— Я?! — мой смешок его только веселит. А меня его очередной переход на «ты» — нисколько.
— Согласен на яичницу и кофе, — весело хмыкает он, перестраиваясь в правый ряд. — Играем?
И, глядя на него, я не могу сказать «нет».
— Любого сотрудника? — с прищуром интересуюсь я.
— Ограничимся главным офисом и теми, кто работает больше полугода.
Главный офис и полгода. Я откидываю голову на подголовник, задумываясь. Назвать кого-то из начальников? Если у Дальского действительно такая хорошая память, он не то что дни рождения, их адреса и имена детей помнит. Кадры тоже отпадают, раз уж он читал Полинино досье. И, наверное, неплохо бы спросить про охранника или уборщицу, но первого он почти стопроцентно знает через своего водителя, а вторая регулярно бывает у него в кабинете.
— «Белый кролик».
— Это фамилия? — веселится Дальский, въезжая в очередной дорожный затор.
— Это ресторан, куда вы меня поведёте, — мило улыбаюсь я. А что, давно хотела попробовать молекулярную кухню. — А фамилия… Сидоров Иван Иваныч.
— Это персонаж анекдота? — хмыкает Дальский.
— Это сотрудник вашего офиса, работающий больше полугода. Сдаётесь?
— У тебя глаза сверкают, — вместо ответа заявляет Дальский, не обращая внимания на то, что машина перед нами отъехала уже метров на пятнадцать.
— Это не ответ. — Пальцы нервно заправляют за ухо несуществующий волосок. — Мне посчитать до трёх или вы признаёте проигрыш?
— Признаю, — он всё также смотрит только на меня.
Глупость, но от этого у меня горят щёки, перехватывает дыхание и хочется скромно потупить взгляд. Вот только тургеневские барышни не работают секретарями.
— Вы проиграли и везёте меня ужинать! — торжественно заявляю я, но победы не чувствую. Особенно, когда Дальский переводит взгляд на дорогу и трогается с места.
— Сидоров Иван Иванович, 18 мая 1990 года.
— Вы не могли этого знать! — в сердцах я хлопаю себя по колену.
— Зато ты прекрасно знала, что он не работает в «Олд-Арне», — Дальский поворачивает и я вижу свою улицу.
— Сидоров работает в вашем офисе дольше полугода, все условия соблюдены.
— Вот только моим сотрудником он не является, лифтёр числится за «ТехКранТестом».
— Тем не менее, вы выиграли, — тяжёло вздыхаю я, прикидывая, всё ли убрано, чтобы пускать бывшее начальство в свою квартиру.
— А в качестве бонуса победителю не полагается переход на «ты»?
— Это вряд ли, — качаю я головой и первая выхожу из машины.
Надо бы морально подготовиться перед тем, как готовить ужин Дальскому, но кто бы мне дал! Потому что он уже подходит, а у меня внезапно заканчиваются слова, стоит представить нас вдвоём на моей маленькой кухне.
— Идёмте, — снова вздыхаю я, надеясь, что более масштабный спор всё же выиграю.
Иначе судьбе придётся добавить везения в любви, а это не то, что мне сейчас нужно.
— Оля! — Вспоминая, что у меня есть в холодильнике, я не замечаю того, кого обычно трудно не заметить. — Привет! — Игорь выходит из подъезда и стискивает меня в медвежьих объятиях, приподнимая над асфальтом.
— Пусти, — хриплю я единственное, что могу и он аккуратно возвращает меня на место.
— Оль, наконец-то я тебя нашёл! — продолжает не в меру счастливый медведь, по ошибке названный Игорем. — Хотел зайти вчера, но побоялся, что ты уже спишь. А сегодня как, занята? — он, наконец, переводит взгляд на Дальского за моей спиной.
— Александр Германович, познакомьтесь, это Игорь, мой… — Знакомый? Друг? Водитель? — сосед. Игорь, это Александр Германович, мой началь… мой коллега.
Беда у меня сегодня со знакомствами.
— Приятно познакомится, — Игорь крепко жмёт руку Дальскому.
— Взаимно, — снова становится айсбергом тот.
Вроде выросли мальчики, а игры остались всё те же — кто кого перепьёт, переиграет, пережмёт.
