– Значит, ты проверяла, нет ли в Туалете «жучков». Умная тактика.
От его наглого язвительного тона забурлила кровь. С языка уже готова была слететь ответная колкость, но Миранда вовремя закрыла рот. Чем дольше она с ним пререкается, тем сильнее рискует выдать истинную причину своего пребывания здесь. Приняв надменный вид, Миранда взяла сумку и направилась мимо Коула в коридор.
Он схватил ее за руку.
– Разве нам не нужно поговорить?
– О чем? – Миранда, глядя в сторону, пыталась высвободить руку.
– О том, что ты выискиваешь по просьбе Уэйна, о том, какое, по твоему мнению, имею отношение к этому я. – И уже хриплым голосом добавил:
– И о том, почему ты такая чертовски неотразимая.
Миранда, потрясенная, повернулась к нему лицом. Этого нельзя было делать. Их взгляды встретились, и губы, словно намагниченные, тут же притянулись друг к другу. Сильная рука Коула, выпустив плечо девушки, скользнула ей на спину и прижала ее к крепкой мускулистой груди. Его разгоряченное возбужденное тело обжигало ее сквозь одежду. Она почувствовала его ладонь на своих ягодицах, другую – в волосах. Ее податливые губы со страстью отвечали на его поцелуй, а тело отказывалось подчиняться. Миранда уперлась ладонями ему в грудь, приказывая себе оттолкнуть Коула. Тело не слушалось. Он чуть отвел назад голову Миранды и, нежно покусывая кожу шеи, губами и языком проторил дорожку от ее подбородка до ложбинки на груди. Там его губы задержались, обдав горячим дыханием соски сквозь мягкую ткань свитера. Страдальческий стон Миранды возвестил о ее капитуляции. Сгорая от желания, она обвила руками его шею. Ноги не держали ее.
Реакция девушки воспламенила в Коуле до тех пор только еще тлевший огонь страсти. Он в неистовом порыве подхватил ее на руки и, не отрываясь от покорных губ, перенес в артистическую уборную, на диван.
Одним стремительным движением Коул стянул с себя рубашку и бросил на пол. При виде его мускулистой груди у Миранды перехватило дыхание. Ее покрывали мелкие колечки золотисто-коричневых волос, которые, постепенно стягиваясь в косичку, убегали вниз и зазывно терялись под пуговицей на джинсах. Слегка загорелый торс выдавал в нем человека, привыкшего работать на свежем воздухе.
Их физическая разлука длилась всего несколько мгновений. И вот Коул уже вновь целует ее, его ладони повторяют каждый изгиб ее тела.
Пальцы Миранды побежали по его спине. На этот раз застонал Коул. Она почувствовала, как он под свитером сдавил ее груди, будто проверяя их тяжесть, сначала осторожно, потом сильнее, ощутила натиск его бедер и в ответ прижалась к нему своими бедрами.
Его руки сползли на ее подтянутый живот; по телу пробежала сладостная дрожь. Он начал расстегивать пуговицу на ее джинсах. Звон разбившегося бокала и звук голосов за дверью яркой вспышкой пронзили затуманенный страстью рассудок. Миранда оттолкнула Коула и попыталась сесть.
– Кто… что… это было? – Она не узнавала свой голос.
– Нам какое дело? – выдохнул ей в шею Коул, зарывшись лицом в ее распущенные волосы. Он не сдавался.
– Что же я делаю? – Миранда стала вырываться из объятий Коула, только теперь осознав, что она, подчинившись своему желанию, совершенно забыла, зачем она здесь.
– Ты замечательно делаешь то, чего не знаешь, – с шаловливой усмешкой заметил Коул.
И неожиданно для обоих получил пощечину, которая разрушила возникшее ненадолго единение двух сердец.
Миранда, лишь несколько секунд назад пребывавшая в сладострастном оцепенении, теперь вся содрогалась от гнева. Она злилась на себя – за то, что уступила своему желанию, за то, что увлеклась человеком, который, возможно, является шантажистом и вымогателем, но прежде всего за то, что позволила сорвать с себя защитный покров и стала уязвимой для новых разочарований и душевных мук. Бесцеремонная наглая реплика Коула задела ее за живое, и она сорвала на нем весь свой гнев, вызванный недовольством собственным поведением.
Миранда, разжигая в себе негодование, неловко поправляла одежду. Коул, присев на туалетный столик, наблюдал за ней с едва заметной улыбкой. Девушка не могла отвести глаз от зеркала, в котором отражалась его мускулистая спина. Он, должно быть, упивается своей победой. При этой мысли в жилах ее закипела кровь.
Коул пытался стряхнуть с себя вожделение, владевшее им последние десять минут. А может быть, несколько часов? Рядом с Мирандой Рэндольф он терял счет времени, не помнил, где находится, не мог нормально мыслить и сейчас с трудом заставлял свой возбужденный мозг искать ответ на вопрос: «Почему она завелась?» Звон бьющегося стекла в баре тут ни при чем, решил Коул. Ее желание было сродни его. Так что же ее остановило?
Миранда наконец привела себя в порядок и почти бегом направилась к двери.
– Куда ты идешь?
– Подальше отсюда.
– Где ты оставила машину?
– Не твое дело. – Она повернула ручку двери.
– Послушай, тебе нельзя одной. – Он сложил на груди жилистые руки.
– Полагаю, ты, как истинный джентльмен, предлагаешь проводить меня до машины. Потом скажешь, что не можешь позволить ехать мне одной. Потом выяснится, что я не могу дойти одна до дома. А там окажется, что я не могу спать одна. И все это, естественно, будет продиктовано чувством благородства, – с сарказмом выпалила Миранда.
Коул, вскинув бровь, рассмеялся.
– А что, хорошая мысль. Жаль, что я сам об этом не подумал.
– Неужели не подумал? До свиданья.
Внезапно Коул оказался перед ней. Он стоял, загораживая дверь, накрыв ее руку своей. Миранда, не ожидавшая от него такой стремительности, замерла на месте, но через несколько секунд резко выдернула руку, будто обожглась.
– Послушай, – ласково произнес Коул, чуть опустив веки, – там ведь может быть насильник. Тебе действительно нельзя возвращаться одной.
– А кто говорит, что насильник – не ты?
Коул ошарашенно смотрел на Миранду. Она выскользнула за дверь и помчалась по коридору. Трей сметал в баре осколки разбитого бокала. Сейбл наблюдала за ним, сидя на табурете у стойки.
– Все нормально? – многозначительно поинтересовалась она.
У Миранды было такое ощущение, будто с нее содрали одежду. Она не знала, что ответить Сейбл, поэтому, не говоря ни слова, молча прошествовала к выходу.
Миранда села в машину, захлопнула дверцу и, даже не вставив ключи, опустила голову на руль. Она провела ужасную ночь, в общей сложности спала, наверное, не более трех часов. Тело ломило от усталости, в мыслях – разброд.
Она пыталась связаться по телефону с Мелани, якобы для того, чтобы обсудить планы на День благодарения, но трубку никто не брал, хотя в Бостоне в это время было шесть часов. Миранда улыбнулась. Может, наконец-то ее сверхответственная старшая сестра, посвятившая свою жизнь работе, позволила себе любовное приключение. В противном случае остается только предполагать, что она взяла за привычку выбираться на работу до рассвета. И это более вероятно, была вынуждена признать Миранда.
