла в эту дверь.
Это уже было настоящим кошмаром. Оказывается, за ней все время следили, а она ни о чем и не догадывалась!
Бен медленно намотал ее локон на палец, скрутив его в золотистую ленту и потянул так, что Сьюзен невольно вздрогнула.
— Ты выставила меня на посмешище, — зловеще прошептал он. — Перед моими друзьями и коллегами. Ты унизила меня у Сафари, вызвав настоящий скандал. И ты должна быть наказана. Есть предложения? Как мне лучше всего наказать тебя?
Сердце Сьюзен, казалось, вот-вот выскочит из груди.
— Н-нет… — пробормотала она.
— Что, нет предложений? Или ты не хочешь, чтобы тебя наказывали? — Бен насмешливо приподнял бровь.
От разочарования Сьюзен была близка к истерике, ей хотелось стукнуть его, хотелось что-нибудь с грохотом опрокинуть, разбить… Она-то два дня думала, что свободна! Была на седьмом небе от счастья. А выходит, она так и оставалась собственностью самодовольного типа, стоящего сейчас перед ней.
— Думаешь, ты самый умный? — с горечью спросила она.
— Да нет, не думаю. Просто ты на редкость предсказуема.
— Убирайся к дьяволу!
Бен почти рассеянно погладил ее по щеке.
— Не стоит вести себя, как капризный ребенок, Сьюзен. Тебе это не идет.
При его прикосновении Сьюзен вздрогнула и отшатнулась.
— Не могу поверить, что ты устроил за мной слежку!
— А как иначе я мог оберегать свое вложение капитала?
Мягкость в его голосе обманчиво контрастировала с суровым выражением лица. Его глаза сказали ей все: Бен считает ее предательницей. Сунув руку в карман, он извлек оттуда браслет с сапфирами и бриллиантами.
— Вот, можешь снова надеть его.
Сьюзен уставилась на любимое украшение. Теперь оно было лишь напоминанием о власти, которую имел над ней Бен.
— Нет.
— Надевай. Или это сделаю я. — И, не дожидаясь ответа, он схватил ее за руку и нацепил на тонкое запястье злополучный браслет. Изящная вещичка совсем не вязалась с ее будничным нарядом и оттягивала руку будто тяжелым грузом. Этим браслетом Бен пристегнул ее к себе, как наручниками, снова взяв ее жизнь под свой контроль. — Не вздумай его снимать, — ледяным тоном заявил он. — И не вздумай сделать еще одну попытку сбежать от меня.
— Я не желаю, чтобы со мной обращались, как с неодушевленным предметом!
— А ты вовсе не неодушевленный предмет. Ты моя жена. — Он приподнял ее голову за подбородок и пристально вгляделся в испуганное лицо. — Однажды я просчитался, но больше этой ошибки не повторю. Пришло время мне предъявить свои супружеские права, а тебе — вести себя, как примерная жена.
Тут Сьюзен поняла, что он ее сейчас поцелует. Бежать было некуда. Его рот свирепо прижался к ее губам, раскрыл их, язык дерзко проник в глубины ее рта и стал терзать его почти с презрением. И тем не менее, невзирая на его нарочитую грубость, все тело Сьюзен откликнулось на поцелуй. Вопреки всему она хотела его. Бен поднял темноволосую голову, заглянул в затуманенные глаза девушки, и на его губах появилась насмешливая улыбка.
— Я начинаю понимать, почему дядя счел необходимым держать тебя взаперти. Ты та еще штучка. Настоящая развратница.
Щеки Сьюзен пылали. Она сделала попытку отстраниться от Бена, но его руки еще крепче сжали ее талию, а пальцы так и впились в кожу. И снова его губы накрыли ее рот, язык заскользил по чувствительным точкам внутри — за щеками, под языком, на нёбе. Сьюзен невольно прильнула к нему и ухватилась за его руки, ибо ноги отказывались держать ее. Охваченная желанием, она уже ничего не соображала и лишь шире открыла рот навстречу его прикосновениям. Бен начал стягивать с нее джинсы, но внезапно его рука замерла.
— Останови меня, останови, пока не поздно… — хрипло прошептал он, однако Сьюзен была не в силах произнести ни слова.
Со стоном Бен стянул с нее джинсы и трусики и бросил их на пол. Сьюзен ощутила, как с силой прижались к ней его бедра, и от жара его возбуждения ее тело занялось ответным жаром. Бен поспешно расстегнул молнию на брюках и сбросил их, одновременно скользнув ладонью между ее бедер. К величайшему стыду Сьюзен, он сразу почувствовал ее готовность, ощутил выступившую там предательскую влагу. Раздвинув коленом ее ноги и приподняв ягодицы, Бен резко вошел в нее.
Сьюзен вскрикнула при этом толчке и крепко обхватила его спину лодыжками, захваченная невиданной силой ощущений. Казалось, он заполнил ее целиком, слился с ней воедино. Бен слегка отодвинулся, медленно вышел из нее, затем, чуть коснувшись губами ее щеки, снова вошел в нее, и из-под плотно сжатых век Сьюзен словно искры посыпались.
Бен занимался с ней любовью молча, он лишь методично двигался, постепенно наращивая темп. Он казался ей таким большим и тяжелым, но при этом кожа его была гладкой и теплой, а бедра под ее руками крепкими и узкими. Потом она ощутила, как Бен напрягся, с губ его сорвался тихий стон, и он рванулся вперед, еще глубже. Сьюзен показалось, что ее вырвали из тьмы и подбросили в небеса. Она купалась в волнах страсти.
Время остановилось, во всем мире сейчас существовали только он и она. И еще целое созвездие искр, золотых и серебряных. Никогда в жизни еще Сьюзен не испытывала оргазма. Такое с ней случилось в первый раз…
— Прости меня, — хрипло прошептал Бен, отрываясь от Сьюзен. Его кожа была влажной, темные волосы растрепались. Он резко провел рукой по лицу и поднялся.
Вот и все. Для него это было совсем не то, как для нее. Ничего прекрасного. Просто физиологический акт, очень приятный, но — не более того.