— Оль, так что, я зайду сегодня? — Вот как рубаха-парень за мгновение разгоняется до псевдомачо?! Потому что намёк на что-то большее, чем разговор за чаем в его вопросе мне не слышится, он там главная достопримечательность!
— Завтра, часов в восемь вечера.
— Договорились! — сияет Игорь, ещё раз обнимает меня и скрывается за углом дома. Видимо, пошёл обхаживать своего монстра.
— У вас много друзей, — бесстрастно замечает Дальский, заходя в лифт. Обычно я предпочитаю лестницу, но сегодня исключительный случай.
— Александр Германович, вы уже определитесь тыкать мне или выкать, — отзываюсь я. — Скачки туда-сюда напрягают.
— Я определился, — многозначительно отвечает он и подходит ближе. В масштабах лифта катастрофично близко. — А ты?
— А я не фамильярничаю с начальством, — мило улыбаюсь я и выхожу на своём этаже.
— Сейчас Влад твоё начальство. — Дальский с интересом оглядывается в моей миниатюрной прихожей.
— Тогда почему вас я вижу чаще, чем его? — Дома ко мне возвращается жизнерадостность. — Ванная сразу налево, кухня дальше по коридору и налево, — кричу я уже из кухни.
Подозревая, что кофе придётся варить, я со вздохом достаю запылённую турку. Мне одной обычно не до изысков — вскипятила, размешала, выпила, пошла на работу, но ради проигранного спора я, так и быть, постараюсь.
— Потому что у меня отпуск, — первая ложка кофе просыпается мимо турки, — и я собираюсь помириться с братом.
Выдохнув, я отставляю турку и банку с кофе подальше.
— Крамель твой брат! — обалдеваю я. Осознаю, что именно сказала. Добавляю: — Ваш.
— Родной, — подтверждает Дальский, который оказывается полон сюрпризов.
Родной брат… а вот тут стоп. Крамель-Дальский, Викторович-Германович. Пожалуй, об этом я подумаю завтра, на свежую голову.
— Это я такая невезучая или есть другая причина того, что в отпуск вы ушли впервые за пять лет? Только после того, как я уволилась. — Переваривая информацию, я возвращаюсь к турке и в этот раз успешно ставлю её на огонь. На второй конфорке появляется сковорода.
— Мне он был не нужен. — Дальский садится на табурет, на котором совсем недавно сидел Игорь.
— А сейчас понадобился?
— Повод появился, да и какой смысл работать без толкового секретаря.
Когда я оборачиваюсь, он смотрит на меня и насмешливо улыбается.
— Вы обещали не поднимать эту тему, — недовольно качаю я головой.
— Ты.
— Я и не поднимаю, в отличие от вас. — Я из принципа не понимаю намёков, которых не хочу понимать.
Не прекращая улыбаться, Дальский медленно встаёт и я упираюсь поясницей в столешницу, гадая в какой именно момент отключился мозг, помешав пустить этого тигрище на мою территорию. Или снежного барса? Кто там из них живёт в холоде?..
— Ты обещал не поднимать эту тему, — с явным удовольствием повторяет Дальский, опираясь ладонями о стол по обе стороны от меня.
Мурашки в обмороке, сердце планирует поездку в кардиологию, а я всё так же мило улыбаюсь, не собираясь отступать.
— Ваши яйца сгорят, — доверительно сообщаю я ему, — если вы продолжите в том же духе.
Мгновение, другое. Мы смотрим друг на друга и лично я ощущаю много чего лишнего. Например, желание коснуться загорелой кожи в вырезе белоснежной поло, из-за чего я упускаю момент, когда выражение его глаз меняется.
— Почему нам раньше не было так весело? — смеётся Дальский, отступая.
— Потому что я работала, — просвещаю я его, — вы работали, а «Олд-Арн» процветал.
— А сейчас не будет процветать?
Удивительно, насколько ему сегодня весело. Окончательно восстановив дыхание после выходки Дальского, я проверяю наш ужин и сбавляю газ до минимума.
— Это ваш отпуск, вам виднее.
— Как-нибудь справятся, — взгляд Дальского приковывают фото на холодильнике, — у меня целый штат сотрудников, которым, теоретически, можно доверять.
— Раньше это вам не помогало.
— Раньше я точно знал, что могу положиться на своего секретаря, сейчас — нет, — пожимает плечами Дальский.
Положиться он может и сейчас, хотя сознание активно подбрасывает картинки с синонимом лечь.
